Воспоминания бывшей пациентки психиатрической больницы клиники – блестящее изображение «параллельной вселенной» на фоне постоянно меняющегося мира конца 1960-х годов. Это проницательное и достоверное свидетельство, которое позволяет взглянуть с иной стороны на здравомыслие и безумие, на психическое расстройство и его причины.
Анджелина Джоли, сыгравшая главную роль в одноименном фильме, была удостоена премий «Золотой глобус» и «Оскар».
Одна из величайших премудростей, которой научил меня философский факультет, заключается в том, что любой человек из твоего круга знакомств всегда может оказаться тем, кто находился на психиатрическом лечении. Поэтому я уверена, что рассуждать о природе психического (не)здоровья - совершенно не мое дело. Я и не буду.
Когда у одного видного деятеля бит-культуры спросили, почему в их движении было так мало женщин, он ответил: "Когда женщины заявляли, что разделяют наши идеи, их семьи чаще всего помещали их в психиатрические лечебницы". Так уж вышло, что психиатрическая лечебница очень долгое время была довольно мощным оружием против женщин (а кто хочет узнать об этом побольше, может нагуглить в сети книгу Филис Честер "Женщины и безумие" и ужаснуться по полной программе). Из-за этого, и еще из-за названия, я думала, что эта книга будет об ужасах принудительного лечения безобидной девочки. Как выяснилось, мои ожидания были несколько драматизированными.
Итак, эта книга автобиографична, и главная героиня книги - Сюзанна Кейсен - действительно проходила психиатрическое лечение между 1967 и 1969 годами. Большую часть этого времени она провела в уютной утробе психиатрической больницы, где вместе с такими же, как она, "шизичками", вела достаточно вольную жизнь: ей разрешалось делать почти все, не выходя за пределы больницы. Пациенткам, которые были достаточно нормальными, чтобы не попадать в отделение максимальной безопасности, разрешалось смотреть телевизор, самим готовить на кухне, подпиливать ногти и заниматься сексом с пациентами из мужского отсека. Самых хороших даже выводили в город на мороженое. Разумеется, все эти вольготные условия были предоставлены им за деньги их семей, но даже это не освобождало их от строгих больничных правил, проверок раз в полчаса и угрозы попасть в изолятор, если будут вести себя недостаточно тихо.
Природа психического заболевания Сюзанны была не слишком мудреной: суицидальные мысли, неспособность обрести себя в мире, постоянные сомнения и эпизодическая деперсонализация. И это лишь те, которые с грехом пополам еще можно назвать _симптомами_. Кое-что, например "компульсивность внесупружеских связей", которую приписали пациентке в связи с одним-единственным эпизодом ее половой жизни, и вовсе никак не катит за серьезный психиатрический симптом.
Чем дальше я читала эту книгу, тем больше понимала, что быть женщиной в шестидесятые годы в Америке было довольно противно. По правде говоря, попади я в место и время юной Сюзанны Кейсен, меня бы тоже с легкостью можно было назвать помешанной, с моим-то образом жизни (шутка ли, перепутать день с ночью - это уже тревожный звоночек!). А год назад психотерапевт из клиники в ответ на почти такие же жалобы настоятельно рекомендовала мне съехать от родителей и заняться каким-нибудь спортом.
Между человеком, который нападает с ножом на христианских младенцев и выводит надписи на стенах кишками сатаны, и образцовым гражданином в галстуке и регалиях существует огромный спектр разных психических состояний, и кое-что из спектра официально признано патологией. И сравнивая мир юной Сюзанны Кейсен с миром современным, можно наблюдать, как граница дозволенного с каждым годом сдвигается. Основная причина тому - в том, что нижняя граница дозволенного заканчивается на отметке "личная и общественная опасность", а общественно опасным со временем становится все меньшее. Например, еще полвека назад общественно опасным со стороны женщины было заявить во всеуслышание, что ее сексуальная жизнь насчитывает более трех позиций. Теперь у нас есть "Секс в большом городе" и почти гарантированное право заявить каждому, что количество половых партнеров после возраста сексуального согласия - не чужое собачье дело.
Мне кажется, лучшее, что можно сделать после прочтения этой книги - спросить саму себя, а не сошла ли ты с ума, и впредь задавать себе этот вопрос ежедневно. Ведь, если верить Сюзанне, в этом и заключается залог психического здоровья.
P.S. Издательству "Амфора", как и любому издательству с пафосным названием и обложками, я инстинктивно доверяла, но неожиданно в текст поползли загадочные "ложа" (это, между прочим, деепричастие!) и некоторые его однокоренные собратья. Уж не знаю, имитация ли это авторского стиля или просто халтура отдельно взятых лиц, но пусть это будет предупреждением для каждого, у кого кровь из глаз льется от таких вывертов.
Одна из величайших премудростей, которой научил меня философский факультет, заключается в том, что любой человек из твоего круга знакомств всегда может оказаться тем, кто находился на психиатрическом лечении. Поэтому я уверена, что рассуждать о природе психического (не)здоровья - совершенно не мое дело. Я и не буду.
Когда у одного видного деятеля бит-культуры спросили, почему в их движении было так мало женщин, он ответил: "Когда женщины заявляли, что разделяют наши идеи, их семьи чаще всего помещали их в психиатрические лечебницы". Так уж вышло, что психиатрическая лечебница очень долгое время была довольно мощным оружием против женщин (а кто хочет узнать об этом побольше, может нагуглить в сети книгу Филис Честер "Женщины и безумие" и ужаснуться по полной программе). Из-за этого, и еще из-за названия, я думала, что эта книга будет об ужасах принудительного лечения безобидной девочки. Как выяснилось, мои ожидания были несколько драматизированными.
Итак, эта книга автобиографична, и главная героиня книги - Сюзанна Кейсен - действительно проходила психиатрическое лечение между 1967 и 1969 годами. Большую часть этого времени она провела в уютной утробе психиатрической больницы, где вместе с такими же, как она, "шизичками", вела достаточно вольную жизнь: ей разрешалось делать почти все, не выходя за пределы больницы. Пациенткам, которые были достаточно нормальными, чтобы не попадать в отделение максимальной безопасности, разрешалось смотреть телевизор, самим готовить на кухне, подпиливать ногти и заниматься сексом с пациентами из мужского отсека. Самых хороших даже выводили в город на мороженое. Разумеется, все эти вольготные условия были предоставлены им за деньги их семей, но даже это не освобождало их от строгих больничных правил, проверок раз в полчаса и угрозы попасть в изолятор, если будут вести себя недостаточно тихо.
Природа психического заболевания Сюзанны была не слишком мудреной: суицидальные мысли, неспособность обрести себя в мире, постоянные сомнения и эпизодическая деперсонализация. И это лишь те, которые с грехом пополам еще можно назвать _симптомами_. Кое-что, например "компульсивность внесупружеских связей", которую приписали пациентке в связи с одним-единственным эпизодом ее половой жизни, и вовсе никак не катит за серьезный психиатрический симптом.
Чем дальше я читала эту книгу, тем больше понимала, что быть женщиной в шестидесятые годы в Америке было довольно противно. По правде говоря, попади я в место и время юной Сюзанны Кейсен, меня бы тоже с легкостью можно было назвать помешанной, с моим-то образом жизни (шутка ли, перепутать день с ночью - это уже тревожный звоночек!). А год назад психотерапевт из клиники в ответ на почти такие же жалобы настоятельно рекомендовала мне съехать от родителей и заняться каким-нибудь спортом.
Между человеком, который нападает с ножом на христианских младенцев и выводит надписи на стенах кишками сатаны, и образцовым гражданином в галстуке и регалиях существует огромный спектр разных психических состояний, и кое-что из спектра официально признано патологией. И сравнивая мир юной Сюзанны Кейсен с миром современным, можно наблюдать, как граница дозволенного с каждым годом сдвигается. Основная причина тому - в том, что нижняя граница дозволенного заканчивается на отметке "личная и общественная опасность", а общественно опасным со временем становится все меньшее. Например, еще полвека назад общественно опасным со стороны женщины было заявить во всеуслышание, что ее сексуальная жизнь насчитывает более трех позиций. Теперь у нас есть "Секс в большом городе" и почти гарантированное право заявить каждому, что количество половых партнеров после возраста сексуального согласия - не чужое собачье дело.
Мне кажется, лучшее, что можно сделать после прочтения этой книги - спросить саму себя, а не сошла ли ты с ума, и впредь задавать себе этот вопрос ежедневно. Ведь, если верить Сюзанне, в этом и заключается залог психического здоровья.
P.S. Издательству "Амфора", как и любому издательству с пафосным названием и обложками, я инстинктивно доверяла, но неожиданно в текст поползли загадочные "ложа" (это, между прочим, деепричастие!) и некоторые его однокоренные собратья. Уж не знаю, имитация ли это авторского стиля или просто халтура отдельно взятых лиц, но пусть это будет предупреждением для каждого, у кого кровь из глаз льется от таких вывертов.
Тот момент, когда фильм - лучше
Несколько лет после просмотра фильма «Прерванная жизнь» фискала книгу-биографию Сюзанны и вот, наконец, нашла.
По итогам это не автобиография, а какой-то невнятный перескакивающий с одного на другое рассказ. Мотивация персонажей в большинстве своём не доведена до конечной точки. Нет того культа саморазрушения, как показывает нам фильм. Нет, буквально, ничего. Было бы неудивительно столкнуться с подобным наоборот: сильная книга, с мотивацией персонажей, обнажающая их расстройства, злая Лиза, подтолкнувшая одну из пациенток к самоубийству (и влияющая на психическое здоровье даже не одной пациентки в целом), волшебное осознание Сюзанны о том, что ей нужна терапия и прочее, прочее. Книга это не даёт. Она даёт нам 18 летнюю девушку, сожравшую аспирин. Не начинающую писательницу с душевными муками, выпившую аспирин с водкой, нет.
Самое неприятное, что 30% книги натужно пытаются походить на учебник по психотерапии, бросаясь терминами и тупым копирование отрывков из википедии. Для чего? Не ясно, учитывая то, что книга в оригинальной вёрстке занимает 130 страниц и, вообще, это заявлено, как автобиография. Надеюсь, это последнее сильное литературное разочарование в этом году.
Под итог: посмотрите фильм. Времени занимает меньше, впечатлений оставляет больше, как и пищи для размышлений.
"— А чем, собственно, является пограничное состояние личности? — Похоже на то, что это станция по пути от невроза к психозу"
Я обожаю книги про психические отклонения. Не знаю как вам, но мне безумно интересно разобраться во всех этих таракашках, пытаясь найти первопричину проблемы и заглядывая в бездну безумия.
⠀
Аннотация к книге гласит, что это автобиографический роман, повествующий о сложном периоде жизни автора.
⠀
Суть в том, что юная героиня наглоталась аспирина, совершив неудачную попытку суицида и оказалась в психиатрической клинике.
⠀
На этом всё. Расходимся.
⠀
Скукотища была, нереальная. Серьёзно, о чём эта книга? Я предполагала, что раз автор оказалась в подобной ситуации, то, как минимум, её личность и состояние будут прописаны максимально чётко и интересно. Но не было ничего. Ни саморазрушения, ни осмысления, ни отрицания или принятия себя. Совершенно ничего.
⠀
Слабые потуги заполнить книгу психиатрическими терминами заставляют стыдливо прикрыть глаза и ждать окончания этого сумбурного рассказа.
⠀
У меня лишь один вопрос — для чего это писалось? Какой посыл книги, где он?
Как и многие другие, впервые с «Прерванной жизнью» я встретилась в экранизации с великолепной Анджелиной Джоли, чью игру невозможно было не отметить.
Однако, прочитав книгу должна заметить, что в большинстве своем она не имеет ничего общего с экранизацией. В фильме сразу становится ясно кто здесь главный герой – сильная сумасшедшая Лиза, которой не перестаешь восхищаться, удивляться её поступкам. Её жажде свободы, её невозможности быть другой. Книга же дает Лизу неполноценной, не в смысле её недостатков, в смысле её появление в книге мимолетно - яркие, но короткие моменты. Так, впрочем, во всем.
Нельзя сказать, что книга меня разочаровала, ведь у неё была совсем другая миссия – показать реальность происходящего. Передать воспоминания той юной девушки, которую на заре своей жизни «грубо прервали», заточив в маленький мирок разделенный на пятиминутные проверки, встречи с врачами, прием лекарств, общение с совершенно невообразимыми людьми собранными в одном месте по воле случая, желания их родителей, общества.
Сюзанна передала в мельчайших деталях происходящее. Описала жизнь каждой девушки, которую ей удалось узнать, вообще всех, кто оказался рядом. Сюзанна попала в клинику довольно неожиданно для неё самой, но даже осознавая этот факт, она не стала биться головой об стену, а пыталась жить полноценной жизнью, насколько это возможно в рамках психиатрической клиники. Она жадно ловила и откладывала в памяти моменты радости: поход в тоннели, за мороженным, в гости другое отделение, видно как она восхищается неугомонной Лизой, и сочувствует остальным девочкам.
Огромный плюс книги – мысли героини. Здесь можно узнать много нового, о том, как сумасшествие медленно заползает в тебя, а потом ты смотришь на мир другими глазами, снаружи этого не видно, но для тебя уже все другое.
Поразительно, что, несмотря на такой сложный опыт пережитого и вообще такую непростую тему, книга написана довольно легко и воспринимается в принципе так же. Вероятно, это из-за возраста, ведь в клинике все были молоды, и пережитое хоть навсегда и осталось грузом на сердце, но прошло как то скоро, словно её прервали, а потом позволили продолжить жизнь. Но никто из них уже не останется прежним и слова безумное, сумасшедшее будут значить много больше, чем просто пришедшееся к месту выражение.
Интересно, что в книге становится понятным временной отрезок описываемых событий. Сюзанна часто говорит свой возраст плюс здесь можно увидеть копии документов, удостоверяющих реальность происходящего: справки, разрешения, рецепты. Когда я смотрела фильм, мне почему-то думалось, что это года 90-ые, мне всегда казалось трудным определить время происходящего в психиатрических клиниках, ведь там его счет никто не ведет, вроде как все заморожено…
Несмотря на некоторые странности жизни сумасшедших людей и её собственные все остальное в тексте звучит очень разумно. Некоторые мысли звучат более чем умно, но в то же время просто. Не могу подобрать верной цитаты заверяющей мои слова, их очень много, каждую можно ставить в пример.
Сравнения, описания в тексте делают детали очень живыми, наполняют их смыслом. Такая вот она трогательная и запоминающаяся история девочки, жизнь которой внезапно прервали.
Даешь с каждого шизика по книге!
Не могу сформулировать свои мысли по поводу обманутых ожиданий, но тот факт, что сейчас чувствую себя безжалостно "кинутой", неоспорим.
Наверное, не очень умно было с моей стороны ждать, что во время чтения этой книги или же по его завершении мне откроются какие-то потрясающие вещи. Да вряд ли я этого ждала. Но мне казалось, что под обложкой и за аннотацией скрывается что-то необычное, интересное, в какой-то мере, наверное, даже что-то страшное. И уж совсем глупо теперь удивляться, что ничего подобного здесь нет. И не подобного - тоже. Здесь вообще ничего нет - какое-то хаотичное повествование на тему "бытовуха в психушке".
"Прерванная жизнь" — это автобиографический роман, повествующий о сложном периоде жизни обычной девушки. После неудавшейся попытки суицида юная героиня оказывается в "параллельной вселенной" — психиатрическом госпитале. И с этого момента все, что она знала об окружающем мире, людях и даже о себе, оказывается под сомнением.
Ну да, ну да... Госпиталь этот оказался больше похож на закрытую школу для трудных подростков. Впрочем, не очень закрытую, для не очень трудных и для не таких уж и подростков.
Если убрать выдержки из истории болезни Гг-ни, то текста останется совсем немного. Если из него убрать перекуры пациенток в коридоре родного отделения, то останутся совсем крохи. К сожалению, у автора не хватило ни таланта, ни эмоций, ни простых слов, чтобы в этих крупицах текста донести хотя бы одну мало-мальски ценную мысль.
Для чего это написано? Каков посыл этой книги?
-"Не сходите с ума?"
-"Не попадайте в психушку?"
-"В психушке тоже люди?"
-"Жизнь есть и в клинике?"
Нет, нет и нет!
Сдается мне, цель написания данного шедевра одна - выплеснуть нечто, душащее изнутри в качестве вспомогательного метода психотерапии.
Единственное, что до меня дошло во время чтения, это попытки автора убедить своих читателей в своей нормальности - все там были психи, а я одна попала туда зря, потому что и суицид был ненастоящий, и отправка в клинику непонятной.
Увы, меня ей убедить в этом не удалось. Хаотичность изложения, отсутствие какой-то единой мысли или, если хотите, определенного посыла, упорно твердят о том, что графа 41 в истории болезни содержит очень сомнительную запись.
Под стать книге и перевод. Видимо, переводили ее русскоязычные коллеги автора, потому что иначе объяснить некоторые фразы я не могу:
– У тебя прыщ, – сказал врач.
А я так надеялась, что никто ничего не заметит.
– Ты выжимала его, – продолжал он.
Может, конечно, глагол "выжимать" и уместен по отношению к некоторым действиям с прыщами, но русские люди точно так не говорят.
– Я же знаю, что ты сможешь, – сказала Полли, ложа свою бледно-розовую ладонь на худое плечо потенциальной беглянки.
Деепричастия же "ложа" в русском языке нет в принципе.
Про ошибки пунктуации, обилие опечаток, проблемы с "надевать одежду, одевать Надежду" я благоразумно промолчу.
Перевод по качеству хуже многих любительских. Правда, не уверена, что он хотя бы в какой-то степени повлиял на мое восприятие книги - очень уж органично вписался в нее...
В очередной раз плююсь от книги и восхищаюсь способностям западных пиар-менеджеров. Собственно, им и оценка, автор не заслужила от меня ни единого балла.
Почти сотню лет психоаналитики писали статьи о том, как устроена жизнь там, где они никогда не бывали, в стране типа Китая, куда путь им был заказан. Но потом эта страна внезапно открыла границы, и ее наводнили иностранные журналисты; теперь нейробиологи каждую неделю публикуют с десяток статей, наполненных новой информацией. Но друг друга эти две группы, похоже, не читают. Все дело в том, что психоаналитики пишут о стране под названием Разум, а нейробиологи рассказывают о событиях, происходящих в стране под названием Мозг.
Когда древний, затвердевший бифштекс режется пластиковым ножом, а отрезанный кусок накладывается на пластиковую вилку (затупленные зубцы вилки никогда не накалывали мясо, так что приходилось пользоваться ею как ложкой), тогда и вправду любая еда приобретает иной вкус.
“таким же образом убивали они время; медленно, отрезая секунды одну за другой, выбрасывая их кратким писком в мусорную корзину..."
Собственно говоря, даже не известно, то ли это больница специализировалась на поэтах и музыкантах, то ли сами поэты с музыкантами специализировались на шизанутости.
В моей семье имелось много привлекательных признаков – талант, амбиции, успех, надежды – только все они сделались рецессивными в моем поколении.