Скандал

Ты меня спрашиваешь, может ли Ланцелот победить Дракона?
Я тебе отвечаю, отвечаю как сыну, искренно.
Может.
Один раз не побояться, собраться с силами взять его за глотку и мордами, наступив на хвост, и мордами его, гада, понимаешь...
Вот так думают некоторые и ошибаются.
Потому что нашего Дракона победить может только он сам.
''Убить Дракона''

Воистину: нет глубже колодца, чем душа человека - темного, бездонного, таящего в своих глубинах такие сюрпризы, что днем с огнем не сыщешь. Неожиданно-бездонного. А на дне этого колодца водятся чудовища, а может быть дракон, который иногда может и победить, но его самого может победить только другой дракон, помните, как у Шварца: Единственный способ избавиться от Дракона - это иметь своего собственного. Это внутреннее чудовище можно любить, можно бережно взращивать, можно с ним бороться, можно рвать его из себя с кровью, но сначала очень-очень важно увидеть его в себе. Можно всю жизнь прожить с маской на лице, словно персонаж пьесы театра Но, скрывая от сотрудников, друзей и близких людей свое тайное чудовище, играя определенную, выбранную самим собой роль, совершенно искренне играя, страшась посмотреть и признать внутри себя источник не просто греха, а самого низменного и страшного зла. Жил-был заслуженный и почитаемый писатель-христианин Сугуро, получал премии, уважал жену, достойно прожил жизнь, его любили читатели, в своих книгах он делал акцент на том, что грех является трамплином к искуплению, вернее к воскрешению духовному, то есть, пройдя испытание грехом, человек получает шанс очиститься. И к шестидесяти пяти годам, написав свой главный роман, получивший престижную премию, Сугуро обнаружил, что некто очень-очень на него похожий ходит по злачным местам, участвует в садо-мазохистских шоу, яростно и сладострастно выплескивая в мир самый настоящий чудовищный и липкий порок, то, что таится где-то глубоко-глубоко внутри. Липкое, опутывающее, склизкое и темное…И страшно-то как посмотреть в глаза этому чудовищу. Вот этим альтер-эго, готовому разрушить гармонию в душе, жизни и творчестве, и перевернуть с ног на голову равновесие, достигнутое верой и творчеством, Эндо очень наглядно показал раздвоение человеческой личности: жена – добродетельная, скромная, которую и осквернить-то скандалом нельзя; Нарусэ – удивительно нежная, трогательная и заботливая волонтер в детском отделении больницы и в то же время неистовая участница пип-шоу. Две стороны человека: светлая и темная. Если попытаться встретиться со своим двойником, который и вовсе не ты совсем, взглянув сквозь увеличительную линзу потаенного зеркала на свое самое заветное желание, можно заглянуть в бездну, которая в свою очередь заглянет в тебя. Выдержите ли вы? Как выдержал Сугуро. Повод узнать о самом себе немного больше, чем думаешь сейчас, до этой увеличительной линзы. А если приглядеться?...

Роман-матрешка: матрешка в матрешке и ещё в матрешке. Множество тоненьких ниточек торчат из клубка под названием ''Скандал'' – тяните за любую: насколько писатель несет ответственность перед читателем; может быть, в разных религиях есть точки пересечения; является ли грех путем к очищению; что такое творчество. Множество вопросов, а вот ответы читателю придется поискать самому. На дне своего колодца. Почему истинная чистота и доброта вызывает такое страстное желание со стороны причинить боль, измазать грязью, ущипнуть, вызывает насмешки и ухмылки? Почему же? …

Почти скучный и бездейственный роман Эндо оставляет в конце множество вопросов, на которые отвечать не очень удобно – хочется заслониться от того зеркала, отражающего тебя самого...

Жил-был писатель - известный и талантливый. Всю жизнь он старался жить достойно и книги писать тожее достойные, в общем, стремился к гармонии. Во многом ему это удалось: он много лет живёт с любимой женой, воспитал сына, книги его помогают людям, казалось бы, живи и радуйся. Но приближается старость, а вместе с ней и смерть. И на пороге смерти многое приходится переосмыслить, например, абсолютно изменить взгляд на самого себя.
Роман Эндо таит в себе мощнейшее противоречие: завязка его по-настоящему детективна (да и продолжение, кстати, тоже): у писателя появляется двойник, скользкий и мерзкий тип, который, прикрываясь его именем, творит всякие непотребства: якшается с проститутками, уважает садо-мазо, не брезгует юными девочками, и вообще тот ещё сладострастник. Вместе с тем повествование развивается по-японски неспешно, и размышления о человеческой природе - тонкие и глубокие - занимают Эндо куда как больше.
Книга яркая, неожиданная, провокационная. Совершенно точно не для моралистов - некоторые описания их могут травмировать, но и не для любителей чернухи - мир японских трущоб, конечно, изображен ярко, но довольно скупо, не разгуляешься.
Ницше писал: «Чтобы обрести мудрость, вы должны научиться слушать лай диких собак, что доносится из вашего подвала». Собственно, книга для тех, кто не только уже знает о существовании своих собак, но и кого они уже покусали за пятки. Невероятно насыщенное, горькое, но честное повествование.

Сильный роман. Автор на примере своего героя исследует светлую и темную стороны человеческой души, пытается понять, может ли человек быть полностью добродетельным, или где-то там, в глубине его души, свиваются кольца порока, который находит себе выход подчас невероятными способами. Пожилой писатель Сугуро, добропорядочный христианин, примерный семьянин, в общем, идеальный образчик человека и гражданина, неожиданно узнает, что кто-то, как две капли воды на него похожий, шляется по злачным районам города, пьет, творит всякие мерзости, и его настолько возмущает этот слушок, что он решает проверить, на чем же он основан.

На выходе получается этакий Дориан Грей с японским колоритом: с лица милый юноша, а душа черная. Сугуро мучается тем, что в своих произведения не пытается учить кого-то жить, однако читатели и критики воспринимают его прозу именно как наставления, воздвигая самого Сугуро на пьедестал непогрешимости, тогда как сам писатель знает, что он всего лишь человек. Много параллелей я увидела и с другим романом Эндо, "Молчание", по которому снят замечательный одноименный фильм - о том, как нелегко было японским христианам в семнадцатом веке, а "Скандал" показывает, что и по-прежнему непросто им и сейчас в окружении японского общества, которое верит совсем в другое.

Персонаж школьницы Мицу, которую Сугуро встречает на улице и желает вырвать из хватки порока, а посему берет ее к себе помощницей по хозяйству, чтобы облегчить труды своей немолодой жене - это вот та лакмусовая бумажка искушения, пройдя которое можно понять, добропорядочен ты или нет. И тут важен вопрос: по деяниям ли определяется грех или же достаточно мыслей? Нарусэ же, как по мне, это кривое зеркало самого Сугуро: днем добропорядочная вдова, волонтер в больнице, а по ночам - искушенная в садомазохистских играх дама, не чурающаяся лесбийской любви и никак не воспротивившаяся желанию своей юной любовницы покончить с собой. В своем письме Сугуро она признается, что открыла темную сторону своей души в день, когда ее муж признался в зверствах, совершенных в Китае во время войны, а ее это не ужаснуло, а наоборот - привело в состояние возбуждения. Она вспоминает Жиля де Рэ и Эржбету Батори и задается вопросом: не эти ли странные кинки подчас будят в людях эротизм, способность к чувственному наслаждению? А Сугуро, который, похоже, никогда об этом не задумывался, пока носом не ткнули, начинает понимать обманчивость внешности, в том числе собственной.

Как оказалось японская литература совсем не для меня. Все в этой книге трещало по швам, когда я ее читала. Мои нравственные устои были совершенно не согласны с выводами автора, подведенными им в конце, но, как и все другие, Эндо, как автор, тоже найдет своих почитателей, увы, не в моем лице.

Знаете, когда я читала данную книгу, то подумала, что данный автор вполне мог бы оказаться мизантропом, т.е. человеконенавиcтником. Лично я не думаю, что все жестокости, склонность к садизму и мазохизму являются частью нашего "альтр эга". Эндо, как я считаю, прав лишь в том, что любой человек может опуститься на самое дно. Но, что делать ему дальше: избежать падения в полную аморальность или вылезти к свету - выбор каждого отдельного человека, а не врожденная внутренняя уродливость каждого из нас.

В книге были одни запомнившиеся мне слова священника: "Почему ты не пишешь о чем-то более красивом, чистом?" - до конца данного произведения этот вопрос вертелся и у меня на языке.

Конечно, я не считаю себя таким огромным скоплением добродетели в сверкающих доспехах невинности и безгрешия. Но, на мой взгляд, не все люди такие мерзавцы, как представляет всех нас в своих глазах автор.

Писатель, привыкший вскрывать чужие души, не ожидал, что придет время вскрыть свою. И результат оказался отвратительным и прекрасным, греховным и чистым.

На фоне картин японских борделей, на фоне грохота пачинко и стонов художницы-мазохистки. На фоне тумана и темноты человеческого сердца.

Написано прекрасно. Повествование плавное, но читается на одном дыхании. Вкуснейший слог, оригинальные образы. Это мое первое знакомство с автором, и оно оказалось удачным.