Все хотят замуж за принца, а что делать тем, кому император достался? Да такой, что безжалостным ураганом сметает цивилизации, жестоко сжигает врагов и с ласковой улыбкой уничтожает тех, кто рискнул не подчиниться приказу великого Араэдэна. Но даже самые могущественные и всесильные не могут приказывать своему сердцу, а полюбив, уже ни перед чем не остановятся в борьбе за свое счастье. Его судьба не была простой, а его цель — загадка, которую Катрионе еще только предстоит разгадать, ведь она...
– Тебя пытались отравить, нежная моя. – Он вновь улыбнулся… ласково. Мне вдруг стало жаль тех, кто пытался… – Поздно, – обрадовал супруг, – там жалеть уже некого.
Что?! – от таких новостей я чуть не упала. Придворные дамы удержали. А я все думала, зачем матушке столько фрейлин? Вот, оказывается, какая у них основная функция – подпорки из них отличные получаются.
«Государство – это я, я – это государство»
– Айсира Катриона, – низкий, гораздо более низкий, чем ранее, поклон. – Приношу вам свои соболезнования. – По поводу бракосочетания? – уточнила я. – Полагаете, следовало бы поздравить?
– Всегда знал, что принцессы капризные, но я-то был убежден, что ты особенная! – Я особенная… во всем, что не касается комфортности проживания.
– Кат, в большинстве человеческих поступков логика отсутствует как таковая, усвой уже, наконец.
я не сбежала из дворца в страхе перед собственным супругом… Я произвела тактическое отступление, вот.
Поведай, нежная моя, что отличает большинство плохих правителей? Ответ я знала превосходно: – Тщеславие, нежелание принимать ответственность на себя и как следствие – неуверенность в собственных решениях.
менее всего я расположена бежать к супругу вопя: «Спасите, убивают, причем даже не вы! Непорядок!»
Понимаешь, Динар. Просто ты весь рыжий… и волосатый. Ты весь рыжий и волосатый орк. И весь рыжий. И весь волосатый. И вдобавок ко всему еще и огненный. Но помимо указанных выше недостатков ты еще и дурак!
Мужчины, Кат, странные существа – чем дольше они рассказывают о любви, тем сильнее привязываются к той, кто умеет слушать.
зло, когда становится привычным, воспринимается как само собой разумеющееся.
Ничто не старит женщину так, как безутешное горе…
ты невыносима. «Меня носить и не нужно, меня желательно просто отпустить, и я сама уйду!»
А я стояла, смотрела и все никак не могла понять – неужели настолько страшненьких и толстеньких тоже любят? Да еще и так самозабвенно.
И пусть будет, что будет, по крайней мере, лучше проявить изрядную долю хамства, чем оставаться бессловесной жертвой обстоятельств!
Слабые ищут оправдания, ищут поддержку, ищут тех, кто сумел бы принять решение за них.
Любовь и власть, вот те две неизменные величины, которыми никто не желает делиться.
... в некоторых ситуациях остаётся только ехидничать.
— О да, я бог, — кесарь усмехнулся, — я жестокий и кровавый бог Рассветного мира… Я зло…
— Всемирное, — почему-то добавила я. — А еще узурпатор. А еще…
— Достаточно!
Жаль, лично я бы с удовольствием продолжила.
— Слушай, Кат, — Динар облизнул губы, попытался отдышаться, потом как-то обиженно проговорил: — Мне казалось, что принцессам полагается быть целомудренными… и скромными.
— Рыжий, где ты видел скромных принцесс? — задала я вполне резонный вопрос.
— Ну не знаю… в сказках.