Книги Марат Баскин

Готыню, прости, что беспокою тебя. Я ничего не прошу. Я знаю, все, что ты можешь, ты и без нашей просьбы делаешь. Я просто хочу поговорить. Я понимаю, что тебе сейчас не до меня: у всех горе — а милхоме! Война! А когда человеку плохо, он вспоминает о Тебе. Так и я! Я Тебе скажу честно, не всегда у меня получалось справлять праздник и не всегда я ел кошер. И в шабес приходилось работать. Моя Этта говорила всегда: Б-г с неба все видит, он знает, что если бы мы все могли жить, как написано в Торе,...

Вы слышите, как стучит в стенку ворона? Это моя Златка. Я им объяснил, что это говорящая ворона, и просил пропустить ее ко мне в палату. Но они не верят мне! Они считают меня идиотом! Вы представляете: мы дотянулись до золотого шара! И что не делает человек в минуту радости! Мы прыгали, обнимались, танцевали, как все нормальные люди в минуты радости, а Данута подумала, что у нас приступ помешательства и вызвала амбуланцу! И вот мы здесь уже вторые сутки! Конечно, Стив может уйти, он привидение,...

В большой, трудолюбивой и доброй семье Янкель оказался белой вороной. Был он, как все в семье: и добрым, и трудолюбивым, но гулякой. И второго такого гуляку отыскать в местечке было непросто. Объяснял он свои истории добротой:     — Ну, как не помочь одинокой женщине?! Кто ей поможет, если не я? — говорил он, выслушивая отцовские нарекания. — Я же не претендую на занятое место. Я ложусь на свободное!     Каждый раз он давал отцу слово жениться и успокоиться, но слова оставались словами, а...

У тети Двоси был дом с крыльцом. Единственный такой дом во всем Краснополье. Крыльцо было длинное, большое, по бокам закрытое досками, украшенными резными завитушками, оно имело крышу и две скамейки вдоль сторон. Панское крыльцо, как говорил Семка Мурзик. Мурзиком его звали за то, что его лицо всегда хранила остатки завтрака. Когда начинался дождь, мы — ребятишки, со всей улицы, неслись к панскому крыльцу и оккупировали скамейки, пережидая дождь. И, как только мы усаживались, на крыльце...

Шмулю Каперзона в Краснополье все звали Англичанином. И его папу Меера Каперзона звали Англичанином. И его дедушку Исроела Каперзона звали Англичанином. И их прадедушку Шлому Каперзона звали Англичанином. И их прапрадедушку Самуэля Каперзона тоже звали Англичанином и, надо сказать, он был самым настоящим жителем туманного Альбиона, которого привез в Краснополье учителем для своих отпрысков местный Ротшильд — Мойша Брагин. За долгие годы проживания Каперзонов в местечке все так привыкли к этому...

Я вам скажу, мистер Баскин, вся жизнь — это большая дорога. И не имеет никакого значения, носишься ли ты по миру, или сидишь в своем Краснополье, и читаешь всю жизнь а бихул, книжку. Как говорил ваш дедушка, умный человек в Краснополье, ин вос фар а вэг дэр мэнч вил гэйн, фирт им Гот![1] И имею я ввиду, конечно, не просто дорогу, а жизнь. Вот я из нашего местечка никогда никуда по своей воле не уезжал. А пришлось. До Америки доехал! Как говорил Шолом-Алейхем, у кого скрипач на крыше играет, а у...

Если вы думаете, что Сыкер — это фамилия Шломы, то вы ошибаетесь. Сыкер — это на идиш «пьяница». Такое имя Шломе дала его жена Перла. Шлома, конечно, любил выпить и умел выпить, но никто никогда не видал его валяющимся под забором или в каком ином непотребном виде. И поэтому имя Сыкер ему по-настоящему никак не подходило, но Перла упорно называла его так, и, в конце концов, все Краснополье привыкло, что Шлома — это Сыкер. И самое главное, что и сам Шлома привык к этому имени и спокойно...

Вы видели жирафа Пиросмани? Среди голой равнины — загадочный серебристый жираф, глядящий на нас мудрыми человечьими глазами Судьи и Пророка. Здесь, в Нью-Йорке, он часто приходит ко мне во сне. Я всегда просыпаюсь буквально сразу после этого видения и потом долго не могу заснуть. Я знаю, что Он знает, что было со мной и что будет. А я знаю только то, что было.

Такого большого сада, как у Нёмы в Краснополье ни у кого не было. Ибо он весь огород превратил в сад. Сад состоял из яблочных деревьев: житники, белый налив, антоновки, пилиповки, семеренки, штрейфлинги…. И летние сорта, и зимние. Дом его, маленький и наклонившийся на бок, выходил к улице, а весь огород располагался вдоль переулка. Переулки в Краснополье были маленькими, узкими, чаще всего это было просто дорога для проезда между двумя огородами. Иногда в переулке стояли два-три дома, но тогда...

Мотю все в Краснополье звали художником и по-другому его никто не называл. Был он маленький, рыжий, веснушчатый, с длинным еврейским носом и большими, всегда печальными глазами. Работал он в клубе рисовальщиком киноафиш, которые почти ежедневно менялись, ибо больше одного дня фильм в местечке не шел, так как зрителей хватало только на один сеанс с половиной. Несмотря на скоротечность жизни своих творений, Мотя не халтурил, и каждую новую афишу рисовал, как будто создавал нетленное полотно. Клуб...

Назвали Есика по деду Иосифу-Мотлу, гуляке и выпивохе, каких надо поискать. Ни одна пьянка-гулянка в Краснополье не обходилась без него, а в каждой близлежащей к поселку деревне бегала ребятня похожая на него. Говорили, что и его пьяненькая душа ушла в небо, когда тело его покоилось на очередной местной красотке. Тетя Рива-Двойра, его жена, никогда сор из избы не выносила, и ее Иосиф-Мотл был всегда самым лучшим и самым безгрешным. И, конечно, когда появился на свет первый внучек, Рива-Двойра...