С каждой минутой кровавая лужа под ним расползалась в стороны и стекала по царапинам на каменном полу в центр комнаты, образуя причудливый узор - кривую линию, которая подобно солнечному лучу смотрела в каждый угол комнаты. Его побелевшие губы судорожно двигались в такт звучавшему в городе гоблинскому бубну, слышному сквозь толстые стены смотровой башни.
Занимающаяся заря лизала бледно-яркими языками красного света густой туман, вставший колом над рекой. Солнце ещё не показалось из-за сизых предрассветных туч; редкие трели соловьёв и звон колоколов с морской пристани нарушали тишину и покой кабинета из красного дерева в каменном дворце.