Групповой портрет с дамой

Как бесконечно долго я читала «Групповой портрет с дамой». Не потому что не нравился (очень нравился), не потому что тяжело читается (специфично, но читается легко), не потому что огромный объем (объем средний, хотя и не самый маленький, но разве нас этим напугаешь?). А вот чёрт знает, почему. Я процеживала сквозь себя по десятку страничек в день и откладывала, читала другое. Что самое интересное, то же самое и с написанием отзыва. Отжимание за каждую букву, подтягивание за абзац.
И всё же это прекрасное и необычное чтение, тот самый Бёлль, который заставляет меня обжигать лодыжки кипятком и маниакально скупать все его издания, что я вижу в магазинах. В центре романа – дева Мария и не-дева Магдалина в одном лице, случайно родившаяся в самый разгар омерзительной ситуации в Германии. На самом деле, вот Магдалиной-то её видят только другие, а вот настоящее её «ангельское» содержание выплёскивается на окружение так, что вся Германия в недоумении. Что это? Что это такое непонятное? Почему она сама по себе, не марширует строем, не радуется тому, что её признали самой арийской девочкой школы? Почему она относится к каждому человеку, как к человеку, не взирая на его социальный статус и условности? Ну вот почему она такая получилась настоящая и теперь своей красотой и естественностью выжигает всем остальным сердца? Неизвестно, как так получилось, но факт остаётся фактом – Лени более человечна, чем остальные, и именно за это её ненавидят. За то, что по сравнению с ней остальные люди чувствуют себя неполными и гадкими. Может быть, именно поэтому автор и рассказывает о ней только окольными путями через тысячу ширм, чтобы мы не ослепли от её блеска. Заодно и отсылка к библии, хотя апостолы такого Евангелия оставляют желать лучшего. В итоге получается интереснейшая подача: полубюрократическая информация в форме досье, со специальными вставками, канцеляритами, доходящими до абсурда. Как будто действительно автор и рассказчик вместе с ним пытаются воссоздать человека из праха этой бюрократической лабуды. С другой стороны – прием, который был отлично использован Гомером в «Илиаде». Помните, как там была описана красота Елены? А никак. Само описание девы, из-за которой разгорелась Троянская война, Гомер не привёл. Но он сделал лучше – показал реакцию на неё других людей. Появляется Елена и мы видим, что старики охают, молодые краснеют и даже девушки волнуются. Такая Елена куда круче, чем могло бы быть описание «глаза крупные, карие, плечи сексуальные, волосы золотые до пят». Каждый здесь может домыслить свою идеальную Елену, опираясь на то, какое впечатление она произвела на других персонажей. С Лени то же самое – мы знаем, как к ней все относятся, читаем её описание чужими глазами, и оно меняется раз от раза, остаётся только общее впечатление. И прекрасное впечатление.
Так о чём же, собственно, сюжет? Ещё одна ширма: некий рассказчик, который себя позиционирует как автор едва ли не документальной биографии Лени, собирает о ней материал. Зачем это надо нам так и не станет понятно, зато сразу очевидно, что этот рассказчик явно не соотносится с Бёллем. Рассказчик долго-долго по крупинкам собирает сведения о Лени, расспрашивает различных людей… И вот что удивительно, в конце концов получается, что почти о каждом «побочном» персонаже мы будем знать больше, чем о персонаже главном. И каждая история будет весьма наглядная. А сама Лени во плоти и крови появится лишь на секунду, даже её точными цитатами мы будем обладать скорее для комического эффекта, чем для трагического, который присущ всему роману.
А Лени — это простая немецкая девушка, потом женщина, которой по боку весь этот нацизм. Она его просто не видит, как не видит всю гадость и грязь мира. Слегка блаженная, вот оно как. В её жизни будет и богатство, и мужчины, и трагические истории (особенно они), и нищета, и несправедливость, но она проплывёт через всё это в лёгком флёре эксцентричности и благости. Можно остаться человеком в той страшной ситуации, ещё как можно.
Для восприятия роман очень непрост, впрочем, Бёлль простых вещиц и не пишет. Традиционный смех сквозь слёзы, приятный слог, немного экспериментов с подачей текста и языком. Всё в меру. Отличное пополнение домашней библиотеки.

Первым прочитанным произведением Генриха Бёлля для меня стал роман «Глазами клоуна», написанный прекрасно и тонко, затронувший серьёзные темы. Затем был «Бильярд» - и опять в цель! Но больше всего меня впечатлил роман «И не сказал не единого слова». Я считаю, что эту книгу должны прочитать все молодые пары, только что узаконившие свои отношения.
Совершенно удивительный роман – «Групповой портрет с дамой». Очень советую прочитать.
Лени Пфайфер – странная женщина с необычной судьбой, чудаковатыми привычками и манерами, которые автор описывает с большим удовольствием. Бёлль придумал замечательную героиню. Читая, я представляла как она сидит напротив, выкуривает сигарету и параллельно жуёт булочку, а потом резко встаёт и бежит к пианино играть один из двух этюдов Шуберта.
Автор пытается узнать о героине как можно больше, препарировать её сущность, залезть в личную жизнь и порыться в грязном белье. Я знаю, что заглядывать в чужую замочную скважину неприлично, но Лени так увлекла меня своей персоной, что я последовала за каждым словом автора, как собачка на поводке.
Лени – наивная женщина, не умеющая говорить «нет», проживающая непростую жизнь, но ищущая уединения и покоя. Она живёт своей жизнью, избегая общения с ненужными людьми. Мне понравилась героиня Бёлля. Возможно, я даже вижу в ней черты, присущие мне самой.
Одним словом, рекомендую.

Лени не озлоблена, но она совершенно не способна к раскаянию; она не раскаивается даже в том, что никогда не оплакивала своего первого мужа. Неумение, или, если хотите, нежелание раскаиваться столь неистребимо в Лени, что в применении к этому ее качеству нельзя говорить о «большем раскаянии» или о «меньшем раскаянии»; Лени, видимо, просто не знакома с этим чувством...

Прежде чем судить кого-то - не суди, да не судим будешь. Даже негодяя-соседа, который вышел в магазин за молоком.
Читая романы Генриха Белля, каждый раз сам себе киваешь, мол, Нобелевская премия получена не просто так. А в дополнение всегда рядом бежит мысль о том, что к каждому его произведению необходимо выработать подход.
"Групповой портрет с дамой" читался нелегко. Хотя, казалось бы, нормальный слог, без излишеств и прочее, в чем же дело. Одно слово - композиция. Она в этом романе такова, что с ходу формируется противоречивое впечатление и взгляд на историю, которую решил нам поведать автор.
Дотошно и местами с легко уловимой иронией, словно прокурор на заседании суда.
Дотошно и без каких-либо стеснений и умыкания интимных и неприятных моментов - словно перед нами пациент психиатрической клиники, а я студент-практикант, которого знакомят с интересным случаем моего куратора.
Дотошно и без какого-либо права персонажей на личное пространство, словно моя задача - стать главной героиней, выучить все о людях и этих людей, стать ими, перенестись в те времена и прожить их жизни. А что самое важное - прожить жизнь Лени и ее шкуру, вынести суждение и быть слушателем-свидетелем-диагностом-призраком. Я сижу в темноте и читаю, смотрю и пытаюсь проникнуть в головы всех персонажей, слиться с этой стаей показаний и стать самой Лени, проникнуть в ее мышление. Но у меня не получается, потому что, благодаря композиции романа, которая оставляет так мало для личного и скрытого, тем не менее, между мной и нашей героиней стена из толстого пуленепробиваемого стекла. Личного нет, но и на близко личное расстояние тоже не получается подойти. Я кричу об этом через страницу, эхо бродит по комнате, но автор ничего не хочет слышать, я должна изучить, я должна оценить все это полотно жизни Германии от и до, от арийских женщин, которые не плачут, и до самого конца. Изучить историю страны и жизни одной единственной девушки, которая была самой собой, теряла и находила, любила и молчала. Я кричу, что не могу быть ей, потому что об остальных персонажах я знаю на товарный состав больше, но видимо в том и должно заключаться мастерство, чтобы из осколков других жизней сложить ее судьбу, ее прошлое и будущее.

Как итог - масштабное полотно особого толка, которое отлично смотрелось бы на театральных помостках в минималистических тонах белого и черного, потому что мир не хочет признавать серый цвет, цвет мундиров и застывших разумов, цвет сплетен и лжи, ухищрений и шепота. Зачем знать о сером цвете, когда люди в большинстве своем сделаны из него. Фашизм - далеко не единственная беда в истории человечества, каждый обман и тень в жизни маленького человека тоже имеют свое пагубное влияние. Из произведений Белля любимым у меня по-прежнему остается его Бильярд в половине десятого , но чтение "Группового портрета с дамой" - это более чем интересный опыт и в плане сюжета, и в плане композиции.

Когда ты спустишься с высот Шмен де Дам, вспомни о крови, пролитой здесь.
Вспомни, что тысячи немецких солдат уже шли до тебя этой дорогой.
Ты – солдат 1940 года – должен пройти ее до конца.

//О, капитан, мой капитан, задание выполнено! Долгая прогулка, часть первая во имя "Банды выхухолей"

Белль произвел на меня двойственное впечатление "Глазами клоуна" и "Групповым портретом с дамой". Кажется, что хорошо написано, хорошие темы подняты, а после сказать что-либо трудно. Начну, пожалуй, с главной особенности именно этого текста - очень странной дневниково-протокольной подачи текста. От лица рассказчика ведется повествование о некой Лени Пфейфер (в девичестве Груйтен). Пока вы ничего о ней не знаете, и мало что узнаете потом. Автор пытается восстановить жизнь этой женщины, которая по каким-то удивительным стечениям обстоятельств оказалась не такая, как все. Кто такая Лени? Весьма занимательная особа, а вместе с тем - ничуть не примечательная женщина. Ну, пьет она кофе, тратит больше, чем зарабатывает, работает на кладбище и не любит делать пошлые дела в кровати. На момент повествования ей 48 лет, она немка (избранная даже самой арийской девочкой), 1 метр 71 сантиметр ростом, 68,8 килограмм весом. Целых три дня Лени была женою кадрового немецкого офицера, а еще она позволила себе любить русского военнопленного. Вот так личность, не правда ли?

Поначалу подача текста вызывает недоумение, кажется странным, как может это быть интересным. Как может быть интересна какая-то Лени Груйтен? Долго и упорно читала по нескольку страничек в день, не чувствуя происходящего, изредко зачитываясь. Пободрее пошло где-то с середины, когда получилось распробовать историю на вкус, а многочисленные свидетельства очевидцев стали образовывать единую картинку. Нет, не о Лени, а о жизни окружавших ее людей. Перескакивая с одного рассказчика на другого, жизнь Лени, как и жизнь всех соприкасавшихся с нею, затягивает и увлекает. И в результате выходит, что Бёлль написал прекрасную книгу об обычных людях, мало чем примечательных, но вместе с тем по своему хороших, в какой-то мере плохих. С одной стороны, Маргарет спит с кем попало, а с другой, что ей терять, когда она уже не сможет вернуть того единственного? Только дарить счастьем окружающим и помогать Лени во всем. И каждый рассказчик здесь, делясь теми крупинками знания о Лени, рассказывает свою историю. И книга про Лени - большая река, вобравшая в себя много маленький ручейков. Групповой портрет с дамой.

И теперь кажется, что именно так, а совсем никак иначе не могла быть написана история о простых людях, Германии периода конца войны, ее народе. И книга получилась очень человечная, мягкая. Даже отталкивающий Пельцер кажется добрым где-то глубоко внутри, а Лени Не-от-мира-сего, которой приспичило почитать Кафку в разгар войны, находит того, кто, веря в людей и ее, достает запрещенную книгу.

Признаюсь честно, мне было страшновато браться за «Групповой портрет с дамой», отпугивал тег фашизм. Да и первые несколько глав книги читались очень и очень непросто – обилие героев, масса труднопроизносимых имён, сухой язык, но потом всё изменилось, как по мановению волшебной палочки. Нет, язык остался прежним, таким же протокольным и канцелярским, с вводом необходимых автору понятий и дефиниций, с множеством сокращений, а вот герои запомнились, обрели характеры, вызвали эмоции и книга захватила меня, чтобы уже не отпустить до самого конца.

Роман охватывает период с начала 20-хх до конца 70-хх годов ХХ века. Главной героиней произведения является Лени Пфейфер, урождённая Груйтен, которую мы встречаем на страницах романа впервые в возрасте 48 лет. Сначала автор снабжает нас исчерпывающей характеристикой героини, включающей её рост, вес, жизненные обстоятельства и некоторые привычки. Далее он с невероятной, поистине немецкой скрупулезностью рисует перед нами картину её жизни. Автор опрашивает друзей, знакомых, соседей, сослуживцев Лени, каждый из которых вносит свою лепту в её историю. Каких только слов и определений не удостоилась Лени – «самая немецкая девочка в школе», «глупая гусыня», «любительница пения, кино и танцев», «трижды вдова» и даже «советская подстилка». Но кто же она на самом деле? На мой взгляд, в первую очередь, Лени – ЖЕНЩИНА! Настоящая женщина с большой буквы. Недаром её так любили мужчины. А в чём же секрет её невероятной привлекательности? Позволю себе предположить, что не только в её внешности, но и в уникальных душевных качествах (скорее всего именно в них). Лени Пфейфер – человек, стоящий выше любых условностей. Она меряет каждого человека по своей мерке, то есть только по внутренним свойствам. Сестра Рахель для неё в первую очередь не еврейка (тут, кстати, подчёркивается и некая невежественность Лени, не знающей о еврейском вопросе в нацистской Германии), а любимая воспитательница, которая так много дала ей и немало способствовала становлению её личности. Борис Львович Колтовский – не советский военнопленный, не враг, а мужчина, который способен стать и становится её возлюбленным. Лени никого не оставляет равнодушными. Её или любят, или ненавидят. А саму героиню это, как будто, вовсе не занимает – она живёт, как умеет, а грязь и низость окружающего мира не прилипают к ней, оставляя вокруг нее некий ореол святости. Хотя Лени вовсе не святая, нет! Для святой она слишком грешна! Женщина, сотканная из противоречий, - вот кем останется она в моей памяти. А еще женщина, в жизни которой была любовь!

Однако Лени Пфейфер не единственная, кто затронул глубинные струны моей души. Педантичный опрос автором свидетелей привёл к тому, что многое становится известным и о них. Их истории порой не менее трогательны и трагичны, чем судьба Лени. Такое сплетение простых человеческих судеб, изложенное сухим, протокольным языком, трогает ещё сильнее, чем самые пространные описания страданий. За каждой цифрой, цитатой или суждением стоит чья-то участь. Самыми горькими были для меня строки о тяготах военнопленных в нацистской Германии. Казалось бы, в данной истории вполне проходной эпизод, но именно он заставил меня заплакать. Отмечу также, что автор мастерски использует детали и для него важно всё - рост не только главных героев, но и основных свидетелей; длительность гробового молчания в ключевом эпизоде с чашкой кофе; одинаковые фразы, употребляемые разными свидетелями в описании одного и тоже лица; суммарное количество часов, проведенных возлюбленными вместе и прочие подобные мелочи. Именно они придают произведению некоторую схожесть с судебным процессом, в котором свидетели под присягой дают показания, а рассказчик выступает в роли судьи и оценивает, насколько заслуживает доверия то или иное "доказательство".

Нужно добавить, что довольно необычно читать произведение о Второй мировой войне и о нацизме, написанное немцем. Несколько удивила меня роль освободителей, приписываемая автором американцам в данном историческом процессе.

Подводя итоги, стоит сказать, что я ничуть не жалею, что прочитала это книгу, ведь именно после её создания Генрих Бёлль был удостоен Нобелевской премии. А вот буду ли я её перечитывать – это уже большой вопрос.