Знаете, за что я получила значок? За бег на лыжах и плавание.Надо ли говорить, что в селе никто лыжи в глаза не видел. Снег видели, но мельком. Бег на лыжах вообще считался непонятным видом спорта – зачем бежать? Куда? Кто бегает на лыжах, если можно спокойно сидеть в тепле, выпивать и закусывать? Плавание тоже непонятно. В реке можно белье постирать, машину помыть. Молодые парни дурачатся, прыгают с камней. Девушки опозоренные утопиться могут. Это понятно. Но чтобы плыть? Пятьдесят метров? Да как измерить эти пятьдесят метров? Кто же воду может мерить?
Мама – это похлеще судьбы, в которую я верю. С судьбой я еще могу поспорить, а с мамой – никогда. Пошла, налила, выпила. Коньяк на голодный желудок подействовал сразу.
Да, забыла рассказать самое главное: мы должны уехать в отпуск. Я обложена справками для таможни о том, что мои переломанные мужчины не проносят в своих современных гипсоконструкциях золото и бриллианты и их не нужно специально просвечивать. Между прочим, справки – просто жизненно необходимая вещь. Во всяком случае, муж, который летал на сутки в командировку, подвергся тщательному просвечиванию, обыску и допросу. Конечно, он рассказывал, что это спортивная травма и что он в прошлом хоккеист. Но ему никто не поверил.
– Ну как эскизы? – поинтересовалась я.
– Практически Пьеро делла Франческа, – ответил муж.
– Какая Франческа? – Я с утра плохо соображаю, но на женское имя среагировала.
сын заявил, что писать больше не будет никогда. Математика и физика – понятны. Формулы, доказательства, там все по-честному. А если мама-писательница и папа-журналист получают трояки за сочинение, то умеют ли они писать, это большой вопрос. Потому что бараны у них не читаются, а мотивы Му-Му непонятны.
Я остро чувствовала свое несовершенство. Мамы рассказывали, как выкладывают картины алмазной мозаикой, вышивают Деву Марию с младенцем гладью и успевают ходить на кулинарные курсы, чтобы приготовить мужу канноли. По рецепту итальянского шеф-повара.
А у него что? Почему всем всё, а ему ничего? Разве не он достоин? Не ему положено?
Не было там любви. Ни у него, ни у нее. Крепкий брак без любви оказался.
Он так часто отвечал на вопросы читателей про начало своей карьеры, что у него сложилось вполне себе полноценная легенда. Он в нее поверил. И только жена знала, как всё было на самом деле.
Слышь, Лизка, ты такая худая, присоветуй мне, на какую диету сесть. Только недолго - я долго не жрать не могу. Присоветуешь?
Полуторного в ее жизни было много: полторы ставки у мамы, полторы комнаты в квартире...
Ей пришлось научиться изображать вселенское счастье.
Я не желаю ему счастья. Я хочу, чтобы у него все было плохо. Ведь я имею на это право!
Было у нее такое счастливое и редкое женское свойство – не видеть плохого, не замечать косых взглядов.
Ей нравилась ее бесхитростная жизнь с небольшими радостями.
Она думала, что у них связь, не банальная пустышка. Душевная, физическая, связь по судьбе, по общности кровеносных сосудов.
Он был другим, из другого мира, из другой жизни. Вообще с другой планеты.
Конечно, она не поверила в слова про любовь, но лучше услышать ложь про чувства, чем..: «Я вообще не понял, что это было».
Ей, в конце концов, тоже хочется иметь семью – обычную, нормальную семью. Чтобы был муж, свекровь, которой нужно понравиться. Дом, праздники совместные и что там еще бывает… Чтобы у нее все было стабильно, спокойно.
«Если я не буду работать, то всех убью», – заявила она мужу, и он поверил.
Рядом с домом была кондитерская, и Шушана в очередной раз обещала вырвать владельцам трубу, чтобы те не травили ее ванилью.– Закрой перегородку! Пусть в другую сторону дует! – кричала она хозяйке.
– Ветер сюда дует, я что, виновата? – спокойно отвечала она Шушане.– Ветер будет дуть, куда я скажу! Пусть в ту сторону дует! – кричала Шушана. – Я уже спать не могу от твоей ванили! У меня ваниль уже во всех местах!– Так радуйся. – Кондитерша была невозмутима. – Освежитель воздуха не нужен.
Давай я закрою глаза и представлю, что я тебя не вижу. Потом открою, и тебя здесь не будет!
– Я тебе так скажу. Живи, работай, но если захочешь кофе утром выпить, поговорить, всегда ко мне заходи. Я детей в школу отвожу, а потом дома. Если ты не придешь, я сама к тебе приду – мне же так интересно, что с тобой дальше будет!
– Мне кажется, он меня не так сильно любит.
– Шушана, он тебя на руках носит.
– Носит, – согласилась соседка, – но знаешь, без энтузиазма носит.
– Ничего не хочу больше слышать. Тебе нужно замуж!
– Шушаночка, я так устала, давай я завтра замуж пойду? – примирительно попросила Нина.