Одержав победу в кровопролитной войне, Южноуделье постепенно возвращается к мирной жизни – растут города, развивается наука. Но на карте страны до сих пор есть белые пятна, такие как овеянный легендами Дар. Туда в составе экспедиции и отправляется молодой ученый Виктор, чтобы подтвердить или опровергнуть существование мифических монстров, более известных как васпы. Виктор не подозревает, что путешествие обернется кошмаром, а человек станет заложником монстра. Но чудовищами не рождаются: их...
Виктор стряхнул оцепенение и закричал:
-А ну, стоять! Не приближайся, иначе я выстрелю снова!
И выругался.
Человек остановился, втянул голову в плечи.Руки безвольно болтались вдоль тела, единственный глаз сочился болотной мутью.Зомби- вот кого он напоминал.Мертвеца,ожившего только наполовину.
- Опусти пистолет, идиот,- скучно произнёс он.
- Вытяни руку, - сказал Ян. - Не бойся.
Сама Лиза ни за что не сделала бы это по доброй воле.Но он помог ей, взял твёрдо, решительно, разворачивая ладонью вверх. Лиза втянула воздух сквозь сжатые зубы, почувствовав шершавое прикосновение к коже. Девушка даже не могла дышать от объявшего её страха.Но осы вели себя спокойно.Они лишь облепили её руку, словно пёстрая перчатка. Ян улыбался довольный её реакцией. Потом махнул рукой, и чёрно-золотой рой поднялся вверх.На грани обморока и изумления, Лиза увидела, как осы прямо в воздухе выложили собой имя "LIZA".
Грудь, спину, плечи и живот Яна пересекали шрамы, словно он перенес десятки операций или однажды попал под ножи зерноуборочного комбайна. Слева на груди Виктор заметил клеймо - комбинацию цифр и букв.
...Сколько их прошло, однообразных, тёмных дней, сколько месяцев, лет? Время остановилось. Сжалось в комок, будто в неподвижности было избавление от боли.
Мальчик цепенел вместе с ним. Он забыл своё имя и помнил только номер - Сто семьдесят шестой. Такой был порядковый номер его кокона. Так называл его и тренер.
Тренер Харт жаловался коллеге, в то время как неофит, подвешенный на дыбе, захлёбывался собственной кровью.
- Я прочил Сто семьдесят шестого в свои преемники.
- Не часто находишь идеального кандидата на должность сержанта. Беда в том, что он ещё цепляется за внешний мир. Однако я
найду способ сделать из него васпу. Он готов. Надо только подтолкнуть.
Только теперь в свете ламп Виктор увидел его, сидящего на корточках возле стены. Его почему-то трясло. Взгляд, пустой и безумный, на миг задержался на Викторе, потом отправился бродить по стенам, по собственным рукам и одежде, забрызганным чем-то тёмным. Кровью?
Это действительно была кровь.
-Что ты опять натворил? - нашёл в себе силы спросить Виктор, хотя и так знал ответ.
Губы Яна дёрнулись и разошлись в болезненном оскале.
-Я убил её, - сказал он. - Убил Карину.
- Кого? - закричал Виктор.
-Карину! - Ян тоже повысил голос и теперь смотрел на учёного в упор. В единственном глазу плескалось безумие.
Виктора разбудил низкий отдалённый гул. Пребывая в недоумении, он подошёл к окну.
И тут же спазм едва не вывернул его желудок наизнанку,потому что вся наружная поверхность стекла оказалась облепленной осами.
Словно единый живой организм, они двигались, переползали с места на место и издавали тот самый гудящий звук, от которого по коже ползли мурашки.
Насекомых было так много, что за ними не было видно ни единого просвета. Преодолевая омерзение, Виктор протянул трясущуюся руку и стукнул в стекло.
В тот же момент кишащая масса поднялась в воздух.
Следующие несколько минут напоминали Виктору затянувшееся шествие на эшафот. Один из постовых косился на ученого едва ил не с жалостью. Наверное, он умирал от желания что-то спросить, но молчал, натыкаясь взглядом на угрюмое лицо васпы.
Капитан Сванберг нарочно старался выбирать наименее людные улицы. но и здесь, среди обжитого человеческого жилья, сгорбленная, надломленная фигура Яна выглядела еще более гротескно. Он походил на слетевшею с башенного карниза горгулью и сознавал свое уродство, пытался сделаться незаметным, привлекать как можно меньше внимания.
При виде его немногочисленные прохожие поспешно сворачивали в переулки и прятались в домах. Родители встревоженно подзывали детей и прижимали к себе, провожая ненавистную фигуру испуганными взглядами.
Но каждый человек, пусть и занятый своим делом, в какой-то момент чувствовал смутное беспокойство. Вздрагивал, тревожно озирался, пытаясь понять причину неожиданно нахлынувшего дискомфорта. И всякий раз безошибочно выделял ржаво-красный офицерский китель. Тогда гул голосов стихал, движение останавливалось, головы уходили в плечи. Идя в мучительной тишине под прицелом сотни настороженных глаз, Виктор почти физически ощущал зарождающуюся волну мутного ужаса. Страх сочился сквозь кожу, сквозь одежду. Стлался по асфальту тяжелыми серпантинными лентами, похожими на липучки для мух. Страх передавался как инфекционная болезнь. Им пропитались даже чахлые деревья, привыкшие к выхлопным газам и копоти.
Страх был паутиной, за прочные нити которой дергал голодный паук - васпа, чудовище из бабушкиных сказок.
Ян по-прежнему не глядел по сторонам, целенаправленно хромая по направлению к кирпичному зданию, и лицо его оставалось каменным. Но Виктор разглядел, как дернулись кверху уголки губ в едва заметной ухмылке самодовольства.
"Он знает, какой эффект оказывает на окружающих, - подумал ученый. - И это ему определенно нравится..."
Когда васпы шли - земля дрожала под их сапогами. Они оставляли за собой следы, подобные ужасным язвам, воздух становился таким горячим, что его нельзя было глотать. Небо содрогалось. Земля содрогалась. И над всем миром восходило медное солнце, словно исполинское колесо, грохоча и лязгая железными спицами. Белым шрамом проступал след чудовищного обода, возвещая прибытие дарской Королевы.
Лес несколько поредел, сосны стали ниже. Где-то выбивал дробь дятел. В природе царили тишина и умиротворение, и аккуратный бревенчатый домик, приютившийся под сенью раскидистой сосны, как нельзя лучше вписывался в этот безмятежный пейзаж.
Дверь избушки открылась и на пороге появилась стройная молодая женщина с длинными светлыми волосами.
Она была привлекательна, с теми точёными чертами лица, что присущи северянам. Но вместо живых и умных человеческих глаз
Виктор увидел два молочно-белых опала и понял: женщина слепая.
- Не бойся! - Она схватила его за руку. - Я слепа, но вижу больше, чем любой из вас, зрячих. Я - Нанна.