Одержав победу в кровопролитной войне, Южноуделье постепенно возвращается к мирной жизни – растут города, развивается наука. Но на карте страны до сих пор есть белые пятна, такие как овеянный легендами Дар. Туда в составе экспедиции и отправляется молодой ученый Виктор, чтобы подтвердить или опровергнуть существование мифических монстров, более известных как васпы. Виктор не подозревает, что путешествие обернется кошмаром, а человек станет заложником монстра. Но чудовищами не рождаются: их создают люди. Жизнь становится разменной монетой в жестоком эксперименте. Когда мир окажется на краю пропасти, что победит? Смерть или любовь?
Пожалуй, в жизни любого читателя была такая книга, которую он намеревался прочесть, но долго собирался. Оставлял на потом, не имея особого интереса или достаточной мотивации. Как любитель прокрастинировать по поводу и без, я выражаю искреннюю благодарность анонимным авторам одной хвалебной и одной негативной рецензий на книгу Елены Ершовой за возможность поставить перед собой вопрос, каким могло бы быть лично мое мнение, и за ощутимый пинок, достаточный для прочтения этого романа.
Виртуально пересекаясь с писательницей и ее последователями на сетевых ресурсах, я уже представляла, чем меня может поразить книга. В этом смысле роман полностью оправдал ожидания, являя собой закос под «мужскую фантастику» (причем мужскую в традиционном представлении, безо всяких чуждых нам политкорректностей), в которой главные герои – мужчины, активно меняющие мир.
Женщинам-персонажам, согласно законам жанра, осталось выбирать из ипостасей «женщина-стерва» (она же злодейка-неудачница), «женщина-приз» или «женщина-жертва». С ужасом я поняла, что кроме классического статуса «жертва», героиням тут ничего не светит. И, чего уж там, женщины огребли по полной – многочисленные убийства с особой жестокостью, увечья, сексуальное насилие, инцест, преследование, обесценивание профессиональных достижений, моральное давление, психологический абьюз. 'Расходный материал', говорите? Так вот же он! Это не васпы так третируют людей, а люди таким образом обращаются с себе подобными.
На фоне этого неявного антагонизма гендеров все остальные противопоставления выглядят достаточно бледно.
Осмысливая, как представлено здесь противостояние ‘государственная машина vs. личность', я неожиданно поймала себя на том, что скорее симпатизирую кукловодам от власти, хотя для меня это совсем не типично. В их поведении, по крайней мере, прослеживается какая-то логика и заложена рациональная цель – улучшить геном человека.
В противостоянии ‘насекомоподобные монстры против людей' перспективнее смотрятся люди. У васпов постоянно что-то сбоит – вроде коллективные особи, а элита индивидуализируется и сбегает, преследуя туманные цели.
В силу вышесказанного, вынесенная на обложку мораль «Самые страшные монстры скрываются внутри нас» выглядит не более чем откровением первоклассника, у которого старшие школьники отобрали конфету (душераздирающее зрелище!). Неубедительна претензия поразить читателя сравнением людей с хищниками, учитывая, что в эволюционном процессе человек выигрывает не потому, что подставлял щеку другим видам.
Думаете, трагедия в том, что гуманизм – это преходящее состояние человеческого общества? В том, что люди теряют цивилизационный налет, быстро адаптируясь к жестким условиям существования? Нет, это как раз гарантия выживания человечества. Такими нас создала природа. Как и других животных.
Трагедия заключается как раз в недостаточной гибкости социума. В том, что когда есть все условия для того, чтобы перейти на более качественный уровень социальных отношений, общество продолжает жить своими предрассудками и предубеждениями. В том, что существующее состояние возведено в абсолют, отлито в бронзе, и люди закрыты для изменений. В том, что половина человечества у автора играет из позиции ‘расходный материал’, а автор выдает это за привычную и незыблемую норму, смещая акцент на эгоистичные задачи сомнительных персонажей и делая драму из их рефлексий. В том, что настоящая причина существующих проблем прочно спрятана за фантомными целями.
Поэтому в моем представлении весь роман напоминает попытку автора из всего многообразия алфавита собственными руками выбрать четыре буквы ‘А’,’Ж’,’П’,’О’, а потом долго сетовать на то, что из них никак не складывается слово ‘вечность’.
Из плюсов романа я бы отметила хороший литературный язык и динамику сюжета (ну куда мы сейчас без динамики). Хотя, должно быть, уже понятно, что в моих глазах эти два фактора вряд ли могут оправдать отсутствие качественной идеи.
Пожалуй, в жизни любого читателя была такая книга, которую он намеревался прочесть, но долго собирался. Оставлял на потом, не имея особого интереса или достаточной мотивации. Как любитель прокрастинировать по поводу и без, я выражаю искреннюю благодарность анонимным авторам одной хвалебной и одной негативной рецензий на книгу Елены Ершовой за возможность поставить перед собой вопрос, каким могло бы быть лично мое мнение, и за ощутимый пинок, достаточный для прочтения этого романа.
Виртуально пересекаясь с писательницей и ее последователями на сетевых ресурсах, я уже представляла, чем меня может поразить книга. В этом смысле роман полностью оправдал ожидания, являя собой закос под «мужскую фантастику» (причем мужскую в традиционном представлении, безо всяких чуждых нам политкорректностей), в которой главные герои – мужчины, активно меняющие мир.
Женщинам-персонажам, согласно законам жанра, осталось выбирать из ипостасей «женщина-стерва» (она же злодейка-неудачница), «женщина-приз» или «женщина-жертва». С ужасом я поняла, что кроме классического статуса «жертва», героиням тут ничего не светит. И, чего уж там, женщины огребли по полной – многочисленные убийства с особой жестокостью, увечья, сексуальное насилие, инцест, преследование, обесценивание профессиональных достижений, моральное давление, психологический абьюз. 'Расходный материал', говорите? Так вот же он! Это не васпы так третируют людей, а люди таким образом обращаются с себе подобными.
На фоне этого неявного антагонизма гендеров все остальные противопоставления выглядят достаточно бледно.
Осмысливая, как представлено здесь противостояние ‘государственная машина vs. личность', я неожиданно поймала себя на том, что скорее симпатизирую кукловодам от власти, хотя для меня это совсем не типично. В их поведении, по крайней мере, прослеживается какая-то логика и заложена рациональная цель – улучшить геном человека.
В противостоянии ‘насекомоподобные монстры против людей' перспективнее смотрятся люди. У васпов постоянно что-то сбоит – вроде коллективные особи, а элита индивидуализируется и сбегает, преследуя туманные цели.
В силу вышесказанного, вынесенная на обложку мораль «Самые страшные монстры скрываются внутри нас» выглядит не более чем откровением первоклассника, у которого старшие школьники отобрали конфету (душераздирающее зрелище!). Неубедительна претензия поразить читателя сравнением людей с хищниками, учитывая, что в эволюционном процессе человек выигрывает не потому, что подставлял щеку другим видам.
Думаете, трагедия в том, что гуманизм – это преходящее состояние человеческого общества? В том, что люди теряют цивилизационный налет, быстро адаптируясь к жестким условиям существования? Нет, это как раз гарантия выживания человечества. Такими нас создала природа. Как и других животных.
Трагедия заключается как раз в недостаточной гибкости социума. В том, что когда есть все условия для того, чтобы перейти на более качественный уровень социальных отношений, общество продолжает жить своими предрассудками и предубеждениями. В том, что существующее состояние возведено в абсолют, отлито в бронзе, и люди закрыты для изменений. В том, что половина человечества у автора играет из позиции ‘расходный материал’, а автор выдает это за привычную и незыблемую норму, смещая акцент на эгоистичные задачи сомнительных персонажей и делая драму из их рефлексий. В том, что настоящая причина существующих проблем прочно спрятана за фантомными целями.
Поэтому в моем представлении весь роман напоминает попытку автора из всего многообразия алфавита собственными руками выбрать четыре буквы ‘А’,’Ж’,’П’,’О’, а потом долго сетовать на то, что из них никак не складывается слово ‘вечность’.
Из плюсов романа я бы отметила хороший литературный язык и динамику сюжета (ну куда мы сейчас без динамики). Хотя, должно быть, уже понятно, что в моих глазах эти два фактора вряд ли могут оправдать отсутствие качественной идеи.
Для меня роман Елены Ершовое «Царство Медное» не просто история монстра, мечтавшего стать человеком, а яркое полотно картины, написанное оттенками боли, рождающее свет Внутреннего Солнца и оставляющее легкий привкус меди на губах. Искусно выписаны мельчайшие детали, созданы незабываемые персонажи и тонкий, черновой набросок пугающего будущего. Закрыв глаза, я слышу поступь бога Нового Мира, неловко оступившегося на том, что столь опрометчиво считают человеческой слабостью. Мы пока не готовы. У нас еще есть надежда.
Мир, в котором живут герои, пережил Сошествие Сумерек, оставивших после себя рыжие радиоактивные леса на севере страны и сонм чудовищ из легенд и сказок. Однако, обрушения не произошло, старый мир устоял и постепенно восстанавливал и налаживал свою прежнюю жизнь, где в солнечном Дербенте интеллигентный профессор читает Гамлета и Войну и Мир, добирается до работы на такси, пользуется сотовой связью, провожает девушку до гостиницы и обедает в кафе.
Поэтому я не могу отнести книгу к жанру постапокалипсис. Для меня это научная фантастика с элементами ужасов.
Кстати, знакомьтесь – Виктор Торий, биолог и криптозоолог, преданный фанат науки, мечтающий о славе создателя панацеи от всех болезней. Да-да, он хочет подарить людям долгую и счастливую жизнь, а в ответ ждет, что его имя потомки столетиями будут вспоминать с благодарностью.
Как говорил герой Аль Пачино в Адвокате Дьявола: «определенно, тщеславие – один из моих самых любимых грехов».
Ярким контрастом к человеку Виктору появляется монстр Ян Вереск, получеловек-полунасекомое, васпа, Повелитель Ос.
Именно он отвлекает все внимание читателя от Виктора на себя и дело не только в уникальности Яна. Васпа обладает почти демонической харизмой, которую невозможно прикрыть даже маской несчастного забитого мальчика.
Разница между простым человеком и монстром выражается в панике и даже легкой истерики Виктора, впервые увидевшего беспощадных болотниц и ледяном спокойствии Яна. В нежном, бережном отношении Виктора к его возлюбленной против Яна, жестоко убивающего своих любовниц. «Так, как умеют любить только васпы».
Виктор оплакивает погибших друзей, считая себя косвенно причастным к их смерти, а Ян убивает ворон просто ради развлечения.
Их много, этих деталей, позволяющих нам почувствовать разницу. Но вскоре происходит первая трансформация.
Ян, ребенком похищенный из родного села, переживший смерть и новое рождение в улье Дара, вынесший нечеловеческие страдания, сапогами наставников выбившие из него все эмоции, кроме положенных по Уставу. Ян мечтает снова стать человеком.
А Виктор становится монстром, едва ли не более жутким, чем был когда-то Ян, из-за обиды. Не в силах пережить предательство любимой женщины он в ответ крушит и ломает чужие жизни, пройдясь острым ножом и по собственной душе.
Любимая Виктора – Лиза. Биолог, аспирантка, мечтающая о карьере ученого. Для своих двадцати с лишним лет изрядно инфантильна. Сирота, выросшая избалованным ребенком у приемных родителей, она искренне верит, что весь мир вокруг неё должен быть таким, каким она хочет его видеть. И если в нем существует монстр, то достаточно ласково погладить его по головке, сказать, что он хороший, и монстр тут же станет хорошим. Потому что в сказках говорят: «поцелуй истинной любви снимает любое проклятие». Вот только любви в этом нет, одна жалость и самовлюбленность глупой и наивной девочки. И Лиза получила свой поцелуй. Ядовитый поцелуй васпы.
И снова, как и с Виктором есть другая женщина, на фоне которой Лиза со всеми её переживаниями, раздутыми до размеров вселенского горя, выглядит скучно.
Слепая ведьма Нанна, живущая отшельницей в северных лесах. Для меня она та самая надежда, оставшаяся на дне ящика Пандоры. И к ней, как к лучику света в темной чаще, тянется все живое. Юная, но уже бесконечно мудрая, читающая в душах о самой сути. Как жаль, что её предостережения так часто остаются неуслышанными. Может быть от того, что жить иллюзиями гораздо приятнее и безопаснее, чем знать о себе правду?
«Царство Медное» - первая книга цикла. Эта история закончена, но будут и другие. Многие темы, затронутые лишь вскользь, ждут своего часа. Таинственная корпорация Форсса с её разработками в области биоинженерии, Объединенное Эгерское королевство, не смирившееся со своим поражением в войне с Южноудельем. И где-то в недрах улья по-прежнему дремлет Королева.
Апокалипсиса не было. Он еще впереди.
Книга начинается с небольшого отряда, который должен исследовать радиоактивную местность. Их миссия секретная, и пару страниц, пока читаешь, кажется, что мир наш, причём современный, может даже где-то 40е годы, и история ведется от каких-то солдат. Но при этом тебе не скучно. События разворачиваются стремительно и автор даёт читателю некие загадки, которые открываются постепенно.
Радиоактивный лес, среди которого странная постройка, похожая на улей, но точно ее создали люди. Цемент, железо...
Но люди ли там живут?
Случается авария, странный вертолёт разбивается у пустующего улея. Выживает один человек, которому не страшна боль, он быстрый и ловкий, не смотря на раны. Убивая всех , он оставил в живых только Виктора из отряда. Зачем? Для симбиоза.
Странно не находите?
Человек, Ян, оказывается не человеком вообще, а виспом. Он предатель, что сбежал из Улея и королевы.
Вся эта книга держится на одном герое. Автор мастерски прописывает постапокалиптический мир, персонажей и научную основу. Это настолько интересно, что невозможно выразить словами. Нужно читать!
Это тот случай,когда, казалось бы, не очень-то и завлекательный сюжет затягивает настолько, что хочется читать не отрываясь, а иногда и откладывать книгу, так как тебя шокирует поведения героя. Здесь пример того, как имея огромный талант - автор из любого сюжета сделает конфетку. Браво!
Более подробно о книге в видео-обзоре
Мои симпатии на стороне "зла" - Яна. Иногда он мне кажется более человечным чем "правильный" Виктор. Кст. у автора написана уже не одна книга этого цикла. И в дальнейших романах Ян растет, меняется, но к счастью не становится розовым няшкой ))))
Я в восторге от этой истории! Автор очень тонко и глубоко продумал мир, расписал персонажей настолько живыми, что веришь каждому из них! 5++++
Виктор стряхнул оцепенение и закричал:
-А ну, стоять! Не приближайся, иначе я выстрелю снова!
И выругался.
Человек остановился, втянул голову в плечи.Руки безвольно болтались вдоль тела, единственный глаз сочился болотной мутью.Зомби- вот кого он напоминал.Мертвеца,ожившего только наполовину.
- Опусти пистолет, идиот,- скучно произнёс он.
- Вытяни руку, - сказал Ян. - Не бойся.
Сама Лиза ни за что не сделала бы это по доброй воле.Но он помог ей, взял твёрдо, решительно, разворачивая ладонью вверх. Лиза втянула воздух сквозь сжатые зубы, почувствовав шершавое прикосновение к коже. Девушка даже не могла дышать от объявшего её страха.Но осы вели себя спокойно.Они лишь облепили её руку, словно пёстрая перчатка. Ян улыбался довольный её реакцией. Потом махнул рукой, и чёрно-золотой рой поднялся вверх.На грани обморока и изумления, Лиза увидела, как осы прямо в воздухе выложили собой имя "LIZA".
Грудь, спину, плечи и живот Яна пересекали шрамы, словно он перенес десятки операций или однажды попал под ножи зерноуборочного комбайна. Слева на груди Виктор заметил клеймо - комбинацию цифр и букв.
...Сколько их прошло, однообразных, тёмных дней, сколько месяцев, лет? Время остановилось. Сжалось в комок, будто в неподвижности было избавление от боли.
Мальчик цепенел вместе с ним. Он забыл своё имя и помнил только номер - Сто семьдесят шестой. Такой был порядковый номер его кокона. Так называл его и тренер.
Тренер Харт жаловался коллеге, в то время как неофит, подвешенный на дыбе, захлёбывался собственной кровью.
- Я прочил Сто семьдесят шестого в свои преемники.
- Не часто находишь идеального кандидата на должность сержанта. Беда в том, что он ещё цепляется за внешний мир. Однако я
найду способ сделать из него васпу. Он готов. Надо только подтолкнуть.
Только теперь в свете ламп Виктор увидел его, сидящего на корточках возле стены. Его почему-то трясло. Взгляд, пустой и безумный, на миг задержался на Викторе, потом отправился бродить по стенам, по собственным рукам и одежде, забрызганным чем-то тёмным. Кровью?
Это действительно была кровь.
-Что ты опять натворил? - нашёл в себе силы спросить Виктор, хотя и так знал ответ.
Губы Яна дёрнулись и разошлись в болезненном оскале.
-Я убил её, - сказал он. - Убил Карину.
- Кого? - закричал Виктор.
-Карину! - Ян тоже повысил голос и теперь смотрел на учёного в упор. В единственном глазу плескалось безумие.