Бурная, полная страстей и опасных приключений история непредсказуемой, яркой и своевольной красавицы Дины — как никакая другая книга достойна называться «Европейские Унесенные Ветром». Это — один из шедевров мировой литературы... Это — не стареющая, не утрачивающая своего очарования сага о судьбе одной семьи. О жизни, в которой есть место для страстей и сомнений, для борьбы и страданий, для ненависти и любви — любви, проходящей сквозь годы, любви горькой и радостной, любви, которая является...
Только дураки ничего не боятся, у них просто не хватает на это ума!
— Если бы отпущением грехов в церкви занимались женщины, они поставили бы там столы с угощением и скамьи, чтобы можно было посидеть и отдохнуть, чувствуя, как из тебя исчезает грех. А сейчас грехи отпускаются быстро и холодно. Похоже на излияние семени!
Время - это не то, что человеку нужно. Это то, что он иногда получает.
Дело не в том, как человек живёт, а в том, как он к этому относится. Вот в чём суть.
– Мы, в Рейнснесе, не боимся говорить в глаза всё, что думаем. Хуже, если начинаются разговоры у нас за спиной. Тогда человек не имеет возможности постоять за себя, – сказала Дина.
– Искусство не имеет ничего общего с умением быстро перебирать пальцами клавиши, – сказала Анна с таким видом, будто с трудом сдерживает зевоту.
– Вот как? А что же тогда искусство? – полюбопытствовал я.
На мгновение она растерялась.
– Искусство – это то состояние души, для выражения которого человек должен использовать все свои чувства, – сказала она наконец.
– Вы хотите сказать, что только сильное переживание создаёт образы искусства? – спросил я.
– Нет, но без сильных чувств того, кто их испытывает, и того, кто их воспринимает, искусство невидимо и не представляет собой никакой ценности.
– Стало быть, произведения искусства, скрытые, например, в склепах, не представляют собой ценности потому, что их никто не видит?
– Нет, представляют, потому что люди мечтают увидеть их.
Может, у людей просто не бывает выбора? Они сдаются и мирятся с тем, что есть. Как я в доме кожевника. Или находят в себе силы вырваться из заколдованного круга. Независимо от цены, которую им приходится за это платить.
Легко спастись, если ты шут. Если ты вызываешь смех, но при этом внушаешь страх. Шутов все боятся. Шут может смеяться над собой, и никто не поймёт, что у него на уме и в чей огород он бросает камень. Но невозможно стать шутом по собственному желанию. Шутом надо родиться.
– Жертвы бессмысленны, – вдруг перебила меня Дина. – Люди не умеют жертвовать, не надеясь получить за это вознаграждение. Авраам надеялся получить расположение Господа. Он не хуже и не лучше других. Просто он хотел принести более серьёзную жертву, чтобы Господь обратил на него внимание.
Только дураки ничего не боятся, у них просто не хватает на это ума!
-Я многое повидала, Вениамин. Самое страшное не ад. Человек хуже ада!
Там, где была замешана Дина, все всегда шло шиворот-навыворот.
...человек многое должен простить себе, прежде чем научится прощать другим.