Я всегда говорил, что от этого хождения в школу один вред. Учат всех мальчишек подряд, а потом озорники эти на каждых воротах, на каждой двери в амбар разные скверные слова мелом пишут, женщине иной раз от стыда мимо пройти нельзя. А не выучили бы их писать, так и не могли бы они всюду этакую пакость царапать. Их отцы не умели, и, слава богу, гораздо лучше тогда жилось.
Единственный способ выглядеть царицей, когда нет ни царств, ни сердец, коими можно повелевать, это делать вид, что царства тобою утрачены.
More than ever he longed to be in some world where personal ambition was not the only recognized form of progress-such, perhaps, as might have been the case at some time or other in the silvery globe then shining upon him.
Потерять богоподобную уверенность в том, что мы можем делать всё, что хотим, и не усвоить, взамен её, мирного стремления делать то, что можем, - это признак сильного характера
Начни плакать об одном и станешь плакать обо всей жизни - весь кусок одной ниткой прошит
Но нет ничего коварнее превращения пустяковых капризов в желания, а желаний в потребности.
Ей казалось, что Фарфрэ относится к жизни так же, как и она, и видит все вокруг скорее в трагическом, чем в комическом свете, считая, что если иной раз и случается повеселиться, то веселые минуты — всего лишь интермедия, а не существенный элемент разыгрывающейся драмы.
Жизнь показала ей, что сомнительная честь совершить кратковременный переход по нашему скорбному миру вряд ли требует экспансивных излияний, даже если дорога внезапно озарилась на полпути такими яркими солнечными лучами, какие осветили ее путь.
..побудило ее, общаясь с окружающими неимущими людьми, открывать им (некогда открывшуюся ей самой) тайну уменья мириться с ограниченными возможностями, чего, по ее мнению, можно было достичь, искусственно увеличивая, как бы при помощи микроскопа, те минимальные радости, которые может иметь каждый, кто не испытывает тяжкого страдания, ибо подобные радости так же вдохновляюще влияют на жизнь, как и более широкие, но не захватывающие глубоко интересы.
Отставать от своих возможностей в выполнении прихотей — привычка столь же полезная, как идти в ногу с возможностями, когда речь идет о делах.
Горе научило его лишь одному: гордо не поддаваться горю.
Во время сна у людей нередко проступают глубоко заложенные в них особенности телосложения, унаследованные от предков, черты лица умерших, — словом, все то, что днем скрыто и замаскировано подвижностью.
Хорошо несколько минут жить песней, когда глаза твои наполняются слезами; но вот песня допета, и что бы ты ни чувствовал, ты уже не вспоминаешь и не думаешь о ней долго-долго.
Смерть вовсе не такая уж важная шишка, чтобы мы настолько ее уважали.
Уважать покойников — значит прославлять их, и это правильно, и я лично ни за что не стал бы продавать скелеты, — по крайней мере, почтенные скелеты, чтоб их потом для анатомии полировали, — разве что останусь без работы. Но денег не хватает, а глотки сохнут. Так смеет ли смерть обкрадывать жизнь на четыре пенса? Повторяю, ничего худого он не сделал.
The faces, dress, passions, gratitudes, and revenges of the great-great-grandfathers and grandmothers who had been the first to gaze from those rectangular windows, and had stood under that keystoned doorway, could be divined and measured by homely standards of to-day.
But as the saying is, Go abroad and you'll hear news of home.
Ничто не говорит о личности женщины меньше, чем ткань, цвет, покрой ее одежды, ибо они от нее не зависят; женщина едва успевает бросить на них одобрительный взгляд, когда ей укажут, какой надо носить фасон и цвет, потому что где-то за нее уже решили, что сейчас надо одеваться так, а не иначе.
Взгляды множества людей словно стирают с лица индивидуальность, обкатывают его, как волна камень.
Местность может быть красивой, величественной, полезной для здоровья, удобной для жизни, но если она не населена воспоминаниями, она неизбежно становится в тягость тому, кто в ней поселился, лишившись общения с подобными себе.
Nay, from the highest point of view, to precisely describe a human being, the focus of a universe--how impossible. But, apart from transcendentalism, there never probably lived a person who was in herself more completely a reductio ad absurdum of attempts to appraise a woman even externally by items of face and figure.
He had a marvellous power of making trees grow. Although he would seem to shovel in the earth quite carelessly there was a sort of sympathy between himself and the fir, oak, or beech that he was operating on; so that the roots took hold of the soil in a few days.
Ночь - это странное существо, - в четырех стенах она побуждает человека к губительному самоанализу и вселяет недоверие к себе, и та же ночь под открытым небом гонит душевную тревогу, представляя ее недостойной внимания.
The physiognomy of a deserted highway expresses solitude to a degree that is not reached by mere dales or downs, and bespeaks a tomb-like stillness more emphatic than that of glades and pools.
Even among the moodiest, the tendency to be cheered is stronger than the tendency to be cast down; and a soul's specific gravity constantly re-asserts itself as less than that of the sea of troubles into which it is thrown.