Рыбья кровь

По моему мнению, это самая сильная книга Франсуазы Саган. Остальные про то,что "она была некрасива, но встретила его, он её полюбил и т.п." меня не трогают. А это произведение - сильное, мощное, трагическое! Для меня это - книга -откровение, такие встречаются раз в 10 лет и их невозможно забыть.
Начинается роман с игривой легкой сцены на киносъемках. Затем действие всё нарастает, сворачиваясь в трагический клубок, напряжение растет и конец - взрыв! (Без спойлеров, это в переносном смысле)
Потрясающая вещь. Мой любимый герой - Романо, цыган-хастлер, который оказался верным и преданным другом, героем.
Интересны и другие персонажи, например, старуха Бубу, которая с удовольствием смотрела, как морщатся юные любовники, жадные до денег, когда она раздевается.
Рекомендую тем, кто любит читать про Вторую мировую, интересуется оккупированными странами, их сопротивлением фашистам.
Единственное "но"- не рекомендую гомофобам, потому что есть любовная линия двух мужчин, но описано всё очень деликатно, без пошлости. К тому же в этой истории есть настоящие чувства и самопожертвование ради любимого человека.
В общем книга очень цепляет, очень советую прочитать.

Послевоенная французская литература – это синее море над разрывающимся от цвета маренго небом.
После множества испытаний, Франция, как и многие другие страны, пропускала множество тягот войны через культуру, даря удивительные, но чаще грустные вещи.
Среди писателей того времени выделялась Франсуаза Саган.
Казалось, она так пишет о самых сокровенных чувствах, что их не хватит людям в их личной повседневной жизни, отдавая своим романом невидимые каждому, но необходимые, как воздух, слова о вечном - о любви.
Эти слова уместными оказались и среди войны и среди обмана, всё негативное меркло от умения писательницы тронуть в сердце читателя глубокие струны, отдаляя несовершенство и тяжесть жизни, заставляя научиться любить пламенно, сгорая телом, но возрождаясь душой.

На мой взгляд «Рыбья кровь» удивительное произведение и неожиданное.
Для меня возникают два понимания всего происходящего в книги:
1. В романе есть любовь, которая переплетена с войной, тяготами войны, с безумием, с обманом и кинематографом, заставляя человека, верившего в человечность каждого, пересмотреть свои взгляды на мир и разрушить всё то, что его окружало. В этом произведение есть выход - он слишком труден и кровав, но неизбежен.
2. И, пожалуй, вся книга это жизнь наивного человека в своих собственных мечтах. Пользующегося тем, что у него получается всё то, за что он берётся; решившего пойти своей дорогой и уставшего от неё, пусть она и оказалась более счастливой, чем у всех, кого он знал. Герою удивительно везло в любых обстоятельствах и если бы не его категоричные действия, то, возможно, конец книги мог быть и другим.

По стилю совершенно...

... совершенно не похоже на типичную Саган. Впрочем, концовка очень даже в ее стиле.

Сюжет, собственно, о том, как в оккупированной Франции голливудский режиссер русско-немецкого происхождения снимает какой-то дурацкий фильмец, работая на Германию. И в свое время весь Голливуд охренел, когда он сбежал в эту геенну огненную. И я тащемта офигеваю, понимая, что, похоже, Саган описывает ту самую загадочную славянскую душу в этом режиссере. Потому что Костя фон Мекк срет на идеологические предписания германской машины, прячет от охранки юного любовника-цыгана по совместительству проститута и подпольщика, самолично подкрашивая ему корни волос до состояния блонд, бьет морду высоким чинам из гестапо, спит с девочками, с мальчиками, ПЬЕТ, обижается на отказ бывшей жены заняться сексом и одновременно закрывает глаза на то, что евреев повально отправляют в концлагеря и расстреливают, просто не может в это поверить. Короче, относится очень-очень несерьезно ко всему и убеждает сам себя, что дело в гонорарах, что ему платят. Но концовка как раз показывает, что вовсе не в них дело. Нда.

И еще мне очень нравится один персонаж в книге. Элизабет Браганс или Бубу. Давайте-ка я процитирую.

Одетая, а вернее, туго запеленутая в черное атласное платье от Пакэна, несомненно считавшееся шедевром в 1935 году, Бетти Браганс удивительно напоминала кругленький бочонок на двух подпорках. Но это был бочонок, полный золота и могущества; никому и в голову не пришло бы посмеиваться над ней, такой почтительный страх внушала она окружающим. Ее первым мужем был один из совладельцев сталелитейного концерна «Дюваль»; он умер еще молодым, перед тем завещав ей все свои капиталы; затем она вышла замуж за Луи Браганса, безвестного писателишку, также довольно скоро канувшего в небытие, – этот оставил ей в наследство сомнительный салон, из которого она сотворила самый престижный салон в Париже. В нем-то она и царила вот уже два десятка лет, и люди не знали, чему больше дивиться: то ли безраздельному влиянию Бубу, то ли ее сказочному богатству, то ли уму и проницательности. Бетти Браганс и в самом деле была далеко не глупа и обладала безошибочным чутьем на моду и на тех, кто должен был войти в моду – даже сейчас, при оккупации.

При этом за два года оккупации в доме Бубу никто не видел немецких мундиров. По ее требованию все гости, что военные, что штатские, обязаны были являться во фраках или прочей гражданской одежде. Поэтому в салоне Бубу можно было встретить немецких офицеров в смокингах – лощеных, прекрасно воспитанных людей, и явно не все они были фанатично преданы Гитлеру. Однако если кто-нибудь из них все же высказывал свое обожание фюреру чересчур шумно, Бубу Браганс тут же подавляла выскочку своим незыблемым хладнокровием и авторитетом хозяйки дома. «Ш-ш-ш! У меня о политике не говорят!» – бросала она нежнейшим голоском, со снисходительной усмешкой, словно Гитлер был всего лишь претендентом на пост мэра в какой-нибудь деревушке. Потом, взяв провинившегося под руку, она уводила его в свой будуар и цинично приступалась к нему со столь недвусмысленными авансами, что нацист быстренько приходил в себя. То была одна из граней могущества Бубу: она пускала в ход всю себя, вплоть до физических недостатков; более того, ей даже нравилось откровенно и беззастенчиво расписывать эти недостатки красивым молодым людям, коль скоро она заключала, что кого-то из них можно купить. Вот уже десять лет, как Бубу Браганс открыла для себя – и весьма охотно практиковала – этот новый вид сладострастия: низкое удовольствие бесстыдно и неторопливо демонстрировать свою непристойно-жирную, обвислую, отвратительную наготу испуганным юношам, которые поспешно натягивали на себя шелковые покрывала ее ложа и скрывали иронический или ненавидящий взгляд под длинными – всегда слишком длинными – ресницами.

А потом, когда испуганный Ганс или Фриц улепетывали, она укладывалась в постельку и кушала что-нибудь вкусненькое. Как это мило, как это по-французски. Мррр.

Любовь. Война. Любовь.

На обложке - Ф. Саган. Значит, будет любовь. На обложке - Ф. Саган. Значит, будет больно. Но такой любви и такой боли знающие Саган по романам "Здравствуй, грусть", "Смутная улыбка", "Немного солнца в холодной воде" и многому другому, что на слуху, точно не могут ожидать. Другие обстоятельства. Война, Франция, оккупация. Фашисты, которые любят кино, посещают светские рауты, беседуют о высоком с людьми искусства. И между делом отправляющие на смерть людей, повинных в том, что родились евреями или цыганами. И главный герой -мужчина, здесь Саган копается в ЕГО, а не в ЕЁ ( как мы привыкли) саморефлексии.
Главный герой - харизматичный, яркий, талантливый режиссер Константин, штампующий для нацистов кино в обмен на право творить, мечтать о настоящей картине, которую ему дадут снять в обмен на лояльность. Сотрудничает, но осуждает. Способствует пропаганде, но делает все, чтобы спасти тех, кого может прикрыть собой и спрятать от вездесущих сторонников режима с нюхом "на кровь". Переделывает документы евреям, красит волосы цыгану, пытается добиться помилования для своих друзей. Дерзкий и наивный, он все же внутри системы. Он сидит за одним столом с врагами. Раздираемый противоречиями, сомнениями, вопросами без ответов. И в личной жизни такой же разодранный, в его любовной мозаике - обожаемая бывшая жена, молодой любовник, одноразовые девочки-актрисульки. Большой талант и балансирующая личность.
Разрываемый пополам герой - как и мир того времени, чудовищно раздвоенный, разорванный фашизмом, где поменялись местами добро и зло. Где вчерашние друзья без сомнений выдают евреев фашистам, уверенные в том, что совершают благо. Где снимается кино про любовь, а за стенами киностудии в никуда уходят поезда с людьми, которых больше никто никогда не увидит. Как в этом жить, если не заморозить свою кровь? Если не стать рыбой? Можно ли поставить знак равенства между "немец" и "фашист"? Можно ли любить и творить, когда вокруг - смерть, несправедливость, безумие, жестокость? Герой в поисках ответа и, найденный, он для него станет роковым. Для его любовника - красавца цыгана Романо ответы очевидны, и это тоже рок его жизни.
И, конечно, Саган - это зашкаливающая нежность, даже в гомосексуальной любви у неё получается нарисовать нежность, истинную глубину и красоту отношений. Это деликатная сексуальность. И это страсть. Женщины, которыми хочется быть и которыми быть страшно. И никаких открытых финалов.

Долгая прогулка 2017, команда "Класс коррекции", 11 уровень основное задание

Разочаровавшись в первом прочитанном мной произведении Саган, ожидала гораздо худшего. Так что произведение приятно порадовало. Вот здесь была душа и даже (!!!) некая сюжетная линия, доведенная до конца.
Очень аккуратно описана любовь между молодым цыганенком Романо и великим режиссером Константином, настолько аккуратно, что не возникает никаких отрицательных эмоций в сторону таких однополых отношений.
Вообще, Романо был наверно самым удачным персонажем. Яркая, уверенная в себе личность. На фоне трусливого продюсера, он выглядел еще более выгодно. Он знал, что ему не выжить, и что за каждый лишний прожитый день обязан Константину, судьбе, удаче. И он не побоялся ради спасения своего любовника пожертвовать собой.
Личность Константина только ближе к концу книги начинает вызывать положительные эмоции. Начинаешь понимать, что да, он тоже может испытывать настоящие эмоции.