Сумерки

Боже, как он красив! У меня затряслись руки.

Своими «Сумерками» Майер молниеносно сбивает читателя с ног и колотит до потери сознания. Сначала был удар по голове: девяностолетний вампир ходит в школу... Нет, не угадали, совсем не для того, чтобы отведать крови американских школьников. Даже вековым вампирам, бывает, хочется посидеть за партой, поглядеть в микроскоп на корешки репчатого лука, списать контрольную... Свежо, ничего не скажешь. Потом был крепенький хук – вампир-школьник еще и девственник, за девяносто лет бедняга так и не встретил свою «половинку», свой идеал, который, можете не сомневаться, вот-вот робко сядет за его парту и будет краснеть, смущенно теребя косичку. Потом был апперкот. Несколько десятков страниц Майер мурыжила и Беллу, и читателя загадкой: вампиры не боятся солнечного света, но никогда не выходят на люди в ясную погоду. Почему? «Ты поймешь, когда увидишь меня в ярком свете», трагично прошептал Эдвард, навевая смутные догадки с лицом главного героя «Баек из склепа». И вот, однажды утром, решившись, Эдвард повез Беллу высоко в горы, а там – глубоко в лес, чтобы она увидела его лицо в ярком солнечном свете… И она увидела... Увидела, что в лучах солнца кожа у вампиров сияет как квинтиллионы триллионов чистых, как слеза младенца, брильянтов. Туше...

А вначале было совсем неплохо. Американская школьная романтика, ностальгия и все в таком создавали весьма приятный и многообещающий настрой «ну-ка, ну-ка». Потом произошла трагедия: Белла влюбилась. По пятьдесят раз на странице Майер начала писать о том, как божественно красив Эдвард, используя штампы типа «бог Аполлон» и т.п., расписывая, какие потрясающие у него янтарные глаза, какая восхитительная кожа, какой божественный голос и какое совершенное лицо, увидев которое, можно смело подводить жизненные итоги и обувать белые тапочки. При виде Эдварда у Бэлы «тряслись руки», «подкашивались ноги» и вообще случался затяжной и непрекращающийся оргазм. Когда они в первый раз поцеловались, Белла упала в обморок. Когда они поцеловались во второй раз, у Беллы остановилось сердце (и это не фигура речи). Вот тут Майер и отправила меня в нокаут, утопив в безбрежном океане розовых соплей, высморканном исключительно для того, чтобы двенадцатилетние девочки ныряли с головой и, визжа от восторга, рассекали его волны кролем и брассом; однако, книга неожиданно приобрела более широкий круг читателей... Ну наставьте мне скорее минусов. )) Что меня больше всего поражает, так это читатели, которые заявляют, дескать, Стефани Майер своими "Сумерками" сказала новое слово в вампирской литературе... Где одно это слово? Покажите, я не нашел. Сюжет, в котором героиня влюбляется в прекрасного вампира и чуть менее прекрасного вервольфа, что заставляет ее метаться по страницам в попытке сделать выбор (причем выбор в пользу вампира) - это не новое, а старое слово. И называется оно "плагиат". Я думаю, Лорелл Гамильтон со мной согласится. А самое забавное, что "Сумерки" были распроданы колоссальным тиражом, переведены на множество языков и представлены к изрядному количеству наград, для своего круга вполне монструозных. Например, «Выбор редакции New York Times». Или «Лучшая книга года» Publishers Weekly. Чудны дела Твои...

Синопсис к пьесе "Роман боксера и котлетки"

Боксер подходит к холодильнику и открывает его. Там лежит котлетка.

Котлетка: Боже, как ты красив!
Боксер: Твою дивизию!
Котлетка: Ты так говоришь, как будто ненавидишь меня...
Боксер: Кто положил котлетку в мой холодильник? Какая сволочь? Ведь знаете, что мне нельзя, надо сгонять вес, через неделю соревнования.
Котлетка: Я хочу тебя.
Боксер: Ты сумасшедшая котлетка. Но ты божественно пахнешь!
Котлетка: Скажи, скажи, ты любишь меня?
Боксер: Ммм... Ты не понимаешь, что делаешь, но да. Да! Я люблю тебя!
Котлетка: Я полностью тебе доверяю, ты не можешь поступить со мной плохо! А скажи, почему ты полюбил именно меня?
Боксер: Я боксер в легком весе. Я боец! И всегда читаю состав продуктов на упаковках с едой. Калорийность очень важна для спортсменов. А ты появилась так неожиданно в моей жизни. Такая внезапная. Такая... домашняя. Я не могу прочитать тебя и это сводит меня с ума.
Котлетка: Понюхай меня. Лизни меня.
Боксер: О, бэби... Что ты делаешь со мной.
Котлетка: Расскажи мне о своей семье.
Боксер: Я познакомлю тебя с ними. Не бойся, тебе ничего не угрожает. Мой папа буддист, брат веган, а сестра вечно на диете. И потом они в курсе, что за свою котлетку... в общем, я же боксер.
Котлетка: Хочу побывать на семейном обеде!

... далее в пьесе котлетка побывает на семейном обеде, будет украдена другим, не столь дисциплинированным спортсменом, надкушена, но спасена главным героем путем кровавого мордобития. Все эти трагические события так повлияли на котлетку, что...

Колетка: Немедленно съешь меня. Я тебя чуть не потеряла и отныне мы должны стать одним целым.
Боксер: Ты не понимаешь, чего просишь... Тебе будет больно.
Котлетка: Я потерплю. Главное - одним целым. Навсегда.
Боксер: Ты не все знаешь. Нам все равно придется расстаться, но... ужасным способом. Нет, не могу.
Котлетка: Это мы еще посмотрим. Ешь, кому сказала!

...финал пьесы застает главного героя с котлетой во рту. Решится ли он нарушить клятву данную тренеру? Рискнет ли победой на соревновании ради прекрасной котлетки? Или упоительный запах все-таки свел его с ума?...

Пьеса имеет открытый финал, что, безусловно, является поводом к размышлению для подрастающего поколения.

Очень советую эту книгу.
Несмотря на объем, она читается на одном дыхании.
История очень увлекательна. С элементами мистики.
Сюжет захватывающий.
Эта книга о высокой любви. О любви между человеком и вампиром. Потратьте свое время и прочитайте историю Беллы и Эдварда, проследите за всеми трудностями, стоящими на их пути. Уверена, вы не пожалеете, что взяли эту книгу в руки.

P.S. Если Вам уже есть 14 и Вы читали о любви что-нибудь из классики, то забудьте, что я здесь написала.

В этом тексте не будет ничего от отзыва или рецензии, потому что всё, что можно было сказать, уже давно сказано. Растаскивать книжку на цитаты и тыкать в них пальцем с криком: "Посмотрите, как жалко!" тоже не буду, и это всё сделали, да и незачем бить лежачего. Просто порассуждаю здесь о том, почему книга стала популярной и до сих пор ещё отголосками это бешенство отзывается.

Стефани Майер в "Сумерках" выступает писательницей не просто посредственной. Это даже не уровень фанфика, если бы можно бы было написать фанфик на собственные фантазии. Тем не менее, резонанс с читательской аудиторией огромен. Почему? Всё очень просто. Тот, кто её заметил и решил "продать" — гений. Сама Майер от гениальности так же далека, как от огурец от синхрофазотрона. Впрочем, она сумела сделать два дела. Первое: сохранить до среднего возраста состояние и психологию подростка в своих девичьих фантазиях. Второе: более-менее связно оформить эту фантазию в графоманскую историю с началом, серединой, концом и каким-никаким сюжетом. Про художественные достоинства, язык и прочее давайте умолчим. История читабельна, её можно понять, написана до примитивности просто, но так и должно быть, всё на месте. Тут главное было довести до конца эту историю, а не заглохнуть где-то на самом разливе своих полуэротических фантазий.

А вот гений, точно рассчитавший, что Майер зарезонирует с огромной аудиторией, — действительно молодец. В самом деле, надо было рискнуть, чтобы "выстрелить" именно в эту огромную серую массу "никакух". Ведь как раз именно они очень трудно поддаются анализу с точки зрения книжного рынка, на то они и никакухи. Сколько их? Чем они живут? Что читают? Будут ли покупать? Неизвестность. Гений маркетинга рискнул и попал в яблочко. Миллионы таких серых никакушек бороздят просторы нашей вселенной. Могут ли они себя узнать в ярких и необычных героинях янг-эдалта? Да они рады бы были, мечтали бы, но в глубине души понимают, что их пустышность ни в какое сравнение не идёт с этими персонажами. Что за душой у никакух? Ни увлечений, ни талантов, ни хобби, ни способностей к учёбе, ни внешности — все средненькое, серенькое. Две-три прочитанных книжки полегче, музыка из разряда "слушают все", соцсети и общение с семьёй, зачастую такой же серенькой, как и они сами. Никто не обращает внимания на этих "статистов", которым хочется, но не можется быть теми самыми яркими, красивыми, умными, необычными. И тут появляется героиня Майер, как раз такая никакуха. Да это ж я, да это ж я! И на эту никакуху с небес сваливается рояль, из него вылезает прекрасный принц, да ещё и такой-сякой бессмертный, необычный, прекрасный, всё супер. И любит её непонятно за что...

Тут, конечно, вопрос хитрый. Любовь ведь такая штука, что спрашивать её "за что" — просто глупо. Не руководствуется она логическими фактами, можно и в никакуху влюбиться. Другое дело, что подросткам как раз зачастую кажется, что влюбляются именно за что-то. Даже вампир Эдвард якобы клюнул на какой-то там мифический прекрасный запах вкусной еды. Офигеть объясненьице, если вдуматься. Но тут сама фишка именно в проецировании. Сидит себе серенькая никакушка и думает о том, что никому она такая не нужна... Но ведь Беллу Свон за что-то полюбили! Может, и во мне скрытые таланты? Тем более, что она вылитая я... И немудрено. Белла Свон — такая серая полузаготовка человека и персонажа, что подойдёт по ноге почти каждому второму, только будь готов примерить на себя. Слишком схематична.

Вот он, секрет успеха. Максимальная примеряемость на себя, обратный эффект Макса Фрая. Дальше ведь всё катится по давно исхоженной дорожке любовного романа, только в смягчённой адаптации для подростков. Какая-то высосанная из пальца проблема, её решение, прекрасный принц не может быть вместе с дамой, но всё в конце концов разрешается. Даже свадьба маячит вот тут где-то рядом. Но если в любовных романах ты никак не можешь себя поставить на место огневолосой жгучей остроумицы с лукавой улыбкой, то на место неловкой скучнющей девчонки, которая целыми днями слоупочит и думает о ерунде, себя поставить проще простого. Даже ещё и в пользу читателя сравнение-то выйдет, а значит прекрасный вампир сто пудов обеспечен, осталось только ждать.

Дальше — проблема. Попробую объяснить повнятнее. Вчитайтесь, как себя ведёт Белла. Вчитались? Правильно, как капризная дура. Ей-то вампиры и счастье подают на тарелочке с белой каёмочкой, а все трудности за неё решают другие персонажи, она же их только создаёт. Но на то она и персонаж романа-фантазии, в реальной жизни получила бы она по щам за хамство, дурное поведение и особенно за эту ставшую модной линию поведения, которую лично я называю "шизофреническая говножертвенность". Поясняю, что это. Человек сам себе в голове придумывает какую-то проблему, которой на самой деле не существует. Ну, может ему жить скучно, может он дурак, может, он истерик и любит скандалы на пустом месте, причин много — и женщин, которые высасывают проблемы из пальца, ещё больше. Так вот, придумал человек проблему и тут же по-дурацки приносит себя в жертву, чтобы эту проблему решить, не считаясь с другими. И смотрите теперь, какой он молодец, в жертву себя ради семьи, друзей, отношений принёс, ух! Это так в его мечтах. На деле же мало того, что эта жертва никому не нужна, зачастую она только портит всё общее дело, не даёт решить проблему по-нормальному (если проблема есть) или остаётся незамеченной (если проблемы нет). Человек же надувает губки и подсознательно требует одобрения за свою никому не нужную жертвенность. За примерами далеко ходить не надо: от первой и до последней страницы "Сумерки" пронизаны этой самой шизофренической говножертвенностью. Ой, у моей мамы новый муж, я им мешаю, уеду в жопу мира страдать под дождём с отцом, который меня не понимает. Ну пожалейте меня! Как это я не мешаю маме? Ещё как мешаю, я же поехала страдать в деревню, в глушь, в Саратов, а ну восторгайтесь мной по этому поводу. Логично предположить, что в главном конфликте такая мерзопакостно ведущая себя героиня обязательно крикнет что-нибудь вроде: "Всё из-за меня" и сделает ситуацию ещё хуже, решив всё уладить собственными силами. Другое дело, что улаживать она ничего не умеет, может только делать хуже. В общем-то, весь конфликт романа на этой её дурости и построен.

Кстати, почему именно "шизофреническая" — шизофреники в своих галлюцинаторных фантазиях очень часто специфически воплощают недовольство от собственной беспомощности. Видя, что семье с ними приходится тяжело, они могут, например, придумать какой-то обряд, где надо травмировать себя, чтобы с их семьёй всё было хорошо. Типа спасти их от великой опасности, например, от демонов, откупиться от них собственной кровью. Тогда шизофреники чувствуют, что тоже внесли лепту в общее дело: семья страдает, чтобы их вылечить, они страдают, чтобы их спасти, размазывая кровь из порезанных вен по всей комнате. Но, как вы понимаете, семье от этого лучше не становится, только руки лишний раз шизофренику связывать, лекарство колоть и кровь отмывать.

Возвращаюсь к тому, что я называю проблемой. Представьте, что всю эту линию поведения главной героини примеряет на себя девочка-подросток, у которой личность и характер гибки и подвижны. Ага, говорит она. Так вот как надо! Надо вести себя вот так тупо, а остальные будут тебя жалеть, любить, носить на руках, слушать твоё хамство, исполнять твои капризы и восторгаться. И в книжке ведь действительно так. Хочу стать вампиром и топ каблучком. Хочу это — и баста. Вам так лучше, потому что я так решила. И всё тут, переговоры бесполезны. Примерит подросток такое поведение на себя... Да так и оставит. И вырастет в тупую курочку с огромным самомнением и чувством, что все должны перед ней бегать на задних лапках.

Я сейчас не говорю, что книжка всем этим чертовски плоха. Она посредственна, легка, за один вечер прогнать можно. Беда в том, что позиционируется она именно как вещь для подростков, которые склонны примерять на себя образцы поведения главных героев. И будут они капризно дуть губки и ждать прекрасного принца, что брульянтами сверкает на солнце и носит её на руках. Ведь в книге же такое поведение вознаграждалось, значит, по их логике и у них должно всё быть тип-топ... Так что читать книжку вполне можно, не такая уж она и фу, но только в том возрасте, когда в голове уже всё устоялось. Тогда это прочитается просто как ещё одна немного однобокая чья-то любовная фантазия.

Входная дверь открылась, и порыв ветра разметал лежащие на стойке бумаги и мои волосы. И поделом мне, нужно было воспользоваться высококачественным и душистым шампунем Tiande от облысения. Волосы я собрал пылесосом. Мысли дробились. И не мудрено. То ли переводчик «Сумерек» с детства не любил овал, пунктир он с детства рисовал, то ли сама автор редко прорывается в реальность.
Вообще, об авторе из книги можно узнать многое. Например, что садист-отец (дядя, старший брат, дед, сосед – опционально) каждый вечер до упаду бил ее по голове толстым талмудом «Люди против брендов». И маленькая Стеф этот черный кирпич возненавидела. Все ее литературное творчество – крик души, искренний и мощный крик в защиту шмоток и брендов. Именно так – на новеньких вольво "в простой, но очень дорогой одежде из авторских коллекций" нужно сервировать вампиров. Под соусом бешамель. Потому что «бешамель» красиво звучит.
Тем более молодежи, которой по барабану доступные только нам, ветеранам стилистического фронта, изыски типа:
Делая вид, что ужасный звук издает другая машина, я заметила Калленов и близнецов Хейлов, которые усаживались в новенький «вольво».
Хотя здесь я придираюсь. От этой фразы я не просто получил удовольствие, не просто полежал под столом от хохота, я извлек немалую практическую пользу. Теперь всегда, сидя за рулем, буду делать вид, что на желтый проскочила другая машина.
Главная героиня – дура.
У меня есть два доказательства.
Во-первых, обратите внимание на то, на что она «не обращает внимания» и «обращает внимание». Просто пройдитесь по тексту.
Во-вторых, проделайте подобную операцию с тем, отчего она чувствует себя глупо или странно. Вот, например: Нет, мне больше нравится «Белла». Просто Чарли, то есть мой отец, за глаза зовет меня Изабеллой, и на первых порах все называют меня именно так, — объясняла я, чувствуя себя полной идиоткой. Назовите мне хотя бы одну причину, по которой, произнося эту фразу, нужно чувствовать себя полной идиоткой. Если ты, конечно, не хроническая полная идиотка. Но здесь вопрос: может ли хроническая полная идиотка чувствовать себя полной идиоткой?
Вообще, Майер в русском переводе надо смаковать. Читать, концентрируясь на каждом слове. Рекомендую, например, слова «конечно» и «однако». Они употребляются автором с абсолютно инопланетянской логикой: С растрепанных бронзовых волос капала вода, однако выглядел он так, будто минуту назад снялся в ролике, рекламирующем шампунь. Потому что гладиолус.
Но разве что-то из этого имеет значение, когда перед глазами у молодого наивного окуня качается крючок с такой аппетитной наживкой. И дело не только в большой и чистой любви и модной вампирской тематике. Майер дергает подростков за все ниточки, на которые они отзываются как марионетки, играет на всех их слабых струнках. Недалекие, беспомощные родители, к которым так снисходительна главная героиня, которая в своем юном возрасте уже умеет готовить не только цыпу по-мексикански, но и массу других блюд из репертуара шеф-повара приличного ресторана… Мужской «гарем» - любимый прием японского аниме. Даже перечислять дальше не буду.
Я бы дал Стефани Майер приз за систематичность. И назначил библиотекарем. Или архивариусом. Или конверты клеить. Или включил в состав избиркома. В США, естественно, чтобы кот Хэнк прошел в Сенат. Ведь как работает - заглядение! Вижу в свой магический кристалл: сидит за столом, перед ней - несколько десятков карточек, на каждой - либо розовая мечта, либо "ужас-ужас-ужас", либо просто комплекс современных тинэйджеров. Например, для девочек: "Хочу, чтобы пришла фея, взмахнула палочкой и я научилась готовить лучше, чем Иван Ургант!" Для мальчиков: "Хочу крутую тачку. Сейчас, прямо в ванну, где я уже два часа ухаживаю за телом в душистой пене". Для всех: "Мои родители - тупые, несовременные, вялые лапти". И т.п. Задействовав в сюжете каждую карточку, Стефани откладывает ее в стопочку "Эксплуатировано". Когда карточки кончаются, начинает по второму кругу.
Книгу могло спасти только одно. Парень должен был приготовить себе цыпу по-мексикански. По крайней мере на пятидесятой странице.