А это, наверное, такое счастье, когда для тебя кто-то огонь в окне зажигает.
-Ух ты! — Ух я! — не стала скромничать Недотепка.
До того дня я не понимал людей, которые говорили про свои корни. Какие еще корни, человек — не елка! А тогда, стоя посреди своих владений, я и призадумался: а может, это и не глупости?
...боги оберегают пьяных, дураков и влюбленных.
Так уж устроен мир: родители отдают детям столько любви, сколько имеют, а дети родителям — сколько могут…
Но даже детям известно и другое: то, во что верят все, становится непреложной истиной. Нет силы более могучей, чем вера многих. Одиночке не одолеть толпу.
Ну что бы этим окаянным магам обвести на карте кружком место: мол, здесь спрятано сокровище… Так нет же, навертели на обороте всякую ерунду… они хоть сами понимали, что писали?
Литисай перевернул пергамент, пробежал глазами по строчкам, которые и без того знал наизусть:
«Меж Барсучьим Хороводом и Зубами Реки отыщи Улыбку Рыси. Ступай туда, куда смотрит Рысь. Вехой тебе будет Чаша Забытой Матери. Где поют Вечные Струны, ищи Приют Филина и будь там гостем. Когда нагостишься — обрящешь Лисий Ошейник. Пройди от него сорок шагов к воде. Не будет там награды для тебя, но вопроси Пьяного Карася — и укажет он, где обрести сокровище».
— Ох, да каково же старому человеку жить далеко от деревни! Нет, я понимаю, пасека всегда на отшибе… но неужели он там совсем один?
— Один. И ни живой души поблизости. Даже звери сюда не ходят. И пастухи скотину не пасут. Возле Безымянки никого и ловчий не найдет, а живет здесь только Авипреш.
Дождику бы вцепиться в слово «Безымянка» и пристать к бабке с вопросами. Но его отвлекло то, что он увидел впереди меж сосен.
— Говоришь, никого и ловчий не найдет? А что там за люди — вон, глянь…
— Ах, те… Тоже мне люди. Это разбойники.
— А, ладно! — решился он. — Как говорится, судьба улыбается смельчаку!
— Это она не улыбается, — с простодушным видом уточнила бабка. — Это она скалится. И прикидывает, как его получше сожрать, смельчака…
Ненависть — она зоркая, как любовь.
Ум без крупицы безумия - что каша без соли.
А что касается тропинок судьбы, так ведь они не в граните на века прорублены, а нарисованы на песке.
Мара вздохнула и жалобно, как маленькая девочка, попросила:
- Отец, скажи команде мудрое слово!
Маркус Тамиш, прозванный Отцом, пристально взглянул на нового капитана - и сказал команде мудрое слово:
- Влипли…
...человеку кажется, что он видит свою жизнь на много лет вперед, но он не знает, что ждет его за углом…
Безумцев боги с золотой ложки кормят.
- Древний философ Юстас Эфросский сказал некогда: «Деньги, дружба и осторожность не бывают лишними».
Тот, кто чаще смотрит под ноги, дальше уйдет.
— Мне уже никто не поможет, — угрюмо отозвался тот. И вдруг подался к Кринашу, заговорил быстро, отчаянно: — Видел, что тут творилось сегодня? Весело было, да?
— Ты это про козу?
— Нет, про другую скотину! Про другую тонкую натуру! Тебе-то что, она завтра уплывет, у тебя снова тихо будет. А если каждый день… всю жизнь…
— Так ты и есть жених барышни? — догадался Кринаш.
— Именно. Авигир из Рода Зиннифер. Вот такой я счастливчик, везунчик и удачник.
...тебя, Большелапый, он боится, и даже очень. Когда ты появился у костра и взревел, он повернулся ко мне и спросил: «Это что еще за багровое пугало? Он у вас, похоже, самый горластый!» Я не знаю, что такое «пугало», но думаю, это от слова «пугать». Так что твой грозный рык в должной мере устрашил пленника.
...ум против силы не бунтует!
Когда что-то создаешь — вкладываешь в это «что-то» часть души. А душа не хочет рваться на куски, она хочет остаться целой, она не отпускает свое творение — и уже навсегда зависит от него. Как мать зависит от своего ребенка…
Сколько раз ты был нежно влюблен:
Поцелуи, признанья в тиши…
Но любовь — это пленный дракон
В беспощадных оковах души!Вспомни: ночь, серенада, балкон.
Нежный смех, лунный свет, соловьи…
Но любовь — это пленный дракон,
Что терзает оковы свои!О, влюбленности ласковый сон,
Мотыльковый, хрустальный полет…
Но любовь — это пленный дракон.
Зазевайся — тебя разорвет!
Короткий Хвост — это имя! Кто еще обладает такой магической силой? Кто так искусно принимает любые обличья? Кто может так ловко высмотреть чужую тайну, слизнуть ее длинным языком, расхрупать на крепких клыках?
Как же здорово будет говорить когда-нибудь своим ученикам: «Дело, которым занимались Короткий Хвост и я…» Нет, пожалуй, иначе: «Я и Короткий Хвост…»
Понимаешь, милая, прежде чем идти войной хоть на самую захолустную деревушку, им надо научиться одному полезному искусству: распознавать чужое вранье — и врать самим!
Она знала, что из мужских объятий нельзя вырываться слишком резко — а не то, чего Доброго, и впрямь вырвешься!