Как родилась одна из величайших групп в истории рок-н-ролла? Как появилась песня Satisfaction? Как перенести бремя славы, как не впасть в панику при виде самых красивых женщин в мире и что делать, если твоя машина набита запре-щенными препаратами, а на хвосте копы? В своей книге один из основателей Rolling Stones Кит Ричардс отвечает на эти вопросы, дает советы, как выжить в самых сложных ситуациях, рассказывает историю рока, учит играть на гитаре и очень подробно объясняет, что такое настоящий рок-н-ролл. Ответ прост: рок-н-ролл – это жизнь. “Жизнь” Кита Ричардса стала абсолютным бестселлером во всем мире, а автор получил за нее литературную премию Нормана Мейлера.
Содержит нецензурную брань.
Слишком дикий, чтобы жить; слишком редкий, чтобы сдохнуть.
Хантер Томпсон
Главные правила драки с ножом такие: а) не вздумайте пробовать это сами и б) весь смысл в том, чтобы вообще никогда не пускать его в дело. Он нужен, чтобы отвлечь противника. Пока он пялится на поблескивающую сталь, ты заезжаешь ему по яйцам со всей мочи, какая есть, – и он твой. Это так, совет.
Даже через много лет забыть об этой книге не получится. Жена канадского премьера, бегающая в банном халате по коридорам отеля; трусики и тампоны, летящие в музыкантов на сцене; снующие тут и там копы в поисках дури; солнце французской Ривьеры и пыль американской глубинки. Великий музыкант в личном самолёте, в судейском кресле, в Танжере с загадочным Берроузом, в Нью-Йорке с эксцентричным Уорхолом и истеричным Капоте, на Барбадосе с заблудившимся Маккартни и на квартирке с упоротым Ленноном.
Pleased to meet you
Hope you guess my name…
Циничные английские журналисты семидесятых регулярно ставили Кита Ричардса на первое место в список рок-звёзд, которым жить осталось недолго. Перепробовавший все известные наркотики и плотно подсевший на героин, ходивший на волосок от тюрьмы, влезавший в драки и поджигавший гостиничные номера гитарист Rolling Stones, казалось, должен был “сгореть, а не раствориться”, как Джими Хендрикс, Дженис Джоплин или Брайан Джонс. Но, слава богам, он по-прежнему с нами, играет в самой крутой группе на свете.
В автобиографии Ричардса много типичных рок-историй, но главное там – это рецепт дьявольской выживаемости в неправильно устроенном мире. Любовь и музыка – банально, но работает.
В конечном счёте, Кит всегда был гениальным блюзовым гитаристом и не изменил своей страсти доныне. Блюз, музыка грусти чернокожих американцев, добрался до захолустного английского Дартфорда вместе с гитарами Мадди Уотерса, Бо Диддли, Джона Ли Хукера и кумира юности нашего героя – Чака Берри. Полвека назад люди отличали своих по музыкальным пристрастиям, и дружба Кита с Миком Джаггером возникла в результате обмена пластинками. Ранние Stones ютились в маленькой квартирке, грелись от одной печки и непрерывно осваивали инструменты – и никаких наркотиков и женщин! Позже, уже прославившись и придумав десятки новых риффов, Ричардс сыграет со всеми своими кумирами и удостоится благодарности живых рок-легенд. Гитара определяет и одушевляет своего хозяина, помогает ему выпутаться из сложных ситуаций, вроде знакомства с родителями невесты, а иногда – преодолеть не выразимые словами переживания, когда умирает мама.
В этом акценте на личном, в доверительной интонации, в самоиронии – весь Ричардс. Он пишет по-свойски, слог, как у Буковски или Мейлера, грубоватый, с матерком, сентиментальный. Описания детства напоминают “Хлеб с ветчиной” Бука: нищета, школьные издевательства, непонимание родителей, ранние творческие поиски. Всегда нежно – о маме (интересно, что у многих пионеров рока – Элвиса, Леннона – были сильные матери). С оттенком восхищения – об отце, мол, яблоко от яблони…:
А потом на Мартинике он умудрился посадить Брук Шилдс себе на колени. Я и слова вставить не мог. Они от него не отходили – три-четыре старлетки мирового класса. Где батя? Известно где. Внизу, в баре, в окружении свеженького выводка красавиц. Сил у него хватало.
Женщины определили два периода в жизни Кита: с Анитой Палленберг он пережил бурные шестидесятые и опустился на самое дно в конце семидесятых. Патти Хансен с ним вот уже тридцать последних лет, в его спокойные годы (если не считать падения с дерева и съёмок с Джонни Деппом). Любил он их по-разному, “создавал ситуацию нестерпимого напряжения”, отбивал у других, пел серенады. И здесь рассказ без прикрас, но с трогательным тактом: Ричардс никогда не понимал, что женщины находят в нём, грязном английском бродяге?
На всю немаленькую книгу найдётся едва ли пара персонажей, которых Ричардс откровенно не переносит – вспоминается разве что ухлёстывавший за его невестой кинорежиссёр. Зато на похвалы друзьям не скупится: игра ударника Чарли Уоттса – “музыкальная постель, в которой я нежусь”, готовность “брата” Бобби Киза, саксофониста, всегда прийти на помощь, полное взаимопонимание с другим гитарным маньяком Ронни Вудом. Единственное, чего не прощает Кит, - предательство. Он довольно едко поддевает покинувших группу Билла Уаймена и Мика Тейлора; его конфликт с “зазвездившимся” Брайаном Джонсом осложнялся дележом Аниты Палленберг – тёмная история, в конце которой покинутый всеми Джонс утонул в бассейне. Отношения Кита с Миком полны как упоением совместным творчеством, так и взаимными препираниями, когда оба пытались заняться сольными проектами. Пятьдесят лет вместе – и они ещё не поубивали друг друга!
За множеством анекдотов, влюблённостей, наркотических трипов, встреч, концертов, погонь и драк стоит история мальчишки, однажды перешедшего железную дорогу, отделявшую “чёрный” район от “белого”. Найдя там покой и нужный ритм жизни, он стал играть блюз для всех, чем и прославился:
И это был такой контраст с белой частью города, что картина навсегда осталась в моей памяти. Знай только зависай в своё удовольствие – с рёбрышками, выпивкой, куревом. И грузные чёрные леди, которые непонятно почему всегда смотрели на нас как на худосочных бедняжек. Большие мамы, естественно, начинали с нами мамкаться, что меня совершенно устраивало. Сидишь засунутый между двух гигантских грудей… “Малый, давай плечи разомну”. – “О’кей, мама, как скажешь”. И такая ненапряжность во всём этом, добродушие. Просыпаешься в доме, полном незнакомых чёрных, которые так невероятно добры, что ты ещё долго приходишь в себя. То есть, вот блин, дома бы так… И это происходило в каждом городе. Просыпаешься: “Где я?”. И тут как тут ещё одна большая мама, и ты валяешься с её дочкой, но тебе прямо в постель подают завтрак.
Слишком дикий, чтобы жить; слишком редкий, чтобы сдохнуть.
Хантер Томпсон
Главные правила драки с ножом такие: а) не вздумайте пробовать это сами и б) весь смысл в том, чтобы вообще никогда не пускать его в дело. Он нужен, чтобы отвлечь противника. Пока он пялится на поблескивающую сталь, ты заезжаешь ему по яйцам со всей мочи, какая есть, – и он твой. Это так, совет.
Даже через много лет забыть об этой книге не получится. Жена канадского премьера, бегающая в банном халате по коридорам отеля; трусики и тампоны, летящие в музыкантов на сцене; снующие тут и там копы в поисках дури; солнце французской Ривьеры и пыль американской глубинки. Великий музыкант в личном самолёте, в судейском кресле, в Танжере с загадочным Берроузом, в Нью-Йорке с эксцентричным Уорхолом и истеричным Капоте, на Барбадосе с заблудившимся Маккартни и на квартирке с упоротым Ленноном.
Pleased to meet you
Hope you guess my name…
Циничные английские журналисты семидесятых регулярно ставили Кита Ричардса на первое место в список рок-звёзд, которым жить осталось недолго. Перепробовавший все известные наркотики и плотно подсевший на героин, ходивший на волосок от тюрьмы, влезавший в драки и поджигавший гостиничные номера гитарист Rolling Stones, казалось, должен был “сгореть, а не раствориться”, как Джими Хендрикс, Дженис Джоплин или Брайан Джонс. Но, слава богам, он по-прежнему с нами, играет в самой крутой группе на свете.
В автобиографии Ричардса много типичных рок-историй, но главное там – это рецепт дьявольской выживаемости в неправильно устроенном мире. Любовь и музыка – банально, но работает.
В конечном счёте, Кит всегда был гениальным блюзовым гитаристом и не изменил своей страсти доныне. Блюз, музыка грусти чернокожих американцев, добрался до захолустного английского Дартфорда вместе с гитарами Мадди Уотерса, Бо Диддли, Джона Ли Хукера и кумира юности нашего героя – Чака Берри. Полвека назад люди отличали своих по музыкальным пристрастиям, и дружба Кита с Миком Джаггером возникла в результате обмена пластинками. Ранние Stones ютились в маленькой квартирке, грелись от одной печки и непрерывно осваивали инструменты – и никаких наркотиков и женщин! Позже, уже прославившись и придумав десятки новых риффов, Ричардс сыграет со всеми своими кумирами и удостоится благодарности живых рок-легенд. Гитара определяет и одушевляет своего хозяина, помогает ему выпутаться из сложных ситуаций, вроде знакомства с родителями невесты, а иногда – преодолеть не выразимые словами переживания, когда умирает мама.
В этом акценте на личном, в доверительной интонации, в самоиронии – весь Ричардс. Он пишет по-свойски, слог, как у Буковски или Мейлера, грубоватый, с матерком, сентиментальный. Описания детства напоминают “Хлеб с ветчиной” Бука: нищета, школьные издевательства, непонимание родителей, ранние творческие поиски. Всегда нежно – о маме (интересно, что у многих пионеров рока – Элвиса, Леннона – были сильные матери). С оттенком восхищения – об отце, мол, яблоко от яблони…:
А потом на Мартинике он умудрился посадить Брук Шилдс себе на колени. Я и слова вставить не мог. Они от него не отходили – три-четыре старлетки мирового класса. Где батя? Известно где. Внизу, в баре, в окружении свеженького выводка красавиц. Сил у него хватало.
Женщины определили два периода в жизни Кита: с Анитой Палленберг он пережил бурные шестидесятые и опустился на самое дно в конце семидесятых. Патти Хансен с ним вот уже тридцать последних лет, в его спокойные годы (если не считать падения с дерева и съёмок с Джонни Деппом). Любил он их по-разному, “создавал ситуацию нестерпимого напряжения”, отбивал у других, пел серенады. И здесь рассказ без прикрас, но с трогательным тактом: Ричардс никогда не понимал, что женщины находят в нём, грязном английском бродяге?
На всю немаленькую книгу найдётся едва ли пара персонажей, которых Ричардс откровенно не переносит – вспоминается разве что ухлёстывавший за его невестой кинорежиссёр. Зато на похвалы друзьям не скупится: игра ударника Чарли Уоттса – “музыкальная постель, в которой я нежусь”, готовность “брата” Бобби Киза, саксофониста, всегда прийти на помощь, полное взаимопонимание с другим гитарным маньяком Ронни Вудом. Единственное, чего не прощает Кит, - предательство. Он довольно едко поддевает покинувших группу Билла Уаймена и Мика Тейлора; его конфликт с “зазвездившимся” Брайаном Джонсом осложнялся дележом Аниты Палленберг – тёмная история, в конце которой покинутый всеми Джонс утонул в бассейне. Отношения Кита с Миком полны как упоением совместным творчеством, так и взаимными препираниями, когда оба пытались заняться сольными проектами. Пятьдесят лет вместе – и они ещё не поубивали друг друга!
За множеством анекдотов, влюблённостей, наркотических трипов, встреч, концертов, погонь и драк стоит история мальчишки, однажды перешедшего железную дорогу, отделявшую “чёрный” район от “белого”. Найдя там покой и нужный ритм жизни, он стал играть блюз для всех, чем и прославился:
И это был такой контраст с белой частью города, что картина навсегда осталась в моей памяти. Знай только зависай в своё удовольствие – с рёбрышками, выпивкой, куревом. И грузные чёрные леди, которые непонятно почему всегда смотрели на нас как на худосочных бедняжек. Большие мамы, естественно, начинали с нами мамкаться, что меня совершенно устраивало. Сидишь засунутый между двух гигантских грудей… “Малый, давай плечи разомну”. – “О’кей, мама, как скажешь”. И такая ненапряжность во всём этом, добродушие. Просыпаешься в доме, полном незнакомых чёрных, которые так невероятно добры, что ты ещё долго приходишь в себя. То есть, вот блин, дома бы так… И это происходило в каждом городе. Просыпаешься: “Где я?”. И тут как тут ещё одна большая мама, и ты валяешься с её дочкой, но тебе прямо в постель подают завтрак.
Ты должен выйти в мир и разбить себе сердце и вернуться обратно - вот тогда ты сможешь спеть свой блюз.
Для того, чтобы получить удовольствие от прочтения этой книги, совсем необязательно быть фанатом Rolling Stones. Достаточно просто хотя бы знать кто Кит Ричардс вообще, собственно говоря, такой, любить музыку, и тогда вам не может не быть интересна история явления, которое изменило мир почти наравне с Битлз. Да и, если на то пошло, она не только и не столько о Роллингах... ведь "Жизнь" - самое точное название, какое только может быть. Жизнь очень незаурядного человека. Сумбурная, полная невероятных удач и счастливых совпадений наравне со смертями, предательствами, потерями. История белого парня с черным сердцем, как сам он себя называет.
А от прочих произведений сходной тематики ее отличают бесспорные художественные достоинства. О да, черт возьми, кто бы мог подумать, что Кит может ТАК писать?
Это вам не сухой список фактов, имен и дат. Резковатый, удивительно остроумный и невероятно искренний текст сочетает в себе и рок-н-ролльные байки, и трогательно лиричные истории о любви, и даже - вы не поверите! - кулинарные рецепты "от Кита Ричардса" (байка про запеканку по-моему одна из моих любимых: "Шоу пойдет с задержкой, потому что Кит не хочет идти на сцену, пока не получит мясную запеканку". Лучше этого только история как Кит гонялся с ножом на дочкиной свадьбе за парнем, который стащил его пучок лука, предназначенный в пюре).
Вы узнаете все с самого начала - детство в послевоенной Англии, трепетная дружба с дедом... Представить только, сколько народу благодарно старому Гасу за то, что когда-то он раз за разом перед приходом внука клал на видное место гитару, до тех пор пока маленький Кит по настоящему ею не заинтересовался. (Кстати, оказывается легендарному деду Кит посвятил еще одну книгу, на этот раз детскую, в соавторстве с одной из дочек).
И с этого все и началось, долгий и непростой путь в полусотню лет. С этой гитары, с Элвиса и Чака Берри по радио. Знакомство с Миком, понимание того, что музыка - единственное, что для них имеет смысл... так рождалась группа, которая очень долго видела свою цель лишь в переосмыслении чужой музыки, в том, чтобы познакомить Англию с блюзом. Собственные песни, сочинительство - это началось гораздо позже.
К тому же, знаете ли, творческий процесс "в стиле Кита Ричардса" весьма далек от привычного представления о том, как пишут свои шедевры великие музыканты :
- Окей, запевай.
- Что запевай?
- Петь давай!
- Да ты о чем вообще? Что петь-то? У нас же нету ничего.
- Ага, точно. Давай сообразим что-нибудь!
А еще жизнь Кита Ричардса много лет была связана с наркотиками, так что, никуда не денешься, он рассказывает обо всем предельно честно. Кислота, кокаин, героин, ломки. Все возможные наркотики, множество попыток "завязать". Это было и он нисколько не пытается что-то приукрасить. Постоянный риск при перелетах из одной страны в другую, обыски, облавы, аресты, суды. Наркотики - удобный предлог для негласной войны, объявленной многими правительствами против "шайки трубадуров", которые всего лишь хотели играть музыку.
И женщины, конечно же. "Я не Мик Джаггер, я не считаю, сколько их у меня было" - один из множества уколов в сторону Мика, но об этом позже. Он не считал их, но он их помнит, каждую, даже если это была девчонка-групи на пару ночей в разгар тура, и говорит о них с уважением и нежностью, до сих пор недоумевая, что же они в нем нашли. А двух главных женщин в своей жизни, матерей четверых его детей, он по прежнему трогательно любит обеих, даже неукротимую Аниту, которая не смогла в свое время отказаться от наркотиков тогда, когда это сделал Кит:
Мы с Анитой теперь, бывает, сидим на рождество в компании внуков и улыбаемся друг другу растерянно: ну что, дуреха старая, как поживаешь?... Анита теперь воплощенная доброта, и бабушка из нее бесподобная. Она выкарабкалась. Но все могло сложиться лучше, родная.
А история влюбленности в Патти, с которой они до сих пор вместе, уж тридцать с лишним лет?
Я наверху блаженства и писаюсь от счастья. Я записываю ей сборники на кассетах, что почти такое же удовольствие, как быть с ней рядом. Я посылаю их как любовные письма. Мне к сорока, а я потерял голову.
Потерял голову настолько, что расколотил гитару об обеденный стол ее родителей в вечер знакомства с семьей. Может, Кит и не умел делать первый шаг в отношениях, но эмоциональности ему всегда было не занимать.
И само собой, одна из важнейших тем книги - взаимоотношения Ричардса и Джаггера.
Если работаешь с кем-то уже сорок лет с гаком, то ведь не бывает так, чтобы все гладко и ровно. Приходится и со всякой непонятной херней разбираться - это как в браке.
Безусловно, в каком-то смысле старая дружба до сих пор жива, да и сам Кит пишет что за Мика разорвет горло любому, но... я лишь убедилась, что не зря он никогда мне не нравился.
Высокомерие, эгоизм, заносчивость Джаггера, как оказалось, не видимость, а факт. И Кит не может простить ему ни многочисленные интриги за спиной остальной группы (во имя Великих Идей Мика, именно вот так, презрительно и с большой буквы), ни предательства с уходом из Rolling Stones, ни измены Аниты. Но спустя столько лет дружбы даже это не причина разорвать ее, так и живут. Порой не говоря ни слова друг другу на записи альбома, выбирая гримерки на максимальном расстоянии, обмениваясь уколами через интервью. "Мик невероятно взбесится, узнав, что я это пишу". Иногда и с мордобоем, а куда без этого (даже невозмутимого Чарли Уоттса Мик однажды довел до бешенства и рукоприкладства - "Никогда больше не называй меня "своим" ударником").
Он до сих пор мой друг... Для меня это личный проигрыш, - что я не смог вернуть его обратно к радостям дружбы, попросту спустить его обратно на землю.
Однако Stones, как и любая другая легендарная группа, больше, чем просто сумма слагаемых... И поэтому они все-таки до сих пор вместе.
PS А еще в этой книге потрясающие фотографии.
Кита я люблю, Кит это мой герой.
Худшего героя для ребенка, наверное, трудно представить - наркоман, пьяница и дебошир, но одного только взгляда на фотографию с обложки в стиле "ооох, жизнь моя-жестянка" достаточно чтобы схватить этот талмуд от рок-н-ролла и потащить его к кассе. Почти 800 страниц от Кита Ричардса, это не хухры-мухры.
И ведь кому-то повезло иметь такого дедушку, зависть прямо-таки разъедает меня.
Романтика старого рока
Посвящаю эту рецензию подруге детства -Марии Голубевой, хоть мы больше и не общаемся, но именно благодаря ей я однажды узнала о мире хорошего рока!
Никогда не была фанатом The Rolling Stones, слишком уж "олд скул" для меня, но почему-то всегда интересовалась Китом Ричардсом. Уж больно колоритная фигура в истории рока. Кит, Мик и остальные практически первопроходцы жанра на стыке блюза и рока, поэтому прочитать эту историю о становлении не только самого музыканта, но и нового жанра было вдвойне интересно. По названию книги, я сначала подумала, что это будет сугубо автобиография одного человека, но оказалось, что это отражение жизни ушедшей «свингующей» эпохи, а также подробное описание процесса придумывания многих культовых песен и парочка приёмчиков игры на гитаре от Ричардса (даже пожалела, что не умею играть).
Книга – жизнь Кита с «догитарного» детства до настоящего времени. Неожиданно она начинается с полицейской погони и плавно отходит далеко назад, в английскую глубинку, где жил Кит. Выясняется, что он был довольно робким, пока жизнь не заставила научиться давать сдачи. С самого детства будущий культовый музыкант был окружен музыкой, которую любила его мать, неудивительно, что потихоньку начал учиться играть, вдохновляясь, как ни странно, джазом. Невероятная история, как группка «неудачников» играющих в пабах на разогреве «за спасибо» поднялась до первых строчек рейтингов, потеснив даже Битлз! Которые, к слову, не обижались, а имели очень дружественные отношения и даже подарили Стоунс песню. Внезапно свалившаяся популярность, отношения с девушками, контры с полицией и проблемы с наркотиками – каждая тема предельно чеcтна, без всякой мишуры, но именно это и делает каждую страницу такой захватывающей. Жизнь, одним словом.
Эта фраза стала уже заезженной авторами рецензий здесь, но будем считать «не баян, а классика» - кто бы мог предположить, что Кит может так писать! Повествование выдерживает одинаково ровный темп, как на бытовых сценах, так и полицейских погонях. Кажется, что сам Кит Ричардс сидит рядом и, неспешно выпуская дым сигареты, рассказывает тебе историю своей жизни, изредка прерывая ее легким смешком. И почему-то абсолютно не скучно «слушать» даже непонятные мне нотные темы, что уж говорить о действительно острых моментах. Единственный мой совет: под рукой желательно иметь наушники и доступ к аудио, песни гитарными переборами и барабанными ритмами тянутся через всю книгу, потому что музыка и Кит Ричардс - это в каком-то смысле синонимы.
Есть что-то, что заставляет тебя писать песни. В каком-то смысле ты хочешь проникнуть в чужое сердце. Хочешь навсегда остаться в нем или по крайней мере получить резонанс, когда другие люди превращаются в большой инструмент, больше, чем тот, который у тебя в руках. Трогать других людей – это становится почти зависимостью. Написанная песня, которую помнят и принимают близко к сердцу, - это налаженное сообщение, это контакт. Нить, которая проходит через всех нас. Проникающее ранение сердца. Иногда я думаю, что смысл сочинения песен в том, чтобы натянуть сердечные струны до упора, только не доводя до инфаркта.
Прожить жизнь рок-легенды
" Когда перед тобой три тысячи девиц, которые срывают с себя трусики и бросают их в тебя, ты понимаешь, какую силу ты выпустил на свет".
Кит Ричардс
С книгами о жизни знаменитых музыкантов ситуация обычно обстоит так же как с фильмами. Ты не можешь себе представить, что же в них можно изобразить такого интересного. Но после прочтения (или просмотра) как правило остаешься доволен. Восхитительная книга "Жизнь" не стала исключением.
Надо сказать, что до того как я начал читать это произведение, я не знал, кто такой Кит Ричардс. Несмотря на то, что неоднократно слышал, что он был прообразом для персонажа Джонни Деппа в "Пиратах Карибского Моря". И творчество группы "Rolling Stones" я никогда не слушал. Единственное мое знание на старте, это то, что была такая страшно популярная группа то ли в Англии, то ли в США.
Книга "Жизнь" написана именно так как надо писать биографии великих людей. Я переживал вместе с маленьким Китом, предательство взрослых в школе, когда его оставили на второй год, из-за того, что он пропускал занятия пока вместе со школьным хором выигрывал награды. Именно после этого, как утверждает сам Кит Ричардс, он из правильного хорошего мальчика превратился в самого яростного и отпетого бунтаря в школе. Я был в его комнате, когда он под одеялом слушал Элвиса на родительском радиоприемнике. Я стоял неподалеку, когда юный Кит заслужил себе авторитет парня с которым лучше не связываться, вырубив главного гопника в техникуме. Я слышал его первое выступление на школьном концерте. Я присутсвовал при подписании "Rolling stones" первого контракта на концертный тур. Я сидел в запертой кухне вместе с Миком Джагером и Китом Ричардсом, сочиняющими первые собственные песни. Я был на первых гастролях их группы в США. Я ехал на "бентли" в Марокко вместе с Китом и Анитой Палленберг. Я с нескрываемым восхищением наблюдал как Кит Ричардс отрывает новый открытый строй со снятой одной струной. Я наблюдал весь безумный калейдоскоп лиц, музыкантов, гастролей, отношений, расцвеченный постоянными наркотическими качелями и проблемами с законом. Можно ли описать, как близко к сердцу я принял предательство Мика Джагера. И, само собой, я каждый раз влюблялся в очередную темпераментную и сногсшибательную девушку Кита. Я сидел на одной скамье подсудимых с музыкантом, когда ему грозил серьезный тюремный срок. И я же, вместе с ним чувствовал радость очищения от того, что победил героиновую зависимость, причем неоднократно. Вместе с Китом я жил в самых сказочных уголках Земли.
Теперь, я хоть так и не проникся музыкой "Rolling Stones", я точно знаю что Кит Ричардс один из величайших музыкантов в истории. Хотя ему такое определение и не пришлось бы по вкусу.
Good records just get better with age.
Дружба — это сокращение расстояния, которое есть между людьми. Вот что такое дружба, и для меня это одна из самых важных вещей в мире. Мик не любит никому доверять. А я буду тебе доверять, пока ты не доказал, что тебе доверять нельзя.
Все любят музыку. Но что на самом деле нужно - это чтобы музыка тебя полюбила. И это как раз то, что я наблюдал в случае с Китом. Тут требуется определенное уважение к самому процессу. Это ведь не ты ее пишешь, это она тебя пишет. Ты ее флейта или труба, ты ее струны. И это прямо видно, когда ты рядом с Китом. Он как цельновылитая сковородка - можно разогреть до очень высокой температуры, и она не треснет, просто цвет поменяется. Том Уэйтс
Что я понял про блюз и музыку вообще, копаясь в прошлом, так это то, что ничто не начинается из самого себя. Какая бы великая штука перед тобой ни была, это никогда не дело рук гения-одиночки. Чувак кого-то слушал, и то, что он выдает, — это его вариация на тему. И так ты вдруг понимаешь, что все переплетены между собой. Не бывает такого, что один бесподобен, а остальные — туфта, они все взаимосвязаны. И чем дальше ты забирался в музыку и историю, а с блюзом ты доходишь до 1920-х, потому что в принципе речь идет о записанной музыке, ты думаешь: слава богу, что есть звукозапись. Это лучшее, что с нами случалось с изобретения письменности.
Первая строчка из письма Тони Блэра звучала так: "Дорогой Кит, вы всегда были одним из моих героев..." Англия в руках человека, у которого я герой? Это ж ужас какой-то.