Книги Леонид Панасенко

– Задержитесь на минутку, – попросил его всё тот же голос. – Я сейчас войду в тело. Рэй наконец заметил, что воздух шагах в десяти от него как-то странно колеблется и струится, будто там прямо на глазах рождался мираж. В следующий миг раздался негромкий хлопок, и на берегу появился высокий незнакомец в чём-то чёрном и длинном, напоминающем плащ. Остро запахло озоном.

Тони по-прежнему ничего не видел, но по сгустившемуся воздуху, запаху металла и мочи определил: впереди очередной поезд. Снова придётся объяснять этим полоумным, что помощи ждать напрасно, единственный путь к спасению — пробираться к станциям, которые на окраине города. Они могли уцелеть. Придётся командовать этим стадом, объяснять раз, другой и третий, орать и ругаться, а они будут молча пугливо щуриться в свете фонарика — ну настоящие тебе куры на насесте — и не понимать, чего от них хотят.

И тут из сумрачной жижи глянуло на него знакомое лицо. Чёрное, однако не негроидного типа, с какими-то пронзительно-нахальными глазами. Поразили Лахтина и очки знакомого незнакомца – в белой, как бы раскалённой оправе резко контрастирующие с его гуталиновым лицом. – Ты кто? – шепнул Лахтин, с трудом соображая, что у него начались галлюцинации. – Я – это ты, – отчётливо и громко сказала чёрная рожа. – С перепугу себя не узнал? Не дрейфь, родственник, выберешься! Я твою судьбу наперёд знаю.

Противоположный берег Стикса и есть конец линии жизни, хотя формально он, Адам, умер позавчера. Но почему перевозчик такой невозмутимый? Может, он глуховат и не слышит его? – Я не хочу туда, старик, – сказал Адам как можно громче и убедительней, вынув изо рта монетку, чтобы не мешала. – Я большой жизнелюб, и мне нечего делать в царстве теней. Отпусти меня или дай хотя бы отсрочку.

— У вас не найдётся спичек? — спросил он. Голос был глуховатый и немного простуженный. Я молча подал зажигалку. Когда незнакомец не без труда добыл огонь, я пристальнее вгляделся в его продолговатое, загрубевшее от ветра и солнца лицо. Мне показалось, что я уже где-то видел эти пронзительные ясно-карие глаза, морщины, которые будто шрамы пересекали лицо, эти короткие усы. Но где?

Возле распахнутого окна стоял коренастый мужчина с седыми волосами. Тело его колебалось, чуть смазывалось в пространстве, будто незваного гостя показывали по телевизору. Надо только встать и покрутить ручки, чтобы изображение стабилизировалось. Надежде Ивановне не надо было ни вспоминать, ни угадывать. В углу комнаты, возле стеллажа с двухсоттомником всемирной библиотеки, стоял академик Острогоров.

В 107 год от Ошибки Компьютера в Новых Афинах решили провести игры в канун их двухсотлетия. Последние такие игры были проведены в 1996 году. Двухголовый судья Спирос главным видом состязаний сделал марафонский забег, так как он способствует связи между поселениями. Марафонцы прибывали целый день из поселений, находящихся на разных расстояниях, так что простая арифметика выявляла выигравшего. Лавровый же венок достался самому последнему из прибывших — Ясону-доходяге из самого близкого к Новым...

Он жил уже четвёртую жизнь – двести сорок восемь лет от первого рождения и немногим больше тридцати от последнего – и каждый раз, меняя износившийся организм, до мельчайших деталей воссоздавал и свою не очень удачную телесную оболочку. Его приверженность к традиционной биоформе другие Импровизаторы считали чудачеством, прихотью мастера, потому что любая стабильность в изменяющемся мире всегда стоит немалых усилий, гораздо проще придумать себе тело более современное и удобное для работы...

«Поливит», при всём уважении Славика к Службе Солнца, архинеразумная затея. Поливит – много жизней. Так названа наша экспериментальная станция. Здесь установлено два аппарата, которые могут подключить мозг любого человека к сознанию одного из двухсот «актёров». Их отбирали долго, с такими придирками, какие не снились и космонавтам.

Кодекс Садовников... Получив в своё распоряжение все земные блага, достигнув полного изобилия, объединённое человечество не имеет теперь более высокой цели, чем забота о счастье и духовной гармонии каждого. Служба Солнца – это союз добротворцев и сеятелей положительных эмоций, союз хранителей коллективной морали общества... Помни, Садовник: нет краше сада, чем сад души, и пусть всегда в нём будет солнечно... Всё для духовного блага человека, всё во имя его... В мире нет чужой боли!.. Свято чти...