Книги Михаил Маношкин
«В темноте рычал медведь, ржали лошади, мяукал леопард. На болотах кричала выпь, птица мрака, насылающая на людей злых духов. Она предупреждала человека: «Ты слаб и беспомощен, сиди у костра и не смей ступать в темноту! В ней твоя смерть!» Мало кто видел ее. Странная эта птица давно интересовала Гала. Когда-нибудь он попытается охотиться на нее. Ведь выпь таинственна только ночью, а днем она — просто птица.
Перекрывая все голоса ночи, заревел пещерный лев, вышедший на охоту…»
«События, о которых пойдет речь, происходили в III веке нашей эры.
Рим к тому времени одряхлел и уже не мог, как прежде, устрашать мир своими легионами. <…> К его границам уже двинулись готы, уже возник мощный союз алано-сарматских племен, уже далеко на востоке пришли в движение самые грозные разрушители тогдашнего мира — гунны. Назревали события, которые через два-три столетия изменят общественный лик Европы.
Речь пойдет о наших предках, которые по натуре своей были русскими людьми».
Герой романа «Человечность» в 16 лет ушёл добровольцем на фронт, сражался под Сталинградом, в донских степях, где был уничтожен весь батальон, попал в плен, бежал из степного лагеря уничтожения, воевал в партизанском отряде, стал механиком-водителем Т-34, штурмовал Берлин… С 1942 по 1950-й не складывал он оружия. Роман автобиографичен. Жизненные пути Женьки Крылова и автора во многом совпадают, хотя нельзя полностью отожествлять главного героя романа с автором. События, описанные в романе, это...
«Странно и любопытно было ему видеть в километре от переднего края и женщину, и корову. Но женщина молчала, и во всей ее фигуре были выражены покорность и безнадежность, этот невесть откуда взявшийся солдат кормил лошадей ее сеном, которое она экономила как хлеб. <…> Он слышал, как похрустывали сеном лошади, а видел сгорбленную фигуру матери и отощавшую корову, около которой не было ни клочка сена. Завтра или послезавтра он будет далеко от этой деревни, а женщина с девочкой и голодной коровой...
Дьявольский, бессмысленный эксперимент ставили над советскими военнопленными в фашистском концлагере. «Умереть, оказывается, не страшно — страшно как умереть. Фомин умер честно, как боец. Он держался до того мгновенья, когда отказало сердце. Радзиевский тоже держался, пока солнце не спалило ему мозг. Не страшно, если отказывает сердце или мозг — это отказывает тело. Хуже, если отказывает душа, хотя живы сердце и мозг. В тот момент, когда я очнулся и увидел твои окровавленные руки, я подумал,...