Цитаты из книг
– Ты спросила, почему я выбрал тебя? – произнес незнакомец, прижимая мою спину к своей груди. – Вот почему. Ты чистая.
Чистая? Что?.. И теперь он решил меня замарать или?..
– У тебя плохие родители, – пояснил он. – Твоей сестре не хватает глубины, чтобы быть интересной. Свой дом я ненавижу. Там слишком темно. – После короткой паузы парень продолжил: – Но все это исчезло к чертовой матери, когда ты танцевала. Ты сделала мир красивее. Мне это понравилось.
– И что? – возразила я. – Ты заточишь меня в своем подвале, чтобы я танцевала для тебя по команде? Так получается?
Вместо омерзительного, монотонного и спокойного ответа его грудь затряслась от тихого смеха.
– Могу я спрятаться там вместе с тобой?
Уинтер с ужасом ждала того момента, когда Дэймон – человек, которого она отправила в тюрьму, – выйдет на свободу. Женившись на ее сестре, он только начал реализовывать свой жестокий план мести.
Когда-то давно Уинтер доверилась незнакомцу, и он предал ее. Но, возможно, настало время сделать новые выводы из старых ошибок.
– Порой я гадаю, каким бы стал, если бы вырос в доме Майкла. Или Кая.
Уинтер тихо засмеялась.
– Ты бы не был похож на них.
– Вероятно, нет. – согласился я. – Люди – это продукт смешанного воздействия внешних и внутренних факторов, а не регулируемые переменные. За редкими исключениями мы сохраняем свою истинную сущность. Даже в море змея останется змеей.
– А лев – львом, – добавила она, широко улыбнувшись.
Уинтер с ужасом ждала того момента, когда Дэймон – человек, которого она отправила в тюрьму, – выйдет на свободу. Женившись на ее сестре, он только начал реализовывать свой жестокий план мести.
Когда-то давно Уинтер доверилась незнакомцу, и он предал ее. Но, возможно, настало время сделать новые выводы из старых ошибок.
— Если хочешь выжить, — предупредил Дэймон, — я бы на твоем месте как можно быстрее привык к этому, ведь наш брак может распасться лишь при одном условии — в случае твоей смерти. — Или твоей, — пробормотала я.
Уинтер с ужасом ждала того момента, когда Дэймон – человек, которого она отправила в тюрьму, – выйдет на свободу. Женившись на ее сестре, он только начал реализовывать свой жестокий план мести.
Когда-то давно Уинтер доверилась незнакомцу, и он предал ее. Но, возможно, настало время сделать новые выводы из старых ошибок.
Мне не нравилась добыча, предложенная на блюдечке. Я любил охотиться.
Уинтер с ужасом ждала того момента, когда Дэймон – человек, которого она отправила в тюрьму, – выйдет на свободу. Женившись на ее сестре, он только начал реализовывать свой жестокий план мести.
Когда-то давно Уинтер доверилась незнакомцу, и он предал ее. Но, возможно, настало время сделать новые выводы из старых ошибок.
– А… где Джордан? Я не видел ее внизу.
– Откуда мне знать? – выпаливает Пайк в ответ, явно теряя терпение. – Может, уберешься уже отсюда?
– Ладно, так и сделаю, – говорит он, а затем добавляет: – Просто скажи ей, чтобы не забыла собрать вещи с пола, когда вылезет с тобой из душа.
Мои глаза расширяются, а рот открывается, и я едва успеваю прижаться лицом к Пайку, чтобы подавить смех.
Вот дерьмо .
Когда Джордан поддалась на уговоры своего парня временно пожить под одной крышей с его отцом, она даже представить не могла, чем обернется это соседство. Но ради того, чтобы сэкономить немного денег, согласилась выполнять нехитрую работу по дому, о которой попросил хозяин в обмен на проживание. Пайк Лоусон сразу же показался девушке угрюмым и нелюдимым. Еще бы! Он давно привык жить один, а не делить кров с взрослым сыном и его подружкой. Но скоро девушка замечает, что у нее появляется к Пайку...
Сосед натянуто улыбается и серьезно смотрит на меня сверху вниз.
– Позволь дать тебе один совет… совсем небольшой. Ладно?
Я встречаюсь с ним взглядом, ожидая, что он скажет дальше.
– Бери и делай, – говорит он.
Что?
Видимо, на моем лице отражается замешательство, потому что мужчина добавляет:
– Время пролетает со скоростью пули, – говорит он. – И, поддавшись страху, ты придумываешь себе оправдания не делать того, что должна. Не сомневайся в себе, ни на секунду не сомневайся и не позволяй страху сдерживать себя. А еще не ленись и не оглядывайся на других, когда принимаешь решение. Просто бери и делай. Договорились?Я молча смотрю на него.
Мне хочется улыбнуться, потому что меня распирает от признательности, но при этом я чувствую что-то еще, с десяток разных эмоций, которые сдавливают так, что получается делать лишь короткие, неглубокие вдохи.
– Договорились, – шепчу я.
Когда Джордан поддалась на уговоры своего парня временно пожить под одной крышей с его отцом, она даже представить не могла, чем обернется это соседство. Но ради того, чтобы сэкономить немного денег, согласилась выполнять нехитрую работу по дому, о которой попросил хозяин в обмен на проживание. Пайк Лоусон сразу же показался девушке угрюмым и нелюдимым. Еще бы! Он давно привык жить один, а не делить кров с взрослым сыном и его подружкой. Но скоро девушка замечает, что у нее появляется к Пайку...
«пытаюсь успокоиться.
– Жены в этом районе не любят фифочек, которые всем своим видом дразнят их мужей, понимаешь? – объясняю ей.
Но Джордан только смеется в ответ, словно не верит, что я действительно это сказал.
- Да уж… – она кивает, делает глубокий вдох, а затем поднимает подбородок и смотрит на меня в упор: – Знаешь, дело в том, что в твоей юности все было по-другому, но это было ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД! – выпаливает она.
– Вообще-то двадцать.
– Но сейчас, – продолжает Джордан, – женщина не несет никакой ответственности за поведение мужчины. – Ее взгляд прикован ко мне, а на лице появляется небольшая усмешка. – И если кому-то хочется на меня поглазеть, я не могу ему помешать. А если он захочет уединиться и немного помочь себе, то я об этом никогда не узнаю. Так что это не мои проблемы!»
Когда Джордан поддалась на уговоры своего парня временно пожить под одной крышей с его отцом, она даже представить не могла, чем обернется это соседство. Но ради того, чтобы сэкономить немного денег, согласилась выполнять нехитрую работу по дому, о которой попросил хозяин в обмен на проживание. Пайк Лоусон сразу же показался девушке угрюмым и нелюдимым. Еще бы! Он давно привык жить один, а не делить кров с взрослым сыном и его подружкой. Но скоро девушка замечает, что у нее появляется к Пайку...
Проклятие. В этом же нет ничего странного, верно? Что такого в том, чтобы посчитать кого-то привлекательным? Такое случается. Например, Скарлетт Йоханссон привлекательная, но это не означает, что она мне интересна.
Когда Джордан поддалась на уговоры своего парня временно пожить под одной крышей с его отцом, она даже представить не могла, чем обернется это соседство. Но ради того, чтобы сэкономить немного денег, согласилась выполнять нехитрую работу по дому, о которой попросил хозяин в обмен на проживание. Пайк Лоусон сразу же показался девушке угрюмым и нелюдимым. Еще бы! Он давно привык жить один, а не делить кров с взрослым сыном и его подружкой. Но скоро девушка замечает, что у нее появляется к Пайку...
Я часто вспоминаю, как он воткнул спичку в пончик и как советовал не сомневаться, а добиваться поставленных целей. Но, думаю, он говорил эти вещи еще и себе. В его тоне слышались личные переживания и, возможно, нотки разочарования. И от этого мне хочется узнать его получше. Например, какой он как отец. К тому же я все еще считаю его симпатичным. А что в этом такого? Я и Криса Хемсворта считаю симпатичным. И Райана Гослинга, и Тома Харди, и Генри Кавилла, и Джейсона Момоа, и братьев Винчестер… Но это не означает, что я мечтаю оказаться в их постели. Так что в этом нет ничего неловкого.
Когда Джордан поддалась на уговоры своего парня временно пожить под одной крышей с его отцом, она даже представить не могла, чем обернется это соседство. Но ради того, чтобы сэкономить немного денег, согласилась выполнять нехитрую работу по дому, о которой попросил хозяин в обмен на проживание. Пайк Лоусон сразу же показался девушке угрюмым и нелюдимым. Еще бы! Он давно привык жить один, а не делить кров с взрослым сыном и его подружкой. Но скоро девушка замечает, что у нее появляется к Пайку...
– Ты надела платье, – едва слышно произнес парень. – Я удивлен.
Сволочь.
Я мило улыбнулась высокому мужчине, стоявшему перед нами, рассматривая его роскошную белую ризу с золотой отделкой.
– Никогда не носила платья, – ответила я тихо. – То есть вечерние платья. А так как замуж я выйду всего один раз…
– О, выйдя замуж за меня, ты получишь массу поводов для вечерних платьев, – уверил он. – Я планирую сделать этот брак максимально мучительным для тебя.
Вздернув подбородок, я парировала:
– Валяй, пока есть возможность. Уверена, вскоре я овдовею.
В глубине извилистых городских закоулков стоит отель «Понтифик». Обветшавший, пустой, мрачный, он заброшен и окружен забытой тайной. Ты все еще думаешь, что легенда о двенадцатом этаже, скрытом от посторонних глаз, правдива? Загадка о таинственном постояльце, который не зарегистрировался при заселении и никогда не регистрируется при отъезде. Ты думаешь, я смогу помочь тебе найти это секретное убежище и добраться да него, не так ли? Вместе со своими друзьями ты можешь попытаться меня запугать....
– Разве у тебя нет мужа, из которого ты можешь медленно высасывать жизнь? – услышала я жалобы парня, едва захлопнув дверцу. – Что мы здесь делаем?
Приложив палец к губам, я сказала:
– Ш-ш-ш. Сама я не справлюсь. Хватит ныть.
– Есть какие-то причины, почему ты не позвала Кая?
– Да! – громко прошептала я. – Он бы ни за что не позволил мне вернуться сюда.
В глубине извилистых городских закоулков стоит отель «Понтифик». Обветшавший, пустой, мрачный, он заброшен и окружен забытой тайной. Ты все еще думаешь, что легенда о двенадцатом этаже, скрытом от посторонних глаз, правдива? Загадка о таинственном постояльце, который не зарегистрировался при заселении и никогда не регистрируется при отъезде. Ты думаешь, я смогу помочь тебе найти это секретное убежище и добраться да него, не так ли? Вместе со своими друзьями ты можешь попытаться меня запугать....
Я услышала шорох, хруст веток и частое дыхание. Обернувшись, заметила Уилла, ведущего остальных животных. Хотя, скорее, это они его тянули.
– Девять собак? – рявкнул Кай, недовольно посмотрев на меня. – Они здесь не останутся.
– Нет, конечно, – ответила я, стараясь изобразить невинность. – Позвоню в приют, он откроется через час.
– Или мы могли бы их оставить, – предложил Уилл. – То есть… только взгляни на этого маленького засранца. Он дрожит. – Нагнувшись, парень взял на руки бигля. Тот начал извиваться от страха, бедняжка.
Кай выглядел озадаченно. Потом предупреждающе посмотрел на меня.
– Детка, я люблю тишину, ты же знаешь.
– Конечно, – кивнула я, изо всех сил сдерживая улыбку. – Эти собаки всю жизнь провели в клетках. Может, я подержу их пару дней в том старом доме, чтобы они набрали немного веса? Прежде чем в приюте их опять посадят в клетки. – Да, этим ребятам не помешает, чтобы их побаловали, – добавил Уилл. – Давайте их оставим.
– О боже, – проворчал Кай, развернувшись обратно к дому, и покачал головой. – Девять собак…
В глубине извилистых городских закоулков стоит отель «Понтифик». Обветшавший, пустой, мрачный, он заброшен и окружен забытой тайной. Ты все еще думаешь, что легенда о двенадцатом этаже, скрытом от посторонних глаз, правдива? Загадка о таинственном постояльце, который не зарегистрировался при заселении и никогда не регистрируется при отъезде. Ты думаешь, я смогу помочь тебе найти это секретное убежище и добраться да него, не так ли? Вместе со своими друзьями ты можешь попытаться меня запугать....
– Но если я увижу, что ты спишь с этими книгами, я начну расспросы. – Он указал на заднее сидение, на все книги которые я приготовила для учебы.
Я грозно взглянула на него, и обошла машину поправляя камеру, которую дал мне Джекс.
– Я вожу все свои книги с собой, из-за моих смен в больнице – объяснила я все еще занимаясь камерой – Они были указаны в сносках к лекциям и я хочу их прочитать, до начала учебы.
-Ты читаешь книги которые были указаны в сносках? – он посмотрел на меня как на сумасшедшую.
Я стояла подбоченившись – Учитывая что ты учишься на юриста, тебе бы тоже не помешало это делать, чтобы лучше разбираться в своем деле.
Мэдок смотрел на меня с испуганными глазами – Мне что тоже надо читать книги?
Я округлила глаза, но затем он рассмеялся, явно шуты. Ну я надеялась что он шутит.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
– Хочешь поиграть? – он проговорить каждое слово так тихо, чтобы услышала их только я.
-Хорошо Татум, вызов принят. На этот раз я не хочу причинять тебе боль – продолжил он говоря у моих губ – Но ты нужна мне целиком. Я хочу тебя. Ты меня поняла? – он вжал меня в свое тело – На твоем пальце будет красоваться мое обручальное кольцо, и моих детей ты будешь вынашивать под сердцем.
Я вертелась, освобождаясь от его хватки. Он лишь улыбнулся – Татум Брандт моя, – рычал он. – Им всем было это известно в старших классах, и с тех пор ничего не поменялось.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
– Джаред – едва прошептала я. Высунув язык, я осмелела и облизала его верхнюю губу.
Он дернулся, затаив дыхание, и я была горда тем, что все еще могла лишить его дара речи.
Он положил руку мне на щеку, прижимая мой рот ближе к себе, дразня.
– Я думал ты решили быть друзьями – и я всхлипнула, когда его рука с плеча переместилась мне в топ, и накрыла мою грудь.
Я закрыла глаза и простонала.
– Хорошими друзьями, – уточнила я. – Очень хорошими друзьями – я знала, он сейчас улыбается от моих слов.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Я порой ненавижу чрезмерную опеку братьев, а иногда люблю.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Принимайте свои недостатки. Осмысливая их, вы становитесь лучше.
Наши страдания не уникальны. Зато уникальны пути к спасению.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Он бросил мне маленькую бархатную коробочку.
– Лови.
Я поймала ее двумя руками.
-Открой – приказал он.
Я рассмотрела коробочку, прекрасно зная, что в ней находиться.
Он стоял в нескольких футах от меня, нас окружили зрители, и я заметила как наши друзья протискиваются сквозь людей.
Я сделала, так как он сказал, видя перед собой кольцо из платины с бриллиантом в форме пирамиды, точно созданным для меня.
Я нахмурилась, стараясь придать лицу грозный вид.
-Значит вот так ты решил сделать мне предложение? Знаешь мне не особо понравилось что ты бросил кольцо мне в лицо, ведь мой папа ожидал, что ты хотя бы опустишься на одно колено.
Я посмотрела на смеющихся Джекса и Мэдока и продолжила:
– Не то чтобы Джаред встает на колени, конечно для него это не типично, но по крайней мере, уважай традиции, и …
Я посмотрела вниз, видя как Джаред встает передо мной на одно колено.
-Ооо – прошептала я и замолчала.
Кто то из зрителей усмехнулся, когда Джаред взял мою руку. Мое сердце билось о ребра, в животе порхали бабочки.
-Тэйт – Джаред говорил медленно, его взгляд напоминал мне о том мальчишке, с которым я познакомилась в детстве, и сейчас это был мужчина, которого я безумно люблю.
-Ты изображена на всем моем теле – он говорил тихо, чтобы слышала только я – Мои татуировки нельзя стереть. Ты пленила мое сердце, и никому другому не под силу занять твое место.
Я сжала губы, стараясь стоять прямо.
-Я живу, только находясь рядом с тобой. И я прошу о твоем сердце, твоей любви, и твоем будущем – он улыбнулся – Ты окажешь мне честь и станешь моей женой?
Мой губы тряслись, щеки покраснели, и я ничего не могла поделать. Прикрывая улыбку рукой я расплакалась.
Толпа начала свистеть и аплодировать, в то время как я гладила его по лицу, пока он поднимался. Джаред взял меня на руки.
-Вот это настоящее предложение, – шутила я.
-Так ты собираешься мне ответить или нет?
Я засмеялась – Да. Да, я выйду за тебя замуж.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Неудача – это выбор, который легко может превратиться в привычку
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Никто не сможет сделать тебя счастливым. Возлагая подобные ожидания на другого человека, ты обрекаешь на неудачу вас обоих. Нельзя просто взглянуть на кого-то и сказать: «Ты можешь сделать мою жизнь лучше». Нет, посмотри на него и скажи: «Я могу сделать твою жизнь лучше». Будь наградой, а не обузой.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Но мама сказала, что тяжело только в первый раз. И чем больше ты меняешь в своей жизни, тем легче ты будешь это переносить. Именно поэтому она делала ремонт каждые пару лет.
Изменения подготавливают вас к потерям и она оказалась права. С каждым разом становиться легче.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
-Тэйт, я никогда тебя не отпущу – шептал я – Ты мой друг навсегда, если это все что я смогу получить, то пусть так и будет, ведь только рядом с тобой – я положил ее руку мне на грудь в области сердца – моя жизнь хоть что то значит.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
-Ну, – Фэлон почесала шею, словно они не были свидетелями этой сцены. – Я хочу подольше побыть с ним вдвоем, но вы все знаете Мэдока ... Он тот еще манипулятор. И он хочет пятерых детей. Я согласилась на одного. В итоге мы сошлись на пяти.
Джульетта расхохоталась, и до меня дошло, что они все еще говорили о планах Мэдока обрюхатить свою жену и как можно скорее.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
– Мне кажется мое сердце сейчас разорвется, но я не понимаю почему? Какого черта?
-Милый, это любовь – успокоила меня мама – Твое сердце не разрывается, оно просто растет.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..
Мои мышцы напряглись в предвкушении, спина покрылась испариной. Не знаю, почему я так нервничал. Это было не беспокойство или дискомфорт, а нешуточное волнение. Я вытер пот, выступивший над верхней губой, о футболку.
Что мне делать с ребенком? Меня не покидали сомнения, что между нами вряд ли возникнет хоть какая-то связь. Разница в возрасте, вероятно, помешает мне найти общий язык с сестрой.
К тому же она девочка. Как я должен вести себя с девочкой?
К счастью, пройдет еще много времени, прежде чем она начнет осознанно общаться с кем-либо.
Но данный факт меня отчасти угнетал. Мэдок и даже Джекс, несомненно, быстро научатся играть с ней, разговаривать, а я никогда не отличался умением развлекать людей, не говоря уже о способности их терпеть.
Но я хотел, чтобы мы сблизились. Просто понятия не имел, каким образом этого добиться.
Мэдок написал, что маму поместили в седьмую палату. Дорога до Чикаго заняла у нас почти час из-за пробок и поисков места на больничной парковке, поэтому сестренка уже появилась на свет. Мэдок и Фэллон, уехавшие раньше нас, тоже были тут.
Я не постучал. Но, ворвавшись в палату, остановился, когда увидел Мэдока, стоявшего у кровати моей матери с младенцем на руках.
— Мне первому удалось ее подержать, — дразнящим тоном сообщил он. —Извините.
Судя по широченной улыбке на его лице, мой друг ни капли не сожалел. Я уставился на туго спеленутый розовый сверток немногим больше багета, который он держал в своих больших руках, и пытался осознать тот факт, что смотрел на свою сестру.
Ее едва можно было разглядеть в ворохе пеленок.
Тэйт стояла сбоку от меня, а я чувствовал на себе мамин взгляд. Обойдя нас, Джекс подошел к Мэдоку.
— Привет, Куинн Карутерс, — произнес он нараспев и осторожно положил руку ей на головку.
Мэдок, уже влюбившийся в нашу сестру, смотрел на нее с благоговением, пока Джекс нависал над ним сбоку. Ему явно не терпелось взять малышку на руки.
Не знаю, почему я чувствовал себя третьим лишним. Я бросил взгляд на маму, терпеливо наблюдавшую за мной.
— Все ее братья, — напомнила она; ее глаза убеждали меня подойти ближе, чтобы лучше рассмотреть ребенка.
Сделав глубокий вдох, я подошел к Мэдоку с другой стороны и опустил взгляд на кроху, которая уже заставила мои колени подкоситься.
— Разве она не идеальна? — спросил Мэдок, вытянув руки перед собой и приподняв ее, чтобы мы все увидели.
И тут внутри меня все оборвалось.
В груди образовалась сотня трещин, в руках начало покалывать, я ощутил практически непреодолимое желание взять сестру на руки.
Она спала; ее блестящие веки скрывали глаза, поэтому я не мог определить их цвет, но вся ее кожа имела красноватый оттенок, свидетельствовавший о том, что сегодня ей пришлось пройти нелегкое испытание.
Пухлые младенческие щечки казались такими мягкими и хрупкими, носик был не больше ногтя на моем мизинце, а между приоткрывшимися губками образовалась щелочка треугольной формы, пока она дышала. Все это... каждая мелочь, похоже, находила отклик в моем сердце. Не удержавшись, я протянул руку и вложил свой палец в ее кулачок.
Как это возможно: быть настолько маленькой?
Тонкие как спички, крохотные пальцы ухватились за меня. В горле образовался ком; я попытался сглотнуть его, только все никак не получалось.
— Мы твои братья, малышка, — проворковал Джекс.
— Ага. — Мэдок хохотнул. — Ты серьезно влипла.
Все засмеялись, пребывая в эйфории после прибавления в семействе, а я как будто падал. Край одеяльца сдвинулся, из-под него показались ее крошечные ступни.
— Господи, она такая маленькая, — выдохнул я изумленно, потом посмотрел на мать. — Мам, я...
Она плакала, слезы катились по ее лицу. Мне моментально стало стыдно, что я не подошел к ней сначала.
— С тобой все в порядке? — спросил, безуспешно пытаясь вырваться из хватки кулачка Куинн.
Улыбнувшись, мама тряхнула головой.
— Я на седьмом небе. Более идеальной картины я бы и представить не могла, —уверила она и снова заплакала, наблюдая за Мэдоком, Джексом и мной. Джейсон, вид у которого был тоже взъерошенный, прижал ее к своей груди.
— Она будет блондинкой, — отметил он, имея в виду свою новорожденную дочь.
— Почему ты так думаешь? — полюбопытствовал Джекс.
— Потому что у нее почти нет волос. Мэдок родился таким же.
Фыркнув, мой друг недовольно посмотрел на своего отца.
Я положил руку на голову Куинн, восхищаясь тем, насколько идеально она уместилась в моей ладони. Почувствовав на себе взгляд Тэйт, поднял взгляд. Девушка смотрела на меня с улыбкой в глазах.
— Хочешь подержать малышку, Джаред? — спросила мама.
— Не думаю, что... — начал я, качая головой.
Но Мэдок вручил мне сестру, даже не дослушав. Подняв руки, я ощутил, как они дрожат, хотя она была практически невесомая.
— Ох, черт. — Я резко выдохнул.
— Следим за выражениями, — едва слышно пробормотала мать.
Мэдок отпустил малышку, медленно положив ее головку на сгиб моего локтя. Меня охватил страх, что я не смогу удержать ее. Еще ни разу в жизни не испытывал подобного чувства.
Я сдвинул брови, изучая каждый миллиметр ее милого личика.
— Она такая крошечная, — произнес себе под нос.
— Вырастет, — сказал Джекс, выглядывая из-за моего плеча.
Не веря, что когда-то был таким же маленьким, я покачал головой.
— Такая беззащитная...
Тэйт наконец-то подошла ко мне и поцеловала Куинн в лоб.
— Девочка, у которой братья вы трое, беззащитной никогда не будет. — Она засмеялась.
Внезапно у меня в груди все перевернулось. Ротик сестры открылся, она зевнула, и, черт побери, я чуть не умер. Ну разве возможно стать еще очаровательней?
Я рассмеялся, чтобы не заплакать.
— У меня такое ощущение, будто сердце разрывается, и я не знаю почему. Какого черта?
— Это любовь, — послышался голос моей матери. — Твое сердце не разрывается. Оно растет.
Тэйт обняла меня за талию и положила голову мне на плечо. Мы вдвоем любовались Куинн.
Нагнувшись, я нежно поцеловал сестру в щечку и вдохнул ее младенческий запах.
Боже, я просто жалок.
— Моя очередь, — выпалил Джекс, встряв между нами.
Я неохотно отдал ее, с осторожностью поддерживая головку. Меня немного пугало нежелание с ней расставаться.
Черт, мне была ненавистна даже мысль об отъезде из Шелберн-Фоллз.
Всю жизнь Джаред Трент решал, будет ли Татум Брандт счастливой или несчастной, свободной или зависимой, самостоятельной или ведомой. Но теперь у Тэйт есть жизнь, в которой все на своих местах. И главное: она снова принадлежит самой себе. Или это только кажется?..
Два года назад Джаред уехал из города. Два года назад сердце девушки остановилось, и теперь неважно, что происходит вокруг. – Тэйт чувствует себя живой лишь на Петле. Неужели желанная свобода оказалась не столь пьянящей?..