Куколка

Приятно начинать новый год с книги любимого автора. Джон Фаулз покорил меня в сердце своим «Коллекционером», затем были «Женщина французского лейтенанта» и неповторимый «Волхв». А после я остановилась, потому что испугалась, что лучше уже ничего у автора не будет, и я могу в нём разочароваться, прочитав что-нибудь ещё. Но я пересилила себя и в новогоднюю ночь начала читать «Червя». И я потрясена, обескуражена и снова боготворю Фаулза, потому что так смело рассказать о религии и вере в Бога, может далеко не каждый.

Книга представляет собой вольную интерпретацию событий 18 века с вкраплениями мистики и фантастики. Фаулза интересует секта шейкеров, основание которой было положено Анной Ли. Основные правила их жизни – безбрачие, общность имущества и неустанный труд всех членов общины. Интерес вызывает то, что общины управляются обыкновенно женщинами, последовательницами Анны Ли, чья фигура так заинтересовала английского писателя. Благодаря Анне Ли и родился сей роман. Фаулз рассказывает свою «фантазию» о том, как могла появиться на свет эта женщина, посредством чего и с помощью кого.

Роман начинается неспешно: пятеро всадников едут непонятно куда, непонятно зачем. Что связывает этих пятерых паломников? Как получилось, что одного из них нашли повешенным, а остальных и след простыл? И почему некоторые из знатных особ заинтересованы поисков пропавших?

А затем начинаются допросы: вопрос-ответ, вопрос-ответ, вопрос-ответ… И нет им конца. Опросили одного. Вышли на след другого. Нашли другого, опросили. Ищут третьего. Нашли третьего, и снова допрос. А четвертый? Куда пропал? Мёртв? Или, может, за границу подался? Так и не нашли…

В допросы Фаулз умудряется вставлять свои эссеистические размышления по поводу богатых и бедных слоев общества, по поводу науки и нижнего белья, которое не носили женщины 18 века. Панталончики пришли в общество как символ феминизма и борьбы женщин за свои права и свободы. Занятные мысли я нашла и в теологических рассуждениях писателя. Вот, например:

В: Что же, и Христа слушаться не должно?
О: Надо, чтобы прежде мы имели право Его не слушаться; Ему угодно, чтобы мы пришли к Нему по доброй воле, а потому надобно, чтобы не отнималось у нас и право прилепиться ко злу, греху, мраку. Где же тут «должно»?

Потрясающая мысль! Такая простая. И в то же время настолько сложно до неё дойти самому, понять это «должно».
На самом деле, сюжет романа не настолько цепляет, насколько запоминаются рассуждения по поводу религии и веры. Кстати, Фаулз высказал весьма смелое суждение по поводу официальных религий.

Я давно пришел к выводу, что всякая государственная религия – идеальный пример формы, которая создана для уже не существующих условий. Если спросить меня, каким явлением жизни для блага настоящего и будущего лучше было бы пожертвовать, что следует выбросить на свалку истории, я без колебаний отвечу: все государственные религии. Я ни в коем случае не отрицаю их былой значимости. И тем более не зачеркиваю (да и кто из писателей стал бы?) тот начальный этап или момент в истории каждой религии, в какое бы дикое мракобесие оно потом ни выродилось, – тот миг, когда стало ясно, что прежний, негодный уже остов пора уничтожать или по крайней мере приспособить к новой среде. Но сегодня мы сделались такими искушенными, что уже и не меняемся; мы слишком эгоистичны и слишком многочисленны, слишком закабалены, по выражению шейкеров, "порождением нечистого", многовластным "я", слишком равнодушны ко всему, кроме себя, слишком напуганы...

Да простите меня за столь большую цитату, но разве то, о чём говорит Фаулз, не правда?

Фаулз не перестает меня удивлять. На этот раз книга обыгрывает социальные проблемы и вопросы религии 18 века. Первое что стоить отметить – это, конечно же, форма повествования, выбранная автором. Привычный глазу художественный текст составляет едва ли 10% от общего числа страниц. В остальном мы имеем дело с «потенциально» объективным материалом: газетными вырезками, протоколами допросов и реже отчетами в форме писем. Детективное расследование постепенно окрашивается мистическими нотками, так что правдивость случившегося остается на усмотрение вдумчивого и скептичного читателя.

Надо сказать, что книги с налетом религии я всегда воспринимаю через призму собственного образования – с позиций историка. И в данном случае автор очень ловко подвел свой сюжет под реальные факты. Написал некий «приквел» к свершившимся и задокументированным событиям. С исторической точки зрения особенно любопытны сводки новостей, разделяющие события по месяцам.

Если газетные вырезки призваны создать исторический фон повествования, то допросы живо знакомят читателей с бытом и нравами людей разного социального происхождения, пола, занятий и географического места обитания. Их манеры, специфика общения и словечки служат ярким образцом представителей эпохи. Письма-отчеты тоже своего рода воплощение 18 века в лицах и характерах, однако более формальное, уместное для высших или тянущихся за ними классов. Письма строги, слегка заискивающи и максимально тактичны в формулировке.

Непросто влиться в ритм этого произведения, но со временем можно обнаружить очаровательные детали, которые бы потерялись при пересказе от третьего лица. Изюминка данной книги в ее персонализации. 90% повествования идет от лица конкретного человека или даже двух сразу Этот прием привносит в текст критическую долю субъективности, где читатель волей-неволей становится судьей, наблюдающим за процессом.

Не возьмусь предполагать вкладывал ли автор некоторый нравоучительный религиозный смысл в свое произведение, но обилие каких-либо домыслов или местами излишняя набожность персонажей совершенно не мешали воспринимать весь сюжет в целом. Впрочем, финал произведения так и остался открытым. Читатель сам выбирает, в какую из историй ему поверить, а может и отвергнуть их все.

ИТОГО: Это было любопытно в первую очередь с точки зрения формы, но и не в последнюю с точки зрения содержания. Но рекомендовать пожалуй поостерегусь. Поскольку религиозных измышлений в книге немало. И не все их приемлют)

Чертов Фаулз! Снова - по лабиринтам, от догадки к догадке, от вопроса к вопросу. Снова не оторваться, снова теряешься в пространстве и не понимаешь, где лево, где право, кто актер, а кто настоящий.
И, как всегда, после прочтения хочется найти того, кто тоже это прочел, потому что нужно задать единственный вопрос: "Моя версия - такая. А ТЫ что об этом думаешь?!".

А Фаулз, как обычно, улыбался и во всех интервью говорил: нет, ребята, я никогда не даю ключей. Ищите сами.

Очень.

Удивительное чтение - адская смесь чудовищной скуки и чудовищного же интереса.
Средневековый детектив, моралите о грехе и спасении, фантасмагория, многослойный обман, многоуровневый прикол, религиоведческая лекция, исследование бунтарского духа, или сказ о том к чему приводит бабская непокорность и что из этого вышло.

Итак, по дорогам средневековой Англии бредёт маленькая такая компания, связанная, ну, пусть товарно-денежными отношениями. У компании, естественно, есть секрет.
Бредёт и бредёт компания, к тётушке, говорят, едут, навестить нужно. Всё чинно-благородно, учёные беседы, многозначительные взгляды, недомолвки, умыслы и замыслы, публичные девки, уютные оргии, шабаш, сатана, оргия, смирение, богоявление, червь!, яблони на Марсе, благолепие и благоденствие, червь, червь, червь, лекция о грехе, лекция о злонамеренной черни, Shake Baby Shake!

Только что вы прослушали краткое содержание хитроумного, головооткрутительного и ухоотрывательного романа Фаулза "Червь", благодарю за внимание, червь, то есть, аминь.

Флэшмоб 2012, 10/30. Спасибо anna_angerona , это было что-то с чем-то.

Второе подряд разочарование в Джоне Фаулзе.

В "Черве" чересчур всё: язык (и не пытайтесь аргументировать этот чудовищно неудобоваримый текст готической стилизацией, которая имела бы право, если бы шла без включений современных рассуждений); зияющий прорехами сюжет (или зияющий невероятным количеством заплат, кому как по душе); отсутствие внятной идеи (или попытки ее скрыть столько усердные, что выродились не родившись); тщательно накручиваемая загадочность и неразрешенность (как текста, так и позиции Фаулза по его поводу: мол, думайте сами, решайте сами, какую я вам задачку намутил).

Так вот, держи мой приговор: неинтересно, дядя Джон. Детективная линия не выдерживает критики; в качестве эссе о секте шейкеров - неоправданно мало; в качестве метафоры для художественного текста - слишком много. Это игра в одни ворота. Для автора - гордого, самоуверенного сноба.

Я вижу, как читатель спрашивает Фаулза: "А что же случилось с немым на самом деле?", и я вижу, как Фаулз отвечает, кокетничая: "Догадывайся, мол, сам..."

И лучшей читательской позицией будет ответ: "Да и к черту!.."
И считайте меня капризным ребенком.