Ведь люди именно для того и заводят собак: никаких пустых разговоров, лишь преданные, восхищённые взгляды и бесконечная одышка.
Прочь отсюда, на воздух, на свободу, подальше от тесного замкнутого пространства.
— Беатрикс! — Амелия через плечо посмотрела на сестру. — Может быть, стоит задуматься о костюме? Бедному капитану Фелану твой наряд может показаться шокирующим.
— Но он уже видел меня такой, — донесся сзади голос мисс Хатауэй, — и, должно быть, успел впасть в состояние шока. Так зачем же переодеваться? Разве только капитан почувствует себя лучше, если я сниму бриджи?
— Нет, — поспешил вставить Кристофер.
— Вот и отлично, тогда останусь в них.Если честно, не понимаю, почему женщинам нельзя постоянно так одеваться. Можно свободно ходить и даже прыгать. А как бегать за козой в юбке?
— Мистер Фелан мне очень нравится. — Она обняла сестру, а потом отстранилась, чтобы заглянуть в лицо. — Достойный, честный человек.
— И к тому же смелый, — добавил Кэм.
— Да, — рассудительно согласилась Амелия. — Невозможно забыть его военные подвиги.
— О, я не об этом, — уточнил Кэм. — Достаточно готовности жениться на одной из сестер Хатауэй.
Не веря собственным ушам, капитан Фелан помедлил у входа… неподалеку блеяла коза.
— В доме живет коза? — невозмутимо осведомился он.
— Нет, конечно, нет. — Экономка попыталась втолкнуть его в гостиную. — Это… плачет ребенок. Да, ребенок.
— Что-то не очень похоже, — усомнился гость. Снаружи залаял Альберт. По холлу проворно, почти не хромая, пронеслась кошка на трех лапах, а за ней — значительно быстрее, чем принято ожидать от созданий подобного рода, — просеменил ощетинившийся ежик. Экономка поспешила за дружной парочкой.
— Пандора, немедленно иди сюда! — раздался новый голос, и Кристофер сразу сообразил, что кричит Беатрикс. Общая суматоха требовала присоединиться к участию в действии, но как же понять, что происходит?
— Не думаю, что готов видеть этого человека рядом с Беатрикс.
— А кого же в таком случае готов видеть?
— Понятия не имею, — пожал плечами Лео. — Кого-нибудь со сходными интересами. Может быть, местного ветеринара?
— Твоему избраннику восемьдесят три года. К тому же он абсолютно глух, — заметила Кэтрин.
— Зато не будут ругаться, — серьезно отозвался Лео.
— И все же у меня имеются серьезные возражения, — не уступал Лео. — У тебя всегда имеются серьезные возражения — Амелия не собиралась сдаваться. — Если помнишь, ты и Кэма поначалу не принимал, однако теперь души в нем не чаешь. — Просто по сравнению с каждым новым зятем неоспоримые достоинства Кэма становятся все заметнее.
— Кто позволил ему уйти в разгар ссоры? — возмутилась Беатрикс, короткими сердитыми движениями отряхивая пыльные бриджи. — Нельзя же просто развернуться и все бросить, надо довести выяснение отношений до конца.
— Если бы он остался, радость моя, — невозмутимо ответил Лео, — мне непременно пришлось бы отдирать его руки от твоей шеи.
. — Я должна сейчас же пойти к нему.
— Сначала переоденься.
— Ради всего святого, Лео, только один-единственный раз!
— Никаких исключений, дорогая. Я хорошо знаю своих сестер. Дай вам палец, так вы руку откусите. — Он откинул назад ее рассыпавшиеся спутанные волосы. — И еще… не смей ходить одна.
— Мне не нужна дуэнья. Это скучно.
— Представь себе, функция дуэньи заключается именно в том, чтобы подопечной было скучно.
— Знаешь, в нашей семье любому, кто вызовется сопровождать, дуэнья нужна еще больше, чем мне.
Лео собрался возразить, однако лишь безнадежно махнул рукой. Происшествие само по себе удивительное: трудно было вспомнить хотя бы один-единственный случай, когда лорд Рамзи не сумел найти достойного возражения.
— Я очень сердита на Кристофера, — призналась Беатрикс Амелии на следующий день, когда сестры под руку прогуливались по посыпанной гравием дорожке возле Рамзи-Хауса. — Но прежде чем изложу суть дела, предупреждаю: правда всецело на моей стороне.
— О Господи! — сочувственно воскликнула Амелия. — Мужья порой доводят нас до отчаяния. Расскажи свою версию, и я безоговорочно соглашусь.
— Добродетели для женщины — то же самое, что перец для супа. Небольшое количество улучшает вкус, но стоит только переперчить, и блюдо уже никому не доставит удовольствие.
- Мы только познакомились. Вы не можете презирать меня, пока не узнаете как следует.
— Существует ли какое-нибудь происшествие, к которому вы не готовы, мистер Свифт? — поддразнила Дейзи.
— Мисс Боумен, если бы у меня было достаточно карманов, я мог бы спасти весь мир.
– Мой отец... – начала Дейзи и закусила губу.
Уэстклиф – деловой партнер отца, не подобает приходить к нему с жалобами. Но граф терпеливо ждал, и Дейзи продолжила:
– Он назвал меня паразитом, – сказала она, понизив голос, чтобы не беспокоить Лилиан. – И попросил объяснить, какая миру польза от моего существования и что я сделала для других.
– И что вы ответили? – спросил Уэстклиф.
– Я не знала, что сказать.
Уэстклиф жестом поманил Дейзи на диван. Она подчинилась. К ее изумлению, граф тепло пожал ей руку. Обычно сдержанный, Уэстклиф ничего подобного прежде не делал.
– Дейзи, – мягко сказал он, – жизнь большинства не отличается выдающимися событиями. Люди довольствуются малым. Всякий раз, когда вы делаете кому-нибудь добро, когда благодаря вам на лице другого человека появляется улыбка, это делает вашу жизнь значительной. Не сомневайтесь в своих достоинствах, дружок. Без Дейзи Боумен мир был бы унылым местом.
– Неужели в нем ничто не подкупает? – удивился Уэстклиф.
Обе сестры задумались.
– У него красивые зубы, – наконец неохотно призналась Дейзи.
– Сейчас в шары играют по меньшей мере полдюжины подходящих джентльменов, – строгим голосом сказала Лилиан. – И играть с ними гораздо полезнее, чем читать в одиночестве. – Я ничего в этой игре не понимаю. – И прекрасно. Попроси их научить тебя. Ничто мужчины так не любят, как учить женщин.
У дверей в столовую они встретили Дейзи. При виде Сент-Винсента ее брови вопросительно изогнулись. Она спросила у него: — Откуда вы взялись? — Будь жива моя матушка, вы могли бы спросить у нее, — ответил он любезно. — Сомневаюсь, однако, что она сама точно знала.
– Аманде Брайерз требуется кто-то, кто бы ее любил, и все же она воображает, будто ее проблему легко разрешить, заплатив за ночь мужчине-проститутке. А вы, дорогой Джек, всеми силами противитесь тому, что вам необходимо больше всего на свете: обрести друга и спутницу. Вы женаты на своем бизнесе, но бизнес не согреет…
Вряд ли мужчинам приходится притворяться столько же, сколько женщинам, — вздохнула Аннабел. — Если у мужчины брюшко или гнилые зубы или просто мозгов не ведут до брака, да и мужчины тоже мастера притворяться, — прозаически заметила Лилиан. — Мы пытаемся скрыть наши недостатки и говорим вещи, которые, как нам кажется,…