Мир театра и кино привлекал Жана Маре с детства, но, провалившись на экзаменах в Парижскую консерваторию, он вынужден был довольствоваться скромной ролью помощника фотографа, пока ему не удалось в 1933 году сняться в своем первом фильме. А дальше — романтическое дарование молодого актера заметил великий режиссер Жан Кокто, и вскоре Маре стал одним из самых известных актеров Франции, приобрел всемирную славу.
В книге Жана Маре читатели найдут воспоминания о том, как он овладевал секретами актерского мастерства, о замечательных актерах и режиссерах, с которыми его свела судьба. «...Маре всегда рассказывает с большой точностью. Его память на подробности связана с тем, что он обостренно переживал те минуты, которые остались у него в памяти...»
Жан Кокто
В детстве у меня была книга про Жана Маре. Я нашла её среди многочисленных родительских книг, большинство из которых не ценила по достоинству, но эта произвела неожиданно сильное впечатление. Она состояла из чёрно-белых фото с подписями, в основном это были кадры из фильмов. Они меня завораживали, я рассматривала их часами. Тогда я впервые влюбилась в Жана Маре.
Я не видела ни одного фильма с его участием. Кто рос в те времена, знает, интернета тогда не было, не было даже видео магнитофонов. В нашем кинотеатре крутили или современное, или индийское кино, в каникулы - сказки и мультики. А по телевизору французскими фильмами редко баловали. Мне оставалось только фантазировать, и я фантазировала. Какие-то немногочисленные сведения узнала от мамы и папы. Остальное предоставила воображению. Кажется, мой первый фильм с Жаном Маре был "Фантомас".
Годы спустя я прочла о нём хорошую статью в журнале название которого не вспомню. Узнала, что он сам выполнял все трюки в кино, что любил рисовать и делал это талантливо, настолько, чтоб создавать костюмы и декорации к спектаклям. Узнала о его отношениях с Кокто. И влюбилась вторично.
На тот момент я посмотрела несколько фильмов с Маре. Все они были костюмными или приключенческими и не произвели на меня большого впечатления, но на моё отношение к актёру это не повлияло. И тогда и сейчас меня в большей степени привлекал Жан Маре - человек.
Третья влюблённость случилась, когда я посмотрела интервью с Маре, которому было уже за восемьдесят. Он все ещё был красив. И покорил меня своими жизнелюбием и мудростью. Я ценю и то, и другое. Но если мудрость можно приобрести с годами, то жизнелюбие кажется мне редким даром, который неизменно вызывает восхищение. Не знаю можно ли научиться не просто любить жизнь, но радоваться ей и наслаждаться ею во всех проявлениях. Я всем естеством к этому стремлюсь, а Жан Маре умел от рождения.
С тех пор я прочла о нём много разных статей. Помнила о его дружбе с псом по имени Мулук и о том, что у Маре был приёмный сын. Помнила, что Жан боготворил свою мать.Та была женщиной эксцентричной: прирождённый актрисой и клептоманкой. Периодически она пропадала на несколько месяцев, а то и на год. Уже подростком Жан узнал, что это время мама проводила в тюрьме. После чего стал ходить с ней "на дело". Он отвлекал внимание, она воровала. Жану казалось - с ним мама не попадётся и действительно больше она не попадалась. Печально, но к концу жизни их отношения разладились. Жан продолжал заботиться о матери, но её ревность и склонность ко лжи убили в нём нежные чувства.
Обо всём этом я читала, но так и не посмотрела ни одного фильма из тех, которыми Маре гордился. В основном это работы созданные в творческом союзе с Жаном Кокто. В этот раз я читала о них в автобиографии Маре и вспоминала фото из книжечки, которая была у меня в детстве: "Красавица и чудовище". "Ужасные родители", "Орфей". Думаю, время этих фильмов, наконец, пришло.
познавательноВ детстве у меня была книга про Жана Маре. Я нашла её среди многочисленных родительских книг, большинство из которых не ценила по достоинству, но эта произвела неожиданно сильное впечатление. Она состояла из чёрно-белых фото с подписями, в основном это были кадры из фильмов. Они меня завораживали, я рассматривала их часами. Тогда я впервые влюбилась в Жана Маре.
Я не видела ни одного фильма с его участием. Кто рос в те времена, знает, интернета тогда не было, не было даже видео магнитофонов. В нашем кинотеатре крутили или современное, или индийское кино, в каникулы - сказки и мультики. А по телевизору французскими фильмами редко баловали. Мне оставалось только фантазировать, и я фантазировала. Какие-то немногочисленные сведения узнала от мамы и папы. Остальное предоставила воображению. Кажется, мой первый фильм с Жаном Маре был "Фантомас".
Годы спустя я прочла о нём хорошую статью в журнале название которого не вспомню. Узнала, что он сам выполнял все трюки в кино, что любил рисовать и делал это талантливо, настолько, чтоб создавать костюмы и декорации к спектаклям. Узнала о его отношениях с Кокто. И влюбилась вторично.
На тот момент я посмотрела несколько фильмов с Маре. Все они были костюмными или приключенческими и не произвели на меня большого впечатления, но на моё отношение к актёру это не повлияло. И тогда и сейчас меня в большей степени привлекал Жан Маре - человек.
Третья влюблённость случилась, когда я посмотрела интервью с Маре, которому было уже за восемьдесят. Он все ещё был красив. И покорил меня своими жизнелюбием и мудростью. Я ценю и то, и другое. Но если мудрость можно приобрести с годами, то жизнелюбие кажется мне редким даром, который неизменно вызывает восхищение. Не знаю можно ли научиться не просто любить жизнь, но радоваться ей и наслаждаться ею во всех проявлениях. Я всем естеством к этому стремлюсь, а Жан Маре умел от рождения.
С тех пор я прочла о нём много разных статей. Помнила о его дружбе с псом по имени Мулук и о том, что у Маре был приёмный сын. Помнила, что Жан боготворил свою мать.Та была женщиной эксцентричной: прирождённый актрисой и клептоманкой. Периодически она пропадала на несколько месяцев, а то и на год. Уже подростком Жан узнал, что это время мама проводила в тюрьме. После чего стал ходить с ней "на дело". Он отвлекал внимание, она воровала. Жану казалось - с ним мама не попадётся и действительно больше она не попадалась. Печально, но к концу жизни их отношения разладились. Жан продолжал заботиться о матери, но её ревность и склонность ко лжи убили в нём нежные чувства.
Обо всём этом я читала, но так и не посмотрела ни одного фильма из тех, которыми Маре гордился. В основном это работы созданные в творческом союзе с Жаном Кокто. В этот раз я читала о них в автобиографии Маре и вспоминала фото из книжечки, которая была у меня в детстве: "Красавица и чудовище". "Ужасные родители", "Орфей". Думаю, время этих фильмов, наконец, пришло.
НЕ РЕЦЕНЗИЯ, а почти ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ...
Пока я читала, вокруг меня роилась масса фраз и мыслей, которые потом нашли бы своё место в рецензии. Но вот книга закончена, а в голове - восторженное сияющее Ничто, смесь восхищения, счастья, обретения чего-то родного. И единственное, что я знаю - только то, что немедленно хочу начать книгу заново, сначала. Чтобы услышать такой знакомый голос Жана...
С Жаном Маре меня связывает очень многое. Со дней моего полу-детства, с далёкого *92-го. И сейчас я взялась читать его книгу не просто так, а в день 8 Ноября, когда пятнадцать лет назад он ушёл с этой Земли. И, - совпадение: пройдёт чуть больше двух недель и мы снова вспомним Жана - в начале Декабря ему исполнилось бы сто.
Последнее стихотворение для Жана.
Уйдя с земли, как поздно ты узнал,
Что есть на свете я , что ты всего дороже,
тому, кто и в этой жизни тоже
Тебя, как в жизни прежней воспевал.
Нам было десять лет всего дано,
Сейчас я женщина с восточными глазами.
И пусть преграды, мили между нами,
Всегда едины я и мой Жанно!
И я, как прежде, у тебя всему учусь
Глядеть на мир влюбленными глазами,
И в снах своих парить под облаками
И превращать в простую радость грусть.
27.07.2004.
В те времена, когда взрослела я, ещё мало знали о позитивной психологии, визуализации, о том, что всё взаимосвязано. Но, читая короткие статьи о Жане, вникая в интервью с ним, я по частичкам собирала своё будущее мировоззрение. Он стал моим Учителем, Наставником и в какой-то мере спас меня.
В книге я нашла всему этому подтверждение! (признаюсь, что сейчас прочитала её не в первый раз, но вдумчиво, осознанно и с благодарностью - в первый)
Я был обречен на счастье! И ни минуты в этом не сомневался. Возможно, именно вера в благосклонность судьбы позволила мне выстроить свою жизнь так, как я мечтал. Только счастье интересовало меня по-настоящему. И уверяю вас, будь я хоть бездомным клошаром под парижским мостом, я и тогда умудрился бы быть счастливым!
Однажды я услышал, как, говоря о ком-то, режиссер Марсель Л'Эрбье заявил продюсеру:
— Не приглашайте этого актера, он приносит несчастье.
Речь шла о талантливом актере.
Я повержен в трепет. Оказывается, можно испортить человеку карьеру из суеверия. Теперь я буду всегда говорить, что мне неслыханно везет и что судьба всегда мне благоприятствует. Оставалось доказать это.
Внимание Кокто ко мне не осталось незамеченным, пошли сплетни за кулисами. Узнав об этом, я нашел мудрый выход: с теми, кто говорил о нас самые ужасные гадости, я был особенно мил, не упускал случая оказать какую-нибудь услугу. В конце концов все замолчали. Кстати, подобным образом я поступал потом всю жизнь.
Со стороны может показаться, что актёрская жизнь Жана была безоблачной, что ему всё само падало в руки... Но нет! Были и неудачи, провальные эпизоды, потеря работы, мытарства. Были даже несколько опасных моментов, грозивших смертью. Но Жан никогда не сетовал, а наоборот - неистребимо верил в свою счастливую судьбу и предназначение. И это - то самое, что так было нужно в моей странной мятежной юности!
На старость и одиночество я никогда не жаловался – я называю себя «стариком, который развлекается». Улыбаясь, я говорю, что всегда живу сегодняшним днем и в этом один из моих рецептов счастья.
Книга прочитана в рамках Флеш-Моба Нон-Фикшн №2 "Октябрь-Ноябрь"
Жан Маре у меня тесно ассоциируются с Францией, но не его ролями, а именно вырезками из французских журналов со времен студенчества. В то время, я была поражена его красотой и как-то связала его талант с Лоуренсом Оливье. Это сейчас я понимаю, что это совершенно разные талантливейшие актеры, но ведь это не объяснишь юной студентке, которая только начинает познавать второй иностранный язык.Но этого замечательного актера я знаю ещё раньше, правда не отдавала отчета, что Фантомас это он, наверное, тоже где-то до института. Это замечательная книга только потому, что заставляет Вас вспоминать самые лучшие моменты, связанные с изучением другой культуры и открытием мирового кинематографа в целом. Ведь Маре это один из самых талантливейших актеров двадцатого века. И благодаря, этой автобиографии, очень интересный человек.
Париж разделил мое мнение. В одной статье говорилось: «Что до Жана Маре, он красив. И только». Я так не считал. Мои фотографии казались мне да и сейчас кажутся слащавыми. Раз начали говорить о моей внешности, значит, у меня не находят никакого таланта. К тому же я тоже так думал. Эта красота... Сначала решили, что я ею кичусь, позже вообразили, что я от нее страдаю. И то и другое неверно и абсурдно. Прежде всего, я никогда не считал себя красивым. Это не кокетство, наоборот. Если бы я был наделен совершенной красотой, я не стал бы от нее отказываться. Красота — это тоже вопрос моды.
В «Блеске и нищете куртизанок» Бальзак описывает Эстер как некрасивую женщину. Такая, как он ее изображает, Эстер наделена красотой современных суперзвезд. А те женщины, которых он описывает как красавиц, в наше время, напротив, не считали бы очаровательными.
Я убежден, что моя внешность таинственным образом совпала с преходящим вкусом определенной эпохи. Ту красоту, которой меня наделили, я никогда не любил, но и не сетовал на нее. Она была одним из элементов моей удачи, которой я старался помогать.
Если роль требует красоты, я сделаю все, чтобы казаться красивым. Это такое же творчество, как когда я стараюсь выглядеть некрасивым, если того требует роль
Говорили, что Жан Кокто старался приобщить своих друзей к наркотикам. Я утверждаю, что мне он этого никогда не предлагал. Более того, мне кажется, он испытывал ко мне некоторое уважение именно из-за того, что я не поддавался искушению. Он видел меня как бы в роли, которую мне дал, — непорочного рыцаря в белых доспехах, защищенного неуязвимым панцирем. Но должен признаться, что аксессуары курильщика и сама атмосфера комнаты были большим соблазном. Жан объяснял мне, что опиум не дает никаких видений, никаких эйфорических грез.
Я остерегался говорить Жану, что опиум меня привлекает. Моя профессия была для меня самым главным, и я смутно понимал, что нужно выбирать. Опиум необходимо принимать в определенные часы, без него нельзя обойтись, не испытывая ужасных болей, в результате становишься рабом. А профессия актера требует здоровья и сил, которые можно приобрести только образцовой дисциплиной.
Труднее понравиться самому себе, чем другим.
— Произошла катастрофа...
Он похож на ребенка, опасающегося наказания.
— Катастрофа... Я люблю вас.
Этот человек, которым я восхищаюсь, дал мне то, чего я желал больше всего на свете. И ничего не попросил взамен. Я не люблю его. Как может он любить меня... меня... это невозможно.
— Жан, вы видите, как я живу. Спасите меня. Только вы можете меня спасти...
— Я тоже люблю вас, — говорю я ему.
Я лгал. Да, я лгал.
Объяснить эту ложь трудно. Я испытывал к Жану Кокто чувство восхищения, огромного уважения, что, конечно, не соответствовало его чувству. И еще я был польщен.
Кроме того, мысль о том, что ничтожное существо, каким я был, может спасти великого поэта, вдохновляла меня. Именно в эту секунду я должен был стать кем-то вроде Лорензаччо. Я решил дарить счастье, «бросить вызов несчастью, спутнику поэтов», как мне писал Кокто впоследствии.
Конечно, не следует забывать карьериста, готового на все ради достижения своей цели. Я не признавался себе в этом, пытаясь видеть в своем поведении только то, что могло меня украсить. Мне хотелось вести себя в этой лжи так, как если бы это было правдой. Я обещал себе, что буду безупречен и постараюсь стать таким, каким Кокто меня представлял. Я хотел стать актером? Ну что же, я буду играть роль, чтобы человек, которым я восхищаюсь, был счастлив. Я не долго играл эту роль. Каждый, кто приближался к Жану, не мог его не полюбить