Земля под ее ногами

Есть такие книги, которые, будь они раза в два покороче, читались бы легко и увлекательно и так же легко и увлекательно покоряли человеческие сердца. "Земля под ее ногами" из числа таких книг.
Увлекательное начало, запутанные семейные истории, человеческие отношения, исторические события, приправленные мифами и суевериями. У Салмана Рушди вышли бы просто потрясающие семейные саги... но. Но ему почему-то захотелось создать роман об УДИВИТЕЛЬНОЙ ЛЮБВИ.

Любовь, действительно, удивительная. Один индийский полубог Ормус Кама, подслушивающий напевы умершего брата-близнеца, одна греко-индийская полубогиня Вина Апсара (а по мне так просто хм... кошмарная девица) и один парень. Просто парень. Фанатично влюбленный в Вину и добровольно отдавший себя в рабство. Этот же парень является рассказчиком, что, как вы понимаете, привносит значительную долю предвзятости в его повествование. На второй половине книги меня начало слегка подташнивать от этого раболепного преклонения, этого восхваления его возлюбленной. Салман Рушди не скупился на аллегории, преувеличения, сравнения, строя свои замки из слов, изобилующие башенками, балкончиками и множеством потайных ходов.

Посреди океана под названием «любовь» барахтались мы двое, потерпевшие кораблекрушение, Ормус и Рай, неспособные ни открыть друг другу свои сердца, ни помочь друг другу, лишь тупо звонящие умершей со своих тонущих плотов.

Если начало книги изобиловало увлекательными событиями, то середина книги была ужасно скучна. Я пыталась вспомнить еще хоть одну настолько же скучную книгу, но так и не смогла. Тонны воды-слов, пустопорожне бултыхающихся туда-сюда, невразумительные действия и события, совершенно скучнейшие темы. Наши герои отправились покорять Америку и я, если бы не была связана некоторыми обязательствами, отложила бы книгу в дальний угол, забыла бы о ней и взялась бы за что-нибудь поувлекательнее.

Потом происходит переломный момент, Вина умирает. Если что, это не спойлер, об этом событии нам автор рассказывает в самой первой главе. И как только Вина ушла из романа, Рай перестал воспевать свою любовь к ней (правда, не обошлось без безумных историй о ее скорбящих поклонниках по всему свету, о женщинах, сдирающих паранджи и о сотнях двойников, но это лучше, чем разговоры о живой Вине). Когда Вина пропадает из романа, я в полной мере осознаю, насколько же она меня раздражала! Конец книги меня удовлетворил и совершенно реабилитировал роман в моих глазах.

Теперь расскажу немного о магической составляющей. Многие идеи мне пришлись по вкусу. Например: есть некое место, где обитают все образы, используемые в искусстве ("мафиози, с ватными шариками за щеками", "рыцарь, играющий в шахматы со смертью" и т.д.). Так они и живут в этом месте, пока не встречаются с теми, кто воплотит их в своих творениях.
Или вот: человек попадает в аварию и у него повреждается глаз. И через этот поврежденный глаз, который на себе ощутил свет того света, к человеку приходят видения из другого, параллельного мира.
У Рушди параллельные миры -- одна из главных тем этого романа. А еще двойники, близнецы, родственные души, и т.д. и т.п. И не только мысли и души у таких "близнецов" роднятся, но и судьбы их. Отсюда -- периодическое повторение сюжетов (пожары, аварии, повреждения мозга, маньяки в семье и гомосексуалисты-отцы, самоубийцы).

В общем, много чего намешано. И прибавьте к этому противостояние Восток-Запад, упадок американской культуры, греческую мифологию... Теперь вы имеете более-менее ясное представление о том, о чем эта книга! Советовать кому-либо я ее не возьмусь, но сама Рушди еще что-нибудь прочитаю.

Царство необъяснимой любви, потрясающего слога и всеобъемлющего интертекста

Прочитано в рамках игры "Открытая книга".

Хочу сказать вначале немного о том, за что я очень люблю некоторые игры на Лайвлибе.
"Кот в мешке" мне нравится оттого, что на выбранную тобой тему и объем книги для тебя подбирают три варианта подходящих книг, а уж из трех выбрать хоть одну интересную всегда получится, а без игры неизвестно, попали бы эти книги в вашу жизнь или нет.
"Крестики-нолики" я люблю и без книг, а сразиться с книжным персонажем - это тем более интересно.
"Борьба с долгостроем" позволяет вытащить на свет Божий книги, отложенные в долгий ящик.
"Книжное государство" я люблю за нашу отличную команду! (Привет всем "Таксисткам на Катафалке" - Soerca , Klena_Til , Maple81 , Stacie ), надеюсь, сыграем и в третий раз!
Но самой интересной игрой для меня всегда была "Открытая книга". Правда в этом туре книга стала ну совсем уж особенным открытием!

Итак, Салман Рушди "Земля под ее ногами".

После прочтения этой книги - первой в моем активе книги Салмана Рушди, я возвела этого автора в ранг любимых, не задумываясь, не колеблясь и не беспокоясь о том, что другие его книги могут еще разочаровать меня.
Из-за названия я решила, что книга о любви. В принципе, так и есть, но любовь тут какая-то особенная, непохожа на любовь в стандартной беллетристике, мыльных операх или философско-психологических фильмах, экшенах и кино-катастрофах.

Собственно, основных персонажей в книге три - современные Орфей и Эвридика (Ормус Кама и Вина Апсара) - рок-звезды, идолы миллионов, пропадающие в пучине славы, секса, наркотиков и выступлений, тонущие в омуте музыки, семейных скелетов, пучине воспоминаний и мрачном прошлом; и их тень - скромный фотограф Рай, невидимка, пустое место для своих кумиров, особенно своей единственной любви и объекта поклонения - великой и могучей Вины Апсара, его Богини, центра его Вселенной. Но именно от имени Рая - влюбленного, а оттого весьма необъективного, ведется повествование.

Книга потрясающая. Жаль, что издания уже нет в продаже. Такую хотелось бы держать в руках и перечитывать этот непередаваемо глубокий текст с множеством отсылок, намеков, аллюзий и прямых цитат, образов, героев, вдумываясь в каждое слово. Как-то не очень получается перечитывать книги в электронном виде, правда, это не то. Атмосфера теряется... Но не в этом сейчас дело. Это целая эпопея, мир, вселенная под одной обложкой. Пока свои впечатления от этой грандиозности я могу разве что сравнить с чтением потрясшей меня в свое время книги - "Дом в котором" Мариам Петросян (рецензия). Конечно, читать эту книгу без определенной интеллектуальной базы будет мягко говоря непросто. Но при наличии данной базы (или хотя бы при наличии стремления этой базой обладать), все получится отлично. Интертекстуальность и внутреннее богатство этой истории просто неописуемы!

А что за слог, что за замки из слов, что за образы, что за эмоции и чувства, что за истории, достойные отдельных семейных саг и полные деталей!!! Даже некоторая затянутость середины книги впечатления не портит! В общем, у меня нет слов, одни эмоции. Это абсолютнейшее, главнейшее, ярчайшее открытие за всю историю моего участия в "Открытой книге" (Это 12-й тур в моей Лайвлибовской игорной жизни). Я несомненно эту книгу советую! Я без колебаний, не минуты не размышляя поставила ей пять. Я безоглядно влюбилась в этого автора и счастлива, что Салман Рушди теперь есть в моей жизни.

PS/ Группа VTO поражает текстами песен, которые, естественно, тоже писал Рушди. Один из хитов, кстати, можно услышать и в нашей реальности - в исполнении группы "U2".

All my life, I worshipped her.
Her golden voice, her beauty’s beat.
How she made us feel,
How she made me real,
And the ground beneath her feet.
And now I can’t be sure of anything,
Black is white, and cold is heat;
For what I worshipped
Stole my love away,
It was the ground beneath her feet

PPS/ Кстати, если хотите знать мое мнение, Вина Апсара - ужасная неприятная особа, так что я не понимаю любви Ормуса и слепого поклонения и раболепия Рая, обращенных к этой женщине

Рушди в музыкально-лирическом антураже

Мы были тремя королями Утраченного Востока.
И я один уцелел, чтобы рассказать эту историю.

Песни, покоряющие мир, мертвый близнец в голове, потусторонние и параллельные миры, волшебная музыка, земля, раскалывающаяся ногами – все это во вселенском любовном треугольнике, каждый из углов которого принял на себя мощный всплеск черно-красного коктейля, выплеснутого госпожой судьбой. Жижа потекла по сторонам, стеклась к трем точкам – и вышло то, что вышло. А именно певица Вина – скорее образ, чем человек, музыкальный Ормус – скорее пророк, и фотограф Рай – скорее портал.

Эта книга оставила у меня смешанные впечатления. Одно из первых – это Рушди. Рушди в том смысле, что достанься вам книга без обложки и каких-либо опознавательных знаков, вы бы все равно уверенно заявили – Рушди. И это не столько радость узнавания, хотя и она тоже, сколько легкая досада, ощущение кальки. Что я читаю – «Стыд», «Детей полуночи»? Да, их. Просто в другом антураже, непривычном, молодежно-современном, но все еще мистическом, с другими деталями – и все-таки теми же. Непонятные происшествия, загадочные способности, вскопанная мифология (на этот раз смешанная с греческой – не слишком, на мой взгляд, удачно), пугающие семейные скелеты, вечная для Рушди тема эмиграции, взятая из собственного опыта и законсервированная во всех возможных банках. Ну, то есть, книгах.

Но есть и отличие – довольно неожиданное. В роман вброшено столько обильных порций лирики, да и вообще сам он в целом – такая лирика, что читателю становится как-то не по себе, если читатель, как и я, не особо любит эту самую лирику. Но здесь на ней держится весь сюжет, вся история, рассказанная Раем, и это немного вводит в ступор, потому как для меня, в частности, у Рушди, книгообразующей всегда является мистическая составляющая. И вот – на тебе; мистическая составляющая есть, а лирика упрямо ее выпихивает на задний план, не дает погрузиться в причудливый мир романа.

Причем лирика – не только в плане отношений, но и рассказчика, который прерывает повествование столь пафосными фразами, что хотя и тянется рука выписывать цитаты, однако нельзя не подумать, что все это походит на грузные и потому несколько нелепые театральные монологи, тем паче что Рай постоянно сыплет одними и теми же метафорами. Сколько там раз была земля под ногами? Много, не сосчитать.

Еще один пункт к странным впечатлениям – музыкальный антураж. Он осовремененный, и из-за английских «модненьких» текстов кажется, что с немалым трудом вплетается в характерную для Рушди круговерть, прямо-таки силой втискивается и потому оставляет легкую шероховатость. Мне сложно представить размах группы VTO. Во время чтения я ее не слышала и не понимала, хотя сама идея мне, определенно, понравилась.

И все же не сказать, что книга хоть в какой-то момент клонилась к минусу. Нет. Рушди увлекательно пишет, и этот его роман – не исключение, просто, на мой взгляд, он несколько неожиданный. Впрочем, если рекомендовать знакомство с автором тем, кто сомневается в жанре, этот роман как раз подойдет лучше всего, чтобы начать, распробовать, понять, можно ли продолжать и углубляться в вещи более затейливые и глубокие, чем «Земля под ее ногами».

Долгая прогулка 2017, уровень 5 (май), бонус. Команда «Орден книжной арматуры»

Ом над его головой

Киса, скажите мне как библиофил библиофилу, вас не тошнит от длинных романов? (Неизвестный источник)

А я, Умид Мерчант, фотограф, могу с легкостью извлекать новый смысл из любого гниющего трупа, заслужившего мое внимание.

Чем больше я читаю книг, тем меньше я люблю писателей. Тех, кто когда-то удивил – феерично, внезапно, поразив нестандартной идеей, – можно сосчитать по пальцам. Гораздо чаще на повестке дня – очередной графоман из второго эшелона, достающий до печенок демонстрацией эрудированности, цветистости и самолюбования на прорве страниц. Такой роман скорее характеризует автора, чем даёт шанс узнать что-то новое. Это всего лишь готовый ответ на стандартный вопрос психоаналитика: «Хотите поговорить об этом?», это пространное признание в личных комплексах и заблуждениях, написанное по собственной инициативе.

— Всю мою жизнь, — его дрожащий голос искажен отчаянием, — я живу в империи чувств. Меня влечет то, что можно потрогать, попробовать на вкус, понюхать, услышать и увидеть.

Поверьте, если дело касается этой книги, впасть в отчаянье легко. Я делала это раз пятьдесят в качестве читателя. При этом находясь в параллельном мире, куда не дотянулась фонтанирующая стереотипами авторская фантазия. А героям все-таки пришлось жить по её суровым законам. Так что плохая новость – я не могу сказать, что в процессе писательского эксперимента ни один мангуст не пострадал. Напротив, все персонажи изрядно огребли. Хорошая новость – никого из них не жаль.

Действительно, в этом подпространстве буйство чувств захлестывает, все пять органов работают на износ. Но если вы хотите увидеть там нечто большее, то ваши ожидания напрасны – интеллект сидит на лотосе и курит бамбук, глубина проникновения в суть личностей минимальна. Персонажей швыряет из крайности в крайность. Их решения импульсивны, их мотивы не вполне ясны, их поведением правит подсознание.

Главные герои – как задрапированные в пестрые ткани актеры, лица которых спрятаны под толстым слоем яркого грима. Ничего натурального в них не осталось, естественность безжалостно подменена культурой, и этот безумный колорит стал неотделимой частью их личности. Они неукротимо играют жизнь. И используют искусство как средство беспощадного самовыражения, как возможность натравить на неосторожного обывателя полчища собственных тараканов.

Божественная Вина особенно не удалась. Да, это была неплохая идея - назвать ее в честь громоздкой лютни, которая является национальным символом искусства. Она тоже пустая и деревянная. Поверим на слово автору, родившемуся в патриархальной стране, – если женщина обладает умением искусно напрягать голосовые связки, то большего ей и не нужно. Поскольку в остальном героиня представляет собой собрание претенциозных жестов, слабо подкрепленных здравым смыслом. Жертва многочисленных фрустраций и преддевиантного синдрома, вся в метаньях и терзаньях.

К этой разнузданной Гите непременно найдется Зита поспокойнее и помоложе. Потому что жизненный опыт писателя – это не вам не фунт изюма. И опыт подсказывает, что молодая жена удобнее в быту и более функциональна. Да и вообще, автору трудно удержаться и не ввести в роман дюжину-другую двойников. И это ещё не считая двойственности миров. Гулять так гулять!

Но не стреляйте в кукловода – он играет, как умеет. А умеет он рассказывать обо всем, ничего внятно не объяснив. Например, объявить о сакральности и непостижимости человеческих чувств в противовес логике причинно-следственных связей. Накрутить трюков и иллюзий как странствующий факир на уличном представлении. Обнажить поверхностный срез культурного пласта без намерения копать вглубь и настоятельно намекать, что индоевропейская культура целостна и нерушима.

С помощью сэра Дария или без его участия, всяческие европейские мифы и эпос древней Индии сливаются в экстазе. «Да, - настаивает автор, подпрыгивая и размахивая руками, - я тоже европеец». Даже если так, то что с того? Можно уже перейти от обсуждения эмигрантских неврозов к поискам более ценной идеи? …Нет, миф об американских богах тоже не впечатляет. Но вы пилите, мистер Рушди, пилите… Возможно, стряхнув пыль с очередного фолианта, вы сможете нарыть и реанимировать древность, которая будет хоть немного актуальна и худо-бедно впишется в требования современности. Определенно, индийская диаспора должна быть без ума от упорных стараний писателя-соотечественника свести Восток и Запад. Cпособны ли их восторги повлиять на мое мнение? Извините, нет. Национальные культурные ценности, не имеющие внятных точек соприкосновения с ценностями всего человечества, нежизнеспособны, так что просто дайте им упокоится с миром и, ради всех своих святых, не зовите меня на эти похороны. Умерла так умерла.

Строго говоря, весь роман целиком – это повальная реминисценция, не подразумевающая новой сути. Эрудированность без осознания. Концептуальность и, мать вашу, трансцендентальность. Blah blah blah et cetera. Хаотичное вкрапление множества знаменитых имен. Цветастые картинки, блестящие побрякушки, свет софитов метит прямо в аджна-чакру. «А теперь я и мои двадцать слонов вам споем и станцуем».

Тасовать в различных комбинациях разнообразные мифы и мифологемы – прием избитый и не имеющий ценности сам по себе. Предположим, внятное повествование о человеческих отношениях – это тоже не та задача, которую ставит уважающий себя романист. Каким же ещё особым смыслом тогда может похвастаться книга? Рассказом о противоречивом закулисье шоу-бизнеса? Демонстрацией величия музыки путем цитирования текстов с аллюзиями на детские стишки? Jack and Jill went up the hill, so what? I can’t stop singing.

Музыка — его нагота. Это нас возбуждает.

Музыка не виновата. Вот писать роман в отсутствие идеи – это да, все равно что дрочить на свое собственное отражение в зеркале. Нарциссизм широкого спектра действия. Эксгибиционизм с масштабным применением mass media. Непреодолимое желание вовлечь максимум посторонних в созерцание зрелища сомнительной ценности. Хотя вуайеристы всегда найдутся и даже объявят этот унылый процесс преисполненным знаковости.

Хотя, по большому-то счету, современная концепция массового эстетического потребления не подразумевает извлечение смысла из произведений культуры. Неважно, что отсутствует суть. Важно, что это круто/модно/псевдоинтеллектуально/квазикреативно (нужное подчеркнуть).

Главный сказочник нашего мира

Музыка. Звуки, мелодии и слова песен. Эту книгу нужно слышать. Нет, не слушать текст произведения в формате аудио-книги, но сопровождать каждую ее часть своим музыкальным рядом. И очень часто сам автор дает вам намеки на то, что лучше всего будет включить в этот момент. Мне, как человеку формата именно той музыки – рок 60-70 годов с его отцом, более ранним блюзом – эта книга была самым настоящим единомышленником. Названия групп, имена, приводимые стихи несуществующих песен несуществующей группы – все отдавалось приятным звоном узнавания и понимания. Но в этом была и сложность: для этого романа недостаточно просто внимательного чтения. Он требует определенного настроя, ритма. При том, каждый раз своего. Одна глава будет достаточно простой, бодрой и понятной, как ранний рок-н-ролл Пресли. А другая будет полна самой черной тоски Роберта Джонсона и его демонического блюза перекрестков. Самыми красочными будут главы, напоминающие Кашмир Цеппелинов, а самыми сложными что-то такое, уровня King Crimson или ELM, совместно с группой ситаристов-индусов.

Эта книга, при поверхностном взгляде кажущаяся достаточной простой (двое мужчин любят одну женщину), на поверку требует от своего читателя серьезных усилий и особого отношения к чтению. Я очень жалею, что она оказалась в моих руках в не совсем верное время. Я не смогла уделить ей то внимание, которое было нужно для того, чтобы она открыла всю свою глубину и красоту. Лишь последние две сотни страниц беспокойство и шум в моей голове затихли. И я смогла и читать и слышать ее. И тогда открывается вся ее прелесть. Каждый крошечный кусочек истории у Рушди складывается в пестрый, но гармоничный ковер. Каждое философское отступление автора хочется выписать и повесить в рамку. А каждый, даже самый крошечный проходной герой обретает такие краски, что будто встает перед тобой живьем. И, что самое главное, все-все обретает смысл. Кажется, что начав так издалека эту историю, в конце-концов автор запутает нас. Но все нити распрямились, сойдясь в одной точке. И стало понятно, о чем вообще все это было.

Есть одна особенная черта всех романов Рушди (для некоторых это будет недостатком, для многих – любимой изюминкой): он очень подробно и ярко описывает все мелкие ответвления от основной сюжетной линии. Поэтому когда много десятков страниц он уделяет историям побочных персонажей, есть риск вообще забыть, к чему все это относится в главном сюжете. Но можно воспринимать эти детали по-другому: попробуйте воспринимать весь роман (это касается всех прочитанных мной романов Рушди), как к сборнику сказок на разные темы с разными героями, но из одного мира, из одной вселенной. Они не всегда идут в хронологическом порядке, иногда уводят в сторону от основной линии, но никогда не бывают лишними. Рушди будто сидит перед нами и рассказывает одну за другой сказки потому, что мы сами просим его не останавливаться. Рассказывай, рассказывай еще. А что там было дальше? А что стало вот с тем героем? Да и сам он не оставляет нам ничего для додумывания: начинает истории с той точки, с того события, которое даст полное понимание мотивации героя. Он будто говорит нам: "Ничего нельзя понять правильно, нельзя узнать истину, если не знать, с чего все началось."

Вся проза Рушди – это такое вот регрессивное движение к истоку, к началу в попытках понять настоящее и будущее. Не анализировать, не пытаться сделать выводы, а именно видеть этот поток от его истока до устья. Поэтому в его романах так много детства, отношений родителей, городских легенд и даже мифологии. Он из раза в раз пытается разложить на атомы то, что составляет его настоящего героя, не буду утверждать, но кажется, что он все это время разбирает и собирает заново себя. И если в более страшных и тяжелых "Клоуне" и "Детях полуночи" он разбирает социальную, даже вселенскую сторону личности, то в "Мавре" и в "Земле под ее ногами" мы видим самую глубокую, интимную сторону человека: его отношения с матерью и его отношения с любимой женщиной. И если говорить о женщине, то, судя по финалу, разбор и сбор заново удался. Прошлое удалось понять, а, следовательно, и отпустить, сделать шаг даже не в будущее, просто хотя бы в настоящее.

C.R.
Это прекрасная обложка! Просто прекрасная. Она дает какое-то просто физическое ощущение от книги. Правильное ощущение.

Знаете, в кои то веки обложка, сделанная вроде бы на основе названия, мне кажется, лучше всего передает суть романа. Ведь при всей его музыкальности, он совсем не про музыку, а как раз про землю. И вот хоть и симпатичная обложка с пластинкой по центру, но она не для этой книги. Про крайние вообще молчу.