Если у обычной девушки есть шанс избавиться от навязанного семьей жениха, пустившись в бега, то мне, сестре эррисара, такого права не дано. Ведь на кону не только моя жизнь, но и мир между снежными магами и лордами света. Тут уже не важно, что знакомство с суженым не заладилось с самого начала и что он тоже не в восторге от перспективы забрать в свой южный город снежную леди. Придется нам обоим привыкать к новой жизни и учиться считаться друг с другом. И будет это не просто, учитывая мой...
– Идем в беседку! – И, видя, как охотно кивнул супруг, уточнила: – Беседовать!
– А ну стой, бестолочь малолетняя!
– Сам бестолочь! – крикнула, не обернувшись. – Великовозрастная!
– Да зачем тебе эта малолетка? – попытался утешить его огненный лорд. – Проклятие снято, мы скоро станем людьми. Да за тобой, Закарией Гриммом, наместником Шеасса с человеческим лицом, толпы потенциальных невест бегать станут!
– Угу, – буркнул «оборотень». – А за мохнатое чудовище Закарию Гримма хотела замуж только одна.
– Так все же из-за твоего эррисарства. Власти хотела, ты же сам говорил.
– По-твоему, желай она только власти, ушла бы, когда я стал правителем всего Шеасса?
– Нет.
– Вот и я о том.
Доверие – это самое главное в семье. Доверие, уважение и любовь.
– Чудовище, – сказала, вновь встретившись с ним взглядом. – Но большое, симпатичное, обаятельное, сильное, умное, ироничное, практичное и в чем-то даже эротичное чудовище. У тебя красивое мужское тело, лишние же волосы можно и сбрить, если будут мешать.
– Издеваешься? – почесал стоящее торчком ухо получеловек-полуволк.
– Вовсе нет.
– Ты представь бритую звериную морду, такого даже я в зеркале испугаюсь, – рассмеялся он.
– Да я как бы и не про морду, – теребя кончик простыни, призналась Тиль.
– А все остальное у меня в наилучшем виде, – окончательно развеселился демон. – Показать?
– После свадьбы! – снова сказала гостья и тоже улыбнулась.
– Людям свойственна не только жестокость, но и сострадание.
Стражи Триалина отказались от трех меченых Изнанкой соотечественниц и предпочли оставить у себя волшебные часы. Это было правильно, но… до чего же обидно! Муж предал, брат не спас, остальные… а какое им дело до нас? Для них мы теперь марионетки демонов, и именно этим они оправдывают свой выбор. Зачем менять ценные артефакты, доставшиеся ордену от Сияющего, на людей, способных провести в Алин-тирао врагов? Незачем!
Больно…
Так больно, что опускаются руки, и нет даже злости – одна пустота внутри, холод и безысходность. А еще тоска и отчаяние. Все можно понять, со всем согласиться, но кто бы подсказал, как это ВСЕ принять и смириться?
Сидеть же и страдать из-за того, на что никак не можешь повлиять, было бы глупо.
Жаль, что счастье такая хрупкая и ненадежная вещь: чем выше взлетишь, тем больнее падать в реальность.
На пустом месте ревность не рождается.
– Не пристало моей жене кокетничать на глазах у всех гостей с первым ловеласом Светлых земель, – совершенно серьезно проговорил супруг.
– Что? – От такого заявления я даже брыкаться перестала. – Это я кокетничала?! Да мы же просто общались!
– А люди говорят другое, – вздохнул его светлость.
– Это которые? Рыжие такие, со змеиной натурой и длинным языком? Ты скажи, кто, мир должен знать своих героев, – потребовала я. – Да и мне нужно убедиться, что я именно тем говорунам языки укорачивать пойду.
– Быстра же ты на расправу, Белоснежка, – хмыкнул Варг.
Из любого брака можно сделать идеальную семью, если, конечно, постараться.
Не делать и не уметь делать – разные вещи.
– Ты слишком эмоциональна и впечатлительна. Это позволено избалованному ребенку, но недопустимо для замужней леди. Ты делишь мир на черное и белое, хотя в нем полно полутонов. Нужно быть более гибкой, понимаешь? Особенно в семейной жизни.
– Вспомни своего брата, разве он способен хранить верность одной женщине? И большинство мужчин такие. Весь их род по природе полигамен. Умная жена должна это знать, понимать и… потакать слабостям своего супруга, в числе которых и короткие интрижки с любовницами. Главное – следить, чтобы все постельные куклы твоего эррисара были всего лишь развлечением как хорошее вино или охота и ни в коем случае не становились чем-то бо́льшим.
– Вот замуж тебя выдадим, родню мужа построим, Варга влюбим…
– Последний пункт необязателен, – перебила я.
– Необязателен, – не стала спорить компаньонка, – но лишним не будет. Из влюбленного мужика проще веревки вить.
– Но он мне даже не нравится! – простонала я, стянув с подноса сочный фрукт.
– Собственнические инстинкты, проснувшиеся в тебе, тоже неплохой задел для счастливого союза.
– Создай себе подходящий образ, заморозь их не магией, а взглядом, дай понять, что не потерпишь неуважения, и сделай все это без откровенных угроз.
Ну и чего они, спрашивается, так реагируют? Подумаешь, невеста с песцом на шее приехала! Не с веревкой же и мылом!
- Если будешь молчать, придется применить пытки, - пообещал он, легко касаясь моего виска губами. - Сладкие пытки, - добавил, вновь накрыв под водой мою грудь, но вовсе не так, как в первый раз.
И все это было так ново, ярко и ужасно непривычно, что я испугалась. А вода резко остыла, получив заряд непроизвольно выпущенной в нее снежной магии.
- Ну, с-с-спасибо, Снежинка, - прошептал Варг, усмехнувшись. - За охлаждение... кхм... порывов, - он снова издал короткий смешок, отпуская меня, а я смущенно пробормотала:
- Это не специально вышло.
— Доверие – это самое главное в семье. Доверие, уважение и любовь. А ты... Ты...
— Люблю тебя, доверяю и уважаю. – Перечислил супруг.
- Почему нет, Белоснежка? - спросил муж с досадой, я же, нервно куснув губу, снова открыла глаза и призналась:
- Потому что боюсь!
- Я буду нежен...
- Не этого! - он вопросительно приподнял бровь, а я, пока не иссякла вся смелость, торопливо заговорила: - Боюсь тебя разочаровать. Я ведь неопытная, совсем почти, всего-то пара невинных поцелуев с сослуживцем брата - вот и все, что было. Как мне конкурировать с твоими бывшими? Великолепная Регина, на все готовая Амелия, гибкие и раскованные циркачки... Они умеют все. А я замороженная девственница, которая представления не имеет, как доставить мужчине удовольствие. Что мне делать, Варг? Что...
- Любить меня, - оборвав поток слов, срывающихся с моих губ, проговорил эррисар. Глаза его светились серебром, а голос при этом был такой хриплый, словно фраза ему далась с трудом.
- Любить... - повторила я шепотом, завороженно глядя в лицо мужа.
- Люби и не предавай, - сказал совсем тихо, но я услышала и, обняв его за плечи, поцеловала сама. Как умела, как чувствовала, вложив в этот порыв все переполнявшие меня эмоции. Любить и не предавать... ни за что не предам!
Через двадцать минут оба друга были в торговом центре, где, обежав несколько этажей, обнаружили наконец Снежану, да так и застыли столбами в дверях, глядя, как она в компании его же матери, двух любовниц, компаньонки и песца с аппетитом поглощает мороженое, о чем-то непринужденно беседуя со своими довольно улыбающимися спутницами.
– Я вижу то, что вижу? – спросил Ингольв, слегка толкнув Варга плечом.
– Нет, приятель, – отозвался тот, не скрывая раздражения, – у нас с тобой групповые галлюцинации.
- Ни черта ты не понимаешь в женщинах, милорд, - насмешливо фыркнула я, позволяя ему закутать меня в свою одежду, которая грела гораздо хуже, чем объятия мужа, поэтому, едва он закончил, я снова прижалась к нему.
- Ты будто понимаешь, - иронично протянул он.
- Почему нет? Я же женщина, - сказала гордо.
- Ты-то? Не-е-е, ты чертенок в юбке... кхм... в штанах, - исправился Варг.
- Не нравлюсь? - глядя на расшитый ворот мужской рубахи, спросила тихо.
- Я этого не говорил, - уклончиво ответил он. - Это ты у нас на нелестные характеристики мастер, хоть блокнот заводи и записывай... какой я ужасный человек.
- Не надо передергивать, - проворчала, согреваясь в его руках. - Нормальный ты... но все равно несносный, - и сладко зевнула, прикрыв ладошкой рот.
- Угу, еще старый, страшный... - напомнил эррисар, а я, возмущенно засопев, буркнула:
- В зеркало себя видел? Огромный медведь с жуткими глазами и каменной физиономией. Еще и виски бритые, одежда странная... чего ты от меня ждал? С непривычки немудрено испугаться.
- Привыкла?
- В процессе.
Если так пойдет и дальше – свекровь завоюет мою любовь раньше, чем мой муж.