Элизабет умна, безжалостна и эмоционально ущербна - иными словами, она спец по продажам.
Моральные ценности, Джонс, люди придумали специально для оправдания своих поступков. Вам в колледже читали курс деловой этики?
– Да.
– Учили, что поведение определяется моральными ценностями, да? Фигня. Когда наблюдаешь за людьми так, как мы, понимаешь, что все совсем по-другому. Я верю в то, что делает «Альфа», а этичны разные детали или нет, меня не волнует. Потому что этика – понятие растяжимое. Поговори с неплательщиком налогов, с серийным убийцей, с растлителем малолетних, и каждый, оправдывая себя, выдаст тебе свою этику. Они вполне серьезно объяснят тебе, почему им пришлось сделать то-то и то-то. И что плохими они из-за этого не стали. Тут-то весь и фокус: когда л юди толкуют про этику, себя они исключают. Когда кто-то где-то скажет, что он персонально поступил неэтично, я пересмотрю свои взгляды.
Согласно широко известному принципу, каждый человек в процессе карьерного роста должен достигнуть уровня своей некомпетентности, хорошего работника повышают, пока он не начинает работать плохо; на этой должности он и остается.
Кадры всегда проблема. Вы платите им, когда принимаете, платите, когда увольняете, и в промежутке тоже надо платить. Им требуются визитные карточки. Требуются компьютеры. Требуются бейджи, пропуска, телефоны, кондиционеры и что-нибудь, на чем можно сидеть. Их надо вывозить на командные экскурсии и привозить домой. Они могут забеременеть или нанести себе травму. Они воруют. У них твердые религиозные понятия о том, в какие дни работать нельзя. Они открывают все, что приходит на их электронный почтовый ящик, а когда пишут сами, то подвергают компанию огромному юридическому риску. Они приходят, ничего не умея, а как только чему-то научатся, сразу уходят. И напрасно ждать от них благодарности! Если они не берут больничные, то требуют поощрительные отпуска. Если не сплетничают с сотрудниками, то жалуются на них. Они считают своим неотъемлемым правом носить татуировки, отпугивающие клиентов. Они поговаривают (боже милостивый) о профсоюзах. Хотят, чтобы их повышали. Хотят, чтобы администрация отмечала их за хорошую работу. Хотят знать, что будет при очередной реорганизации. А суды! Они подают иски за сексуальные домогательства, за несоблюдение техники безопасности, за дискриминацию в тридцати двух вариантах. За – вдумайтесь только – неправомерное прерывание контракта. Неправомерное прерывание! Вы ввели их в деловой мир, а теперь вдруг оказывается, что вы всю жизнь несете за них ответственность.
В голове у него что-то вспыхивает. Может быть, это горят синим пламенем его основные правила.
– Я ни в чем тебя не виню, – оборачивается он. – Только в том, что ты – это ты.
Он так сросся с "Зефир холдингс", что порой было сложно определить, где заканчивается компания и начинается Фредди.
- Ты помнишь, как все у нас жаловались на несоблюдение баланса между работой и личной жизнью? Так вот в понедельник будет общее собрание по этому поводу. В семь тридцать утра.
"-...Вообще не понимаю, что здесь происходит. Заведено так, и все. Знаешь историю с обезьянами?
– С шимпанзе. – Фредди все еще тычет в кнопки на телефоне. – Ну вот, я переадресовал твои звонки на Элизабет.
– Сидят, значит, шимпанзе в клетке, – начинает рассказ Холли, – а ученые суют им банан на палочке. Как только кто-нибудь его схватит, под полом клетки включается ток, и всех шимпанзе трясет. Так продолжается, пока до всех не доходит: схватишь банан – получишь электрошок. Тогда ученые забирают одного шимпанзе и подсаживают нового. И когда этот новый хочет схватить банан, все прочие его бьют, чтобы их током не тряхануло. Понял?
– Жуть какая, – говорит Джонс.
– Слушай дальше. Обезьян постепенно меняют одну за другой, пока никого из старых не остается, а потом добавляют еще одну. Она хочет сцапать банан, и остальные ее колотят, как раньше, – хотя никто из них шока не испытал. Они не знают, почему это делают. Знают только, что так принято.
– Значит, я – новый шимпанзе.
– Вот-вот. Не пытайся понять. Делай то, что положено..."
Джонс – новичок и не видит, что надвигается шквал. Здание герметично защищено от внешней среды, но в «Зефире» свой микроклимат. В прошлую пятницу центр высокого давления создался над телефонной станцией, завтра ожидается приближение холодного фронта со второго этажа, в данный момент над отсеками набирает силу грозовой слух.
Листая книгу туда-сюда, Джонс так и не находит никакого упоминания об уволенных служащих. Как они, к примеру, себя чувствуют и что происходит с ними потом. Жутковато, если вдуматься. Как будто они, уходя с работы, вообще прекращают существование.