По ту сторону добра и зла

...если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.

Характерно, что на книгу, оказавшую сильнейшее влияние на историю 20 века, нет тут, по существу, ни одной рецензии. Первая рецензия - это только цитаты без единого добавления, вторая, неформальная, состоит из одной фразы, и третья - просто перечисление работ, которые входят в сборник. Все.

Да, писать рецензию на такое как-то даже практически невозможно. С одной стороны, восхитительный гений Ницше и столько пронзительно умных, проницательно умных и удивительно чувствующих историю и людей отрывков можно было бы привести из этой работы, что на стыке философии, филологии, истории, эстетики и чего только нет. А с другой стороны, страшно, потому что заглядывает в бездну, и бездну эту определяет и формулирует.

В любом случае, если хочется понимать 20 век, это одна из тех книг, которые надо читать. Потому что если Ницше и не породил вместе с Фрейдом и Марксом 20 век, то он, по крайней мере, его гениально предвидел.

«Несвободная воля» – это мифология: в действительной жизни дело идёт только о сильной и слабой воле.

В наше время, Ницше считается депрессивным нигилистом и апологетом зверств фашизма. Я подозреваю, что если бы он был жив сегодня, ему пришлось бороться с научными доказательствами, которые показывают, что его широкое мнение основано не на фактах, а на социально сконструированных ролях.
Так что не стоит воспринимать идеи Ницше целостно.
В данной работе Ницше обвиняет прошлых философов в недостатке критического смысла и слепом принятии догматических предпосылок при рассмотрении морали.
В частности, он обвиняет их в создании метафизических систем базирующихся на вере в то, что хороший человек является противоположностью злого человека, а не просто другим выражением тех же основных импульсов, которые находят более прямое выражение в человеческом зле. Работа переходит в царство «вне добра и зла» в смысле ухода от традиционной морали, которую Ницше подвергает деструктивной критике.

Он ставит под сомнение концепцию прошлой философии, задавая вопрос: Почему человечество так яро хочет познать истину? А не признать заблуждение "как условие жизни"? Он предлагает любопытное объяснение каждой прошлой философии: каждая из них была "непроизвольным и бессознательным мемуаром" со стороны своего автора и была создана для оправдания его моральных предрассудков, которые он торжественно объявил как "истину".
Далее следуют нападки и оскорбления:
Б. Спиноза маскирует свою «личную робость и уязвимость», прячась за геометрическим методом и непоследовательно делает самосохранение фундаментальным двигателем, отвергая телеологию. И.Кант, возвращается к предубеждению старого моралиста с его категорическим императивом, диалектическое обоснование которого является всего лишь дымовой завесой Его «способность» объяснять возможность синтетических априорных суждений сравнивается с объяснением наркотического качества опиума. А. Шопенгауэр ошибается, думая, что природа воли очевидна, которая на самом деле является очень сложным инструментом контроля над теми, кто должен повиноваться.
Ницше также подвергает критике физику. Законы природы- это всего лишь одна интерпретация явлений, наблюдаемых естествознанием. Хм... Это своеобразный научный антиреализм, он утверждает что мы сами сфабриковали причины, относительность, принуждение, число, закон, свободу, мотив, цель, детерминизм и т.д.

Что касается морали и религии, Ницше восхваляет Ветхий Завет, пренебрегая Новым Заветом. Он утверждает, что Христианство со своим одиночеством, постами и половым воздержанием, победило все радостное, напористое и самодержавное.

Я считаю главным в этой работе, послание о свободе.
Человек, если он хочет быть свободным, не может позволить кому-либо другому определить свою жизнь за себя, не может принимать власть как должное. Он должен подвергать сомнению мир, открывать для себя то, что важно и что истинно. Воля к власти ничто иное как, личное решение установить контроль над своей жизнью.

Быть свободным означает быть философом.

Кто говорит: “Я мыслю и знаю, что это по меньшей мере истинно, действительно, достоверно”, - тому нынче философ ответит улыбкой и парой вопросительных знаков. “Милостивый государь, скажет ему, быть может, философ, - это невероятно, чтобы вы не ошибались, но зачем же нужна непременно истина?”

Это то, что нужно. Вот оно то самое бунтарское, необузданное и оригинальное. Даже на сегодняшний день это ново и своеобразно до такой степени, что не может не вызвать эмоций, причём очень часто отрицательных. Впечатление от концепции Фридриха Ницше варьировалось от приятия до крайнего неприятия. А это прелюбопытно. Всегда меня интересовали мнения противоположные моим, несогласные и противоречивые. Ведь и неинтересно читать мысли, которые во многом сходятся с твоими. Получается повторение одного и того же. А здесь проблема и конфликт. Это провоцирует на размышление.

Итак, пришло время заглянуть по ту сторону добра и зла. И читая первый отдел этой книги, я был поставлен в тупик автором. Он назывался “о предрассудках философов” и в нем Ницше пытается раскритиковать различные устоявшиеся и популярнейшие философские концепции своего времени.

Все они дружно адвокаты, нежелающие называться этим именем, и даже в большинстве пронырливые ходатаи своих предрассудков, называемых ими “истинами”.

По большому счету его критика мне была недоступна в виду того, что я не сильно знаком с этими концепциями, но всё же это было интересно. Называя наличие каких-то привязок и зацепок за какие-то концепции - недозволительным предрассудком и глупым догматам. Ко всему прочему он называет концепцию любого известного философа продуктом его собственной морали. Что их концепции необъективны и частенько притянуты за уши и подстроены под их убеждения. Если припомнить, то Бердяев именно такое и давал определение экзистенциализму - полное погружение своего Я, своей сути, морали и убеждений в свою философскую концепцию и диалектику.

Одной из основополагающих идей этого трактата является идея о том, что дух возвышается только благодаря страданию. Не добро и комфорт возвышает, а именно негативное и отрицательное. И именно область эмоционального страдания возвышает. Не какие-то там познания или чтения книжек, а именно грубое, злое, преступное и яркое является пищей для духа. Дух не растет в тепличных условиях. И с этим во многом сложно не согласится. Но тут же Ницше говорит о том, что сострадание – это глупость и безвкусие. Что жертвенность – это пошлость и опять же безвкусие. А с этим не то что сложно, а невозможно согласиться.

Кто как не Ницше мог сказать, что сострадание есть страшная глупость и узость ума. Дайте человеку нормально пострадать! Эта мысль как минимум занимательна. А занимательности ей добавляет небольшое пояснение - сильные впечатления делают личность сильнее. А сильные впечатления всегда негативные.

Немного поразмыслив, мне пришло в голову, что возможно Фридрих первично отрицал сострадание по отношению к себе. Ведь всеобще известный факт, что он всю жизнь мучился различными болезнями и головными болями, и бог знает, чем ещё, и, возможно, сам частенько становился жертвой непомерного сострадания знакомцев и незнакомцев и тем самым стал отрицателем сострадания, как факта. Если для себя он считал сострадание оскорбительным, то и проявление своего сострадания к другим почитал за оскорбление. Причем он сам ставит Канту в упрек то, что он своё нутро и свою сущность вкладывает в свою философскую концепцию и тем самым как бы говорит: "Видите, что я чувствую и думаю? Вы должны чувствовать также и думать также." А сам в своей работе делает то же самое. Хотя он скорее проводит иную мысль. Он проводит мысль, что концепция Канта стала догматом для множества людей и, что это выглядит глупо. Так как его концепция – это лишь его нутро, его сущность, его мораль. А свою концепцию он догматом не считал. Правда, в итоге она все равно стала для многих догматом.

Всё-таки чужд Ницше русскому духу со всем своим аристократизмом, с этим делением людей на господ и рабов. В то время как выдающиеся умы России размышляли над тем как бы им сблизиться с простым народом и его простой мудростью. Чтобы произошло единение всех людей. Ницше говорит, что рабы необходимы. И что господам, людям "свободного ума" необходимо всячески поддерживать свою отстраненность и оторванность от людей низших. Он говорит, что нужно показывать им кто господин, а кто холоп своим отношением. Непомерная гордыня и самомнение сквозят в каждом его слове. Простые люди, по его мнению, скучны и у них отсутствует "вкус". А наличие вкуса у человека Ницше возводит почти в высочайшее значение.

Что за издевательство? Думал я, натыкаясь на очередной кусок текста на латинском или французском языке. Непереведенный ни автором, ни редактором. Из-за этого терялся смысл некоторых отрывков и идей философа. И я уже начал думать о нерадивости редакторов, когда наткнулся на кусок текста на древнегреческом языке. И тут я понял, что это Ницше так забавляется. Усложняя текст, чтобы человек читавший порылся и поискал ответ. Старый усатый гордец. Всё пытается сделать непонятным и сложным. Всё, чтобы отгородится от черни, от низшего класса. Я всегда был противником ненужного усложнения, а Ницше же наоборот говорит, что простота – это пошлость и безвкусие. Это не аристократично и фи. Что ж. Я не собирался тратить время на поиски перевода этих фраз и пускай восприятие будет отрывочным. А Ницше всё-таки тот ещё фигляр.

“Это не нравится мне”. – Почему? – “Я не дорос до этого”. – Ответил ли так когда-нибудь хоть один человек.

Да-да-да. Слышали, знаем. Всё всем, по мнению философов, нужно до чего-то дорасти. А не думал ли автор, что ему самому нужно дорасти до простоты изложения? Нет. Потому что считал простоту – безвкусием и уделом рабов. Зачем быть понятным для рабов?

P.S.

Вместе с силой духовного зрения и прозрения человека растет даль и как бы пространство вокруг него: его мир становится глубже, его взору открываются все новые звезды, все новые загадки и образы.

Возможно, что под священной легендой и покровом жизни Иисуса скрывается один из самых болезненных случаев мученичества от знания, что такое любовь: мученичество невиннейшего и глубоко страстного сердца, которое не могло удовлетвориться никакой людской любовью, которое жаждало любви, жаждало быть любимым и ничем, кроме этого, жаждало упорно, безумно, с ужасающими вспышками негодования на тех, которые отказывали ему в любви; быть может, это история бедного не насытившегося любовью и ненасытного в любви человека, который должен был изобрести ад, чтобы послать туда тех, кто не хотел его любить, и который, наконец, познав людскую любовь, должен был изобрести Бога, представляющего собой всецело любовь, способность любить, который испытывал жалость к людской любви, видя, как она скудна и как слепа! Кто так чувствует, кто так понимает любовь - тот ищет смерти...

Если бы мне предложили угадать перу какого философа принадлежат эти строки, то вероятность предположить, что это Ницше, равнялась бы нулю, ибо я ждал чего-то (и только) такого:

Человек, это многообразное, лживое, искусственное и непроницаемое животное, страшное другим животным больше хитростью и благоразумием, чем силой, изобрел чистую совесть для того, чтобы наслаждаться своей душой, как чем-то простым; и вся мораль есть не что иное, как смелая и продолжительная фальсификация, благодаря которой вообще возможно наслаждаться созерцанием души.

Вообще-то, данное произведение ценно не своими ответами, а теми вопросами, которые ставит автор перед самим собой и читателями, как его современниками так и европейцами следующих поколений. Вопросы эти очень интересные, неожиданные, острые, не очень приятные, но могут заставить надолго задуматься, а после размышлений даже скорректировать своё мировоззрение в ту или иную сторону.
Может ли злой быть счастливым?
Может ли мораль быть не истинной, а истина - аморальной?
Возможно ли добро без зла?
Бог и мораль - это единое или противоположное?
Религия - это волеизъявление или волеотрицание?
Должен ли философ сопоставлять свои теории с нормами морали?
Что такое философия Новой эры?

И это лишь малая толика того, о чём Ницше размышляет. Помимо морали и философии, он пишет о демократии, религии, музыке, литературе, любви, честности, аристократии, будущем Европы, о сути немецкой нации, отношениях мужчин и женщин, феминизме, нигилизме и даже о России:

... но величайшей и удивительнейшей силы достигает воля в том огромном срединном государстве, где как бы начинается отлив Европы в Азию, - в России. Там сила воли откладывается и накопляется с давних пор, там воля - и неизвестно, воля отрицания или утверждения, грозно ждет того, чтобы, по излюбленному выражению нынешних физиков, освободиться. И не только индийские войны и осложнения в Азии нужны для того, чтобы Европа освободилась от своей величайшей опасности, нет, для этого необходимы внутренние перевороты, раздробление государства на мелкие части и прежде всего введение парламентского тупоумия с присовокуплением сюда обязательства для каждого читать за завтраком свою газету. Я говорю так не потому, что желаю этого: мне было бы больше по сердцу противоположное. Подразумеваю под этим такое усиление грозности России, которое заставило бы Европу решиться стать в равной степени грозной, т. е. посредством новой господствующей над ней касты приобрести единую волю, долгую, страшную собственную волю, которая могла бы назначить себе цели на тысячелетия вперед, - чтобы наконец окончилась затяжная комедия ее маленьких государств, а также ее династическое и демократическое многоволие. Время мелкой политики прошло: уже грядущее столетие несет с собою борьбу за господство над всем земным шаром...

Слог и стиль изложения великолепны и выдают в Ницше (даже читателю, незнакомому с его биографией) профессионального филолога. Оценки немца точны и полны, как по сути, так и по её выражению. Вот так, всего в несколько слов, описано то недоумение, которое, зачастую, вызывает у христиан чтение Библии, и которые задаются вопросом: "Как может быть Бог абсолютным Добром, если он призывает убивать, велит убивать и убивает сам?"

"Склеивание" двух книг (Ветхого и Нового Завета) в одну - самый тяжкий грех против духа, который имеет на своей совести литературная Европа...

Читать или не читать "По ту сторону добра и зла"? Я не знаю, но, как и более раннее произведение немецкого философа, оно "для всех и ни для кого". Решайте сами...

Наши высшие прозрения должны - и обязательно! - казаться безумствами, а смотря по обстоятельствам, и преступлениями, если они запретными путями достигают слуха тех людей, которые не созданы, не предназначены для этого.

*******
Есть книги, имеющие обратную ценность для души и здоровья, смотря по тому, пользуется ли ими низкая душа, низменная жизненная сила или высшая и мощная: в первом случае это опасные, разъедающие, разлагающие книги, во втором - клич герольда, призывающий самых доблестных к их доблести. Общепринятые книги - всегда зловонные книги: запах маленьких людей пристаёт к ним. Там, где толпа ест и пьёт, даже где она поклоняется, - там обыкновенно воняет. Не нужно ходить в церкви, если хочешь дышать чистым воздухом.

*******
Быть может, в склонности позволять унижать себя, обкрадывать, обманывать, эксплуатировать проявляется стыдливость некоего Бога среди людей.

*******
Разъяснившаяся вещь перестаёт интересовать нас.

*******
В снисходительности нет и следа человеконенавистничества, но именно потому-то слишком много презрения к людям.

*******
Решение стать глухим по отношению к любому возражению есть признак сильного характера!
Следовательно, при случае - упорство в глупости.

*******
Есть невинность восхищения: ею обладает тот, кому еще не приходило в голову, что и им могут когда-нибудь восхищаться.

*******
Люди наказываются сильнее всего за свои добродетели.

*******
Заставить быть о себе хорошего мнения, а затем и самой свято уверовать в его справедливость - кому этот фокус удается лучше, чем женщинам?

*******
Мысль о самоубийстве - сильное утешительное средство: с ней благополучно переживаются иные мрачные ночи.

*******
Должно отплачивать за добро и за зло, но почему именно тому лицу, которое нам сделало добро или зло?

*******
Не то, что ты обманул меня, а то, что я больше не могу верить тебе, потрясло меня.

*******
Самосознание общины, остов ее разбивается о те высшие и сильные склонности, которые, прорываясь внезапно, выносят индивида далеко за пределы золотой середины и возносят его высоко над уровнем стадного сознания. Поэтому именно эти склонности община клеймит и порочит очень охотно. Высокая, независимая интеллектуальность, жажда одиночества, мощный ум внушает ей страх. Все, что поднимает индивида над уровнем стада и внушает ближнему страх, называется теперь злом; скромный, уживчивый, приспособляющийся нрав, средняя интенсивность страстей находятся в моральном почете.