Тереза Ракен

Анатомия морального уродства

2:2. Таков на данный момент мой счет с Золя. Прочитано четыре книги, из которых две понравились до безумного восторга, а две другие оставили впечатление послабее, на четверочку. Чего-то такого мне в них не хватило. Причем, что интересно, случается это через раз, то есть одна книга - восторг, другая - просто хорошая. Если статистика не подведет, то от следующей книги автора мне нужно ожидать ошеломляющего эффекта=)

"Тереза Ракен" же как раз попала в разряд "просто хороших" книг. Мне, вообще говоря, очень понравилась идея. Золя, по собственным его словам, помещенным в предисловии, задумывал в этой книге показать и "исследовать" героев, полностью лишенных человеческих качеств. Живущих только животными инстинктами: самосохранение и удовлетворение физических потребностей. Не способных на любовь, сострадание, искреннее раскаяние. Ни во что не ставящих чьи-либо интересы, кроме своих собственных. Причем не просто показать таких людей, а скрупулезно "разобрать" каждое движение их души, самое малейшее изменение, происходящее у них внутри.

Получилось ли у него? Пожалуй, что и да. Вот только в случае со мной... ну не прониклась я этими персонажами. Не в том смысле, что я их не полюбила - вроде как этого никто и не ждал - а просто... они были мне не интересны. Ни главные герои, ни их жертва, ни окружающие их люди. Никто. Не знаю, как лучше сформулировать, но я никак не могла поймать "волну", на которой все они жили. Ну, знаете, как бывает, когда персонажи в целом тебе не близки, но благодаря автору ты на какое-то время становишься на их точку зрения, проникаешься их логикой. Так вот, здесь такого не было. А поэтому чтение по большей части было для меня малоэмоциональным и не особенно захватывающим. За исключением нескольких моментов, о которых чуть ниже.

Один из них касается самого начала книги. Маленькую девочку Терезу, дочь отца, которому она не нужна и неизвестной матери, привозят на попечение тетки - владелицы галантерейной лавки г-жи Ракен. Та принимает ее, заботится, как может, но "свет ее очей" - это единственный сыночек, хилый и болезненный Камилл, которого мать упорно на протяжении всей жизни отвоевывает у смерти. Она сдувает с него пылинки, дрожит каждую минуту, не дает ступить лишнего шагу из боязни, как бы ему не стало хуже, не хочет и слышать, чтобы любимое дитятко хоть чем-нибудь занималось, кроме как ело и спало. Он ведь такой слабенький! Ничего, кроме отвращения, не вызывает такая, уже сама по себе превратившаяся в болезнь, материнская любовь... Хоть и объяснимая, но не приносящая никому из действующих лиц ничего, кроме вреда. И я не только о Камилле, который, уже будучи взрослым, все еще остается полудохлым маменькиным сынком.

Впрочем, в его защиту можно сказать, что он сам вовсе не стремился к бессмысленной и праздной жизни, ему хотелось работать и что-то делать, вот только "благодаря" матери, которая практически не позволяла ему учиться и собственным не слишком высоким умственным способностям, он толком ни на что не пригоден и не знает, с какого конца и за что взяться. В конце концов, он становится конторским служащим и кажется вполне довольным своей жизнью...

Не такова Тереза. Она здоровый, живой, энергичный ребенок. Но, в угоду своему сыночку, г-жа Ракен делает и племянницу жертвой своих забот. Тот пьет бесконечные микстуры - и Тереза тоже. Он сидит в жарко натопленной комнате в полной неподвижности и тишине - и Тереза тоже. Он спит, и она тоже, в одной постели с ним. Ей тоже воспрещается издавать громкие звуки, бегать, играть... Ведь она может потревожить больного! И постепенно вся жизненная энергия девочки уходит куда-то глубоко внутрь, а сама она становится апатичной и безжизненной... Она задыхается в этой тепличной атмосфере, чувствует себя словно прикованной к Камиллу с его вечной немощью, и при этом еще и обязанной быть благодарной тете за приют.

Последним же звеном цепи, "приковавшей" ее к ненавистному двоюродному брату, стало решение г-жи Ракен поженить "любимых деток". Она-то руководствовалась исключительно благими намерениями: оставить им все наследство, обеспечить Терезе безбедную жизнь и стабильный доход, а Камиллу - вечную сиделку, причем не чужого человека, а такого, которого он знает с детства. План, с ее точки зрения, идеален, и Тереза с Камиллом с самого детства знают, что, когда вырастут, станут мужем и женой, и воспринимают это как само собой разумеющееся.

Почему Тереза, став взрослее, не воспротивилась? Трудно сказать. Скорее всего, она настолько отупела в своем вечном оцепенении, что уже и не думала, что может быть по-другому. Просто жила по накатанной, так, как привыкла. Она не была счастлива ни минуты, но никакого другого пути она просто не видела, а многолетнее бездействие отучило ее думать и предпринимать какие-либо шаги. Она просто живет и исподволь ненавидит все, что видит вокруг: заботу тети, своего мужа, их тупых гостей, что приходят по вечерам, унылую и темную лавку, в которой она просто гниет заживо...

А потом случается то, что случается. Камилл приводит в лавку своего приятеля Лорана. Тот - полная противоположность Камиллу: здоровый, румяный, полный какой-то животной силы. И вот Тереза, то ли с отчаяния, то ли из чувства протеста против всей своей прошлой жизни, то ли под влиянием собственных животных инстинктов, что дремали в ней все это время, а скорее, и всего вместе, бросается очертя голову в его объятия.

Любовь ли это? Смотря что под этим понимать. Тут нет ни малейшего взаимопонимания, взаимного уважения, привязанности, нежности. С ее стороны - всепоглощающая физическая страсть, словно она вознамерилась в кратчайшие сроки компенсировать все, чего не могла получить от мужа, а с его - и вообще поначалу вялое "Почему бы и нет, мне нужна женщина, а эта привлекательная и бесплатная к тому же", а потом - одержимость, которой он будто бы заразился от самой Терезы.

И постепенно эти двое приходят к мысли, что все было бы еще лучше, если бы Камилла вообще существовало на свете, если бы он вдруг взял и случайно умер от какого-нибудь пустяка... А Лоран сверх этого подумывает еще и том, что неплохо было бы самому жениться на Терезе - у нее и доход есть, и капитал, можно было бы жить и ничего не делать. Да еще и жена красивая и страстная, чего ж больше? Вот только Камилл... И тут у него и рождается "совершенно естественный" при данных обстоятельствах план.

А дальше Золя нам очень скрупулезно и со всеми деталями расскажет: как этот план зрел, удалось ли его исполнить, что получилось в результате, что происходило с главными героями впоследствии и как трансформировались их души в процессе всего пережитого. А главное, он продемонстрирует нам разницу между "внешним видом" и внутренним миром как отдельного человека, так и отдельного дома. Как безупречно выглядели эти двое в глазах всех знакомых! Какими счастливыми и спокойными казались. Как "пахло честностью" в лавке г-жи Ракен! А копнешь чуть глубже... Впрочем, автор вам расскажет об этом сам.

Я же только еще хочу сказать о двух моментах, которые я больше всего ненавидела в этой книге:

Концовка оставила во мне двойственные чувства. С одной стороны, я рада, что все закончилось именно так, а с другой - есть в ней некая театральность, больше подходящая пьесе Шекспира, чем роману в жанре "реализм". Этакая эффектная точка ко всей этой омерзительной истории. Мне смутно хотелось бы, чтобы это было немного по-другому... По форме, а не по результату, я имею в виду. Результат-то очень хорош, даже если я в душе все равно не совсем ему поверила. Вот только... бедная мать! Для нее еще ничего не закончилось...

Живи, вороненок!

На обледенелой дорожке нашли вороненка. Клюв его тонок, лапы неуклюже сгибаются на ветру – неказист. Вот только не помирать же птахе? Насыпали в кормушку свежего зерна, налили родниковой водицы. Укрыли от невзгод крепкими прутьями клетки… Живи, вороненок! Вот тебе кров. Не небо ясное, зато надежно спрятан от суровых холодов зимы. Вот тебе забота и покой. Что же ты не поешь, вороненок?
Да только сколько ни окружай дикую пташку теплом, канарейкой она не станет. Подрастет, одарит хрипом, а то и вовсе под блеском свободы заклюет. Но кто запретит мечтать о благодарном пении в ответ на оказанное участие?

История одного такого спасения станет залогом появления тандема уродцев. Глаза Терезы поражают огнем притаившейся страсти, а Лоран своим задором и мужественностью способен сразить не одно хрупкое сердце, но загляните в их души… Погрузитесь в эти червоточины и хлебнете такой мерзости, таких потоков гнили, что после не скоро придете в себя. Могущественный автор будет все больше погружать в пучины чужого греха, отсекать и показывать на свет омертвевшие куски совести, чести, милосердия. Препарировать, не боясь напугать или отвратить.
История стара как мир. Кого удивишь способностью негодяев убить человека во собственное благо? Никого, но Золя оперировать одними фактами не станет. Он вывернет наружу отхожее место под названием «душа подлеца», и на поверку окажется, что желание полакомиться, удовлетворить ничтожные прихоти и стремление к свободе станут отправной точкой страшных событий.
Словно в усмешку автор даст своим героям имена святых – Тереза и Лоран, вот только благодетельными и непорочными назвать их язык не повернется. Молчаливая Тереза хранит под лицемерной улыбкой жажду мщения, а приветливый Лоран – способность по зову плоти разрушить, уничтожить, изжить. Она выжидает возможность для нанесения удара, он готов к опасному прыжку. Они не остановятся ни перед чем.
Еще один роман у Эмиля Золя и еще одно доказательство мастерства. Под микроскопом авторской мысли он рассмотрит все стадии загнивания души. Проследит, как нравственное падение влияет на натуру. Ведь, в сущности, и Тереза, и Лоран шли на убийство для того, что зажить безмятежно и счастливо, но получили странную действительность. Эмоциональное потрясение от содеянного пресытит их до отвращения, до ужаса, до полуночного бреда.
«Тереза Ракен» - роман не о покаянии и искуплении. Это книга, прежде всего, о людской подлости. Полотно, наглядно иллюстрирующее, что тиски страха, навязчивые идеи, брак, ставший неотвратимой карой за содеянное, подчас не способны пробудить в убийце человечность. Есть души поистине черные. Черные настолько, что даже мысли о жалости к ним у вас не возникает. Только злоба, только тихое роптание, преображающееся к концу в готовность переубивать этих тварей. Опустошенность, тоска и кружка цианистого калия – слишком малая плата за совершенное.
Роман захватывает и нескоро отпускает. Помимо должного читательского восхищения он приносит и ворох мыслей. Понимание, что под этим небом, на просторах маленькой земли, вершатся судьбы миллионов людей, и как угадать, что перед тобой не тот самый вороненок, жаждущий свободы вопреки всему. А жить-то действительно страшно!

Однажды дверца распахнется с невиданной силой и на свет вылетит не неуклюжая птаха, а черная туча из перьев, злобы и желания мести. Вы ему зерна, воды да заботы, а он вам горе в ответ на железные прутья. Во истину говорят, благими намерениями выстлана дорога в ад. Только как не перейти черту? Не пригреть вороненка и не взрастить чудовище?

С французами мы обычно на разных волнах, поэтому от Золя я не ждала ничего особенного. И вот, деточка, на тебе. Будешь знать, как недооценивать маститых классиков. Получи "Леди Макбет Мценского уезда", помноженную на "Преступление и наказание" и какой-нибудь новомодный кровавый триллер. От погружений во внутренний мир героев пробирало до мурашек, а от описаний зелёных трупов в морге действительно начинало мутить - вот она, сила искусства.

Парижская леди Макбет терзается тоской. И ей сложно не сочувствовать, ибо жить в болоте мелких, но самодовольных чиновников и лавочников, да ещё и с нелюбимыми людьми - радость сомнительная. Поэтому поиск удовольствий на стороне - результат закономерный; убийство того, кто стоит на пути к счастью, с точки зрения логики романа тоже не удивляет (хотя в очередной раз подумалось о том, насколько всё-таки по-разному талантливые авторы способны изобразить один и тот же классический сюжет). Но истинный шедевр начинается после, когда настаёт время воспользоваться плодами своего "труда". Вместо светлого будущего начинается медленное схождение в ад, выворачивание души наизнанку со всей грязью, со всеми демонами. И это феерия, потому что всё прописано настолько детально, настолько страшно, что ты начинаешь вживляться в героев и сходить с ума вместе с ними.

На протяжении всего чтения не покидало ощущение, что меня заперли в тёмном сыром подвале. И только смазанная концовка не позволила влепить высший балл.

Минутка магии чисел:
"Леди Макбет Мценского уезда" - 1865.
"Преступление и наказание" - 1866.
"Тереза Ракен" - 1867.
Лихие 1860-е...

Он, она и Тарантино

Ветви цепляют юбку чужой женщины. Она незаметно проводит пальцем по твоей руке. Спустя минуту… находите в лесу прогалину и падаете на красноватый ковёр из листьев. Смотришь на синеву, думаешь о последних часах лета. Тереза освобождает колено из-под накрахмаленной юбки. Камера с оператором поднимается к верхушкам деревьев. В этом кадре брюнетка оказывается между двух тел. Супруг, жалкое существо, засыпает от истомы, прикрывая лицо шляпой. Твой взгляд опускается с неба на её влажные глаза. – Внимание! - кричат в кустах. Ты сползаешь к её ногам… чувствуешь, как дыхание Терезы учащается. Прикасаешься губами к её чулку. Одновременно с этим твои пальцы скользят вверх по её ноге… – Выпускай, – говорит ассистент. Яркое насекомое вылетает из корзинки. В этом кадре Голубой Морфо устремляется ввысь на фоне чёрных волос Терезы.

…
Теперь о персоналиях.
Сценарий прост, как все романы старика К.
Прочитаешь про любовный треугольник. Делов на пару часов.
Чем-то напоминает эту и эту. Впрочем, последнею книжку ты навряд ли листал.

Итак, поехали.
Ты – Лоран. Одинокий мужчина из 1867 года. Будни проводишь в местной конторке и ждёшь наследство от отца, изображая преданного крестьянского сына. Порой соблазняешь девицу на парижских тротуарах. Денег и времени у тебя немного, так что предпочитаешь женщин нехитрых и попроще. Ты двуличный и корыстный тип. Упрямый на вид – фактура позволяет. Откровенно говоря, потому мы тебя и выбрали, для этой роли нам в кадре нужна бычья шея. В романе Эмиля, в твоём образе, есть зачатки художника, глупости и психической лихорадки. В истории необходимо показать панику, внутренний капкан и тупик идей. Почитай про ломку Раскольникова и портрет Грея, будет к месту.

По сюжету у тебя есть приятель – Камилл. Признаться, мы еще никого не нашли на эту роль. Чертовски сложное амплуа. Он – ленивая и вялая пиявка. Любитель почитать интеллектуальную прозу, ничего толком там не разобрав. Будешь играть с ним на контрасте. Если Камилл червь, то ты животное, которое трансформируется из хищника в падальщика, из убеждения в сомнение. Арка персонажа здесь хороша, мы передадим, как мушкетеры гнут шпаги на уровне самосознания. Ecce homo! В общем, кусая её губы, твой темперамент должен срывать нравственные занавески.

Кстати, о тебе, милая Тереза.
Ты – девушка с нетронутой страстью. Излучаешь юность, распуская волосы в тени. Наконец-то мы нашли то, что так долго искали. Нам нужен был в образе твой природный шарм, незнакомый матёрому зрителю. Красота, которая появляется не благодаря юбкам, а скорее… вопреки им. Читала Бронте? Я веду к тому, что в семью ты попала почти так же, как Хитклифф – случайно. Он в мешке, а тебя просто привезли с берегов Алжира. В этом плане у Эмиля вышел довольно заурядный персонаж, про него скучно читать. К тому же автор совсем не развивает мелодию рождения Терезы. В связи с чем мы добавим к образу мистику и странность. К тебе потянутся животные – полосатый кот Франсуа, Лоран и прочие статисты. Говоря на языке лирики, ты будешь вдохновлять лепестки роз на то, чтобы она быстрее засыхали. Qui sine pecato est? В общем, ты тот алый тумблер, переключи который, и самолет полетит к чертям.

Ещё.
Хочу, чтобы ты сразу поняла. До Лорана Тереза находится в спячке. То есть никакой жизни, sine dubio! Представь свою страсть, магнетизм и женственность. Все это должно быть скрыто для зрителя ровно до той минуты, пока Лоран не прижмет тебя к стене. Эпизод с переплетением тел один из самых сложных. Перелом будет резким. Например, у Набокова в романе "Король, дама, валет" был аромат скрытой игры, где женщина не находит вожделение, а попросту его вспоминает. Ты же молода, неопытна… Терезу накрывает приливом влюбленности и драйва слишком быстро, она не успевает это осознать в полной мере. Изобразишь женщину, которую пожирает сам дьявол. В силу того, что книга устарела, мы добавим кадрам чувственности. Так в одном эпизоде ты проведёшь время наедине с собой… в саду. Экстаз в тени яблони. Ubi mel, ibi apes. Неподвижный взгляд кота тебе даже понравится.

В целом, если забыть авторскую зацикленность на расплате, твой персонаж несёт две задумки:
– Мы ненавидим тех, кто нас будит.
И вторая.
– Предательство неизбежный результат любых отношений, ведь каждый верит, что у него на всё есть причины.

Теперь о первоисточнике.
Tres faciunt collegium.
Фальшивка.
Я читал и думал, что ни хрена не верю в происходящее. "Тереза Ракен" не идет ни в какое сравнение с "Человеком-зверем". В романе всё шито белыми нитками. Ближе к развязке мне подумалось – может, я вообще читаю неудачную сатиру… Нет. Первая половина книги выглядела круто. Игра в описании пейзажа, конфликты и метаморфоза – все это есть. Но дальше Золя словно зацикливается на идее возмездия. Персонажи теряют себя и играют по правилам автора. Их просто ведут по тропинке и заставляют спотыкаться, падать и расшибать лбы. Под конец романа искусственность и бессознательное морализаторство писателя начинают раздражать. Плюс ко всему, сверху накладывается еще удручающая атмосфера… где ты уже ждешь, когда же закончится этот фарс и Золя наконец-то удовлетворится финалом.

Я редко читаю авторские предисловия, но перед нашей встречей все-таки пробежался по мыслям-оправданиям. Роман подвергся многочисленным нападкам со стороны критиков и читателей.

Один очень талантливый писатель в ответ на мою жалобу на то, что я не нахожу сочувствия у критики, мудро ответил мне: «У вас есть существенный недостаток, который закроет перед вами все двери: вы и двух минут не можете поговорить с дураком, не дав ему понять, что он дурак»

Золя на это приводит доводы, мол, я изобразил разницу темпераментов. В статье Эмиль пишет, что Тереза и Лоран – животные (приятно урвать авторские задумки), а он – хирург, который попытался заглянуть внутрь плоти. Здесь и заключается вся алогичность. Моё виденье таково, что хищник, следуя своим инстинктам и чутью, нашёл бы выход из ситуации (это и произошло в истории "Человек-зверь" ”). В “Терезе Ракен” в капкан же попадают животные, но по непонятной причине выбраться из его когтей не могут уже люди.

Потому в фильме мы немного детализируем образы, добавим вам иллюзию свободы и покажем голод плоти.
Для этого:
– Улучшим пейзаж. Введём загадочную смерть матери Терезы. В саду, под яблоней, она будет читать её дневник.

– Камилл проявит интерес не только к литературе, но и к её созданию. Благодаря чему история наполнится писательской проблематикой. Лоран же увидит мир глазами художника-недоучки. Конфликт темпераментов перерастет в столкновение искусств.

– Образ Терезы раскроется за счёт других персонажей – матери (в дневнике), кота Франсуа (в ночи), писателя (в детстве), художника (в исступлении), природы (через увядание яблони), тётушки (где дьявол будет виден в мелочах).

– Пыль и тень сделаем спутником Терезы. Первым это поймет Лоран, изобразив её в третий раз на холсте. Естественно, в отличие от Золя, мы оставим зрителю свободу для интерпретации.

– По финалу поговорим потом, когда прочитаете роман.

А теперь, оставляю вас наедине.
Тереза.
Лоран.
Моё почтение.

Трупные эманации

Вот попадалово. В первый раз такое, не знаю, хвалить ли книгу или ругать. Или хвалить книгу и ругать автора. Или наоборот, ругать книгу и хвалить автора? Потому что от книги безусловно сильные ощущения, но только со знаком минус. Есть у меня тег "героев сжечь", он для тех книг, в которых героев хочется сжечь, внезапно, да? Так вот в этой книге героев хочется сначала четвертовать, потом колесовать, потом посадить на кол и только потом сжечь, настолько они омерзительные. Была одна такая книга у моей любимой Иоанны Хмелевской, в которой героиня в целях подавления излишне хорошего настроения ездила смотреть на картину, на которой изображена чаша с потрохами, червями и прочими трупными внутренностями. Так вот она смотрела, смотрела ,смотрела на картину, пропитывалась трупными эманациями, купалась в мерзости. Так и тут. Читать эту книгу - как мариноваться в мерзости. Трупной.

Потому что заглавная героиня Тереза Ракен - собственно давным давно мертва, функционирует только ее тело, а воли давно нет. Никаких желаний, никаких потребностей - нет, все давно умерло по вине, как по мне, психически ненормальной тетки г-жи Ракен. Возможно, на тетку так повлияло здоровье ее сына Камилла - она раз за разом отвоевывала его у смерти, а в те времена это, скорее всего, было в разы сложнее, чем сейчас. Но, положа руку на сердце, раз он выжил в те времена, что такого страшного там могло с ним случаться? Просто тетка излишне тревожная. И очень удачно мамаше подвернулась Тереза, племянница, которую та подарила Камиллу в качестве живой куклы - причем на всю жизнь. В общем, что посеешь, то и пожнешь. И поэтому в абсолютно кошмарном финале тетку эту мне было вот ни капельки не жаль. Очень, наверно, я мстительная, но я надеялась, что она помучится подольше. Так ей и надо.

Ну, и естественно, все что случилось дальше, а это такой ниспадающий психопатический кошмар, включающий в себя убийство, дисфункциональные отношения из чувства вины, параноидальный бред, галлюцинации, семейные драки и побои, плавно вытек из этих больных теткиных решений. Пострадали все. И Камилл, его жальче всех, и Тереза, ее немного жаль в самом начале, но потом уже совсем нет, и случайно втянутый в гормональную бурю Терезы Лоран. Золя под микроскопом рассматривает каждое движение их мерзейших душ, и этого как-то слишком.

В какой-то момент наступает точка пресыщения всем этим, когда автор углубляется аж до кишок героев в ущерб развитию сюжета, и просто становится скучно вплоть до финала. Который ждешь уже с нетерпением, когда же эти муки двух, нет, трех, психопатов закончатся. Тетка тоже психопат, вот уверена в этом. И разбавлены эти зловонные муки, как для контраста, великолепными описаниями природы, вот на чем душа отдыхала. Этого у Золя не отнять, когда он хочет, он может! Заворожить, разбередить, потрясти картинами природы. Сразу хочется снять ботинки и бежать на зеленые луга, песчаные берега, серебристые реки, капельками воды разбрызгивать вокруг...

Очень тяжелая книга.