"Он уже пожалел, что прогулял столько денег. Прежде чем тратить, стоило для начала заработать."
"– Лендрман Инглайв, – проговорил задумчиво Вадзим, и Белый мог поспорить, что имя ему знакомо. – Придумали же родители. Таким именем можно проверять, насколько ты трезв."
"Обидно, наверное, умирать, когда мир вокруг дышит жизнью."
"Мужчины боялись жалости больше, чем клинка."
"- Помолчи, если нечего сказать."
"Бояре грызутся за деньги и власть."
"И там, вверху, что-то ударило, затрещало, и над рекой прокатился грохот. Щенок испуганно запищал, и Велга слегка встряхнула его: – Замолчи. – Осторожнее, – строго сказала Мельця. – Он маленький. Ему страшно.
"С севера, куда они направили ушкуй, донеслись раскаты грома.
– Гроза собирается, – пробормотала Галка.
– Да что ты говоришь? – наигранно удивился Вадзим. – Какая прозорливость. А почему ты с такой прозорливостью не догадалась, что если убить двух гребцов, то грести придётся нам?
Пока мужчины сидели на вёслах, сестра оставалась без дела и наблюдала за ними.
– Чем-то недоволен?
– Нет, что ты! – с наигранной радостью воскликнул Вадзим. – Всё прекрасно. Я мечтал гоняться по деревням и весям за какой-то девкой, которую вы вдвоём не можете убить.
– Без тебя мы бы не справились, Вадзим, – тяжело дыша с непривычки, произнёс Белый. – Гребцов должно быть не меньше четырёх…
– Наверное, поэтому их и было четверо! Пока эта пришибленная их не зарезала."
"-Я боюсь не проклятий, а того, что они за собой влекут."
"– Иди на хер! – Вместе с Вадзимом? Да с удовольствием. Он меня херами хоть не покрывает. Прибавив шагу, Белый быстро обогнал Галку. За поворотом стало видно обоз: нагруженные ушкуйники двигались медленно. – Эй, Вадзим! – заорала позади Галка. – Подожди Белого! Он с тобой на хер пойдёт."
"Она не ведала, что человеческая рука способна ударить. Она не помнила, как могут ломать кости, как безжалостно, дико, варварски могут отнять чужую жизнь."
"– Мне теперь, верно, всегда будет не по себе от одного вида ящериц и змей? – Забавно, что это сказал человек по имени Змай, – заметила Мельця. – Меня так матушка назвала за личные качества. – За поганый характер? Хитрость? – Или за то, что у тебя в штанах змеище?
"Она была заботливой, точно матушка, внимательной, как старшая сестра. Она всех оберегала, и для каждого у неё находилось как доброе слово, так и звонкая оплеуха.
"- Собаки - удивительные существа. Знают цену верности, не то что люди."
"- Каждый горюет как может…"
"– Это твоя псина? – спросила брезгливо женщина в драном платке и подняла с земли большой камень, покачала в руке, примеряясь. – Не тронь…"
"– Есть вести о девке? – спросила она первым делом. – Есть, – неохотно кивнул Вадзим. – Лучше сядь. Оглядевшись, Белый убедился, что поблизости никого не было. – Я и так сижу, пьянчуга. – А сейчас ляжешь."
"Всё-таки даже в самом уродливом создании могло быть нечто красивое."
"– Трудно помышлять о смерти, когда видишь, как растёт новая жизнь…"
"– Между прочим я уже замужем за… ох, леший пойми, за кем. Я выходила замуж за одного, но клятвы давала другому. А теперь пообещалась третьему."
У Чернавы не было с собой ничего, что могло прийтись по нраву лешему, ничего, кроме чародейской крови, что текла в её жилах. Но кровь колдуна во все века была слаще мёда для навьих духов.