Рецензии на книгу «Пенелопиада» Маргарет Этвуд

Флэшмоб 2012: 1/12
Знаете, эта книга - эксперимент чистой воды для меня. С некой опаской ее брала во флэшмобе. Остананавливала мифическая основа и перерождение автором вечной истории, самой стойкой классики. Привлекал при этом маленький объем, автор, с которым давно хотелось ознакомиться, ну и любопытство - как без него?:) Естественно, при выборе книги для начала флэшмоба остановилась на этой. Все же интересно и высоко замахнулась Этвуд, посягнув на классику.
С самого начала я перенеслась в несколько жутковатый, но от того не менее притягательный мир. А как же иначе:

С тех пор как я умерла — стала такой, как теперь: бескостной, безгубой, безгрудой, — я узнала кое-что, о чем предпочла бы не знать, как бывает, когда подслушиваешь под окном или вскрываешь чужие письма. А вы хотели бы читать мысли? Не советую.

Нечто такое жутковато-бесформенное представляется вместо царицы (она же - рассказчик), неординарно. Надо признать, это была первая победа Этвуд надо мной, бесспорная, с первых строк она уже захватила меня, переместив в свой мир, я уже была совершенно ведома.
Далее стоит сказать, что села я читать эту историю около часа ночи, в три я попыталась отвлечься на сериал (уловка не удалась - интерес взял верх, уже через полчаса я читала дальше, и это была вторая победа), читала я практически до пяти утра, почти не отвлекаясь, уснула под впечатлением. Сейчас, через три часа после того, как наконец уложилась спать, мне внезапно захотелось чаю, под это дело я решила дочитать несчастных -дцать страниц. Разумеется, теперь я не остановлюсь пока не допишу рецензию ;) Видимо, вот и третья победа подоспела.
Я готова простить Маргарет Этвуд и никем не доказанное привирание истории (на то она в общем и писатель), и явный феминизм, и даже почти сплошное утрирование! За что такие скидки?! А вы послушайте: здесь и увлекательность, и неординарность, и какое-то мифическое притяжение, и интриги, и приближенность мифического мира в целом к людям (оптимизация под современный мир), и первоисточник, и современная мораль, и множество мною любимых цитат, в конце концов само чтение в такой форме, какую я описала! Может быть даже это еще не все, а я что-то забыла. Но этого более, чем достаточно! Полнейшая победа над читателем! Недооценивала я произведение! Вот оно как бывает с нами, критичными читателями - раз-два и ты в паутине Пенелопы. ;)
Теперь, пожалуй, можно идти досыпать. ;)

Наказание умом.

Единственное, что не вызывает у меня сомнения после прочтения данной книги, так это тот факт, что у романа Пенелопиада с Одиссеей Гомера все совпадения следует считать случайными. Имена те же, а вот люди совсем другие. Дух Эллады даже рядом не витал, настолько у Этвуд все современно и злободневно. Полное ощущение, что автор получила задание написать сочинение на тему "Мифы" и воспользовалась этим, что бы еще раз поговорить о том, что знает лучше всего - о феминизме. Как в старом анекдоте про студента и блоху.

А вот центральный персонаж романа заставляет меня сомневаться в том, все ли я разглядела из того, что автор вложила в своей текст. А вложилась Этвуд, чувствую, от души, ведь ее мифотворчество практически ничто не ограничивало. Гомер не то чтобы не смог проникнуть в суть женского характера, он в ту сторону вовсе не смотрел и смотреть не собирался - такое в приличном древнегреческом обществе попросту не поняли бы. Вот и досталась Этвуд невспаханная целина. было где развернуться.

В результате получилось так, что светлый образ Пенелопы, как минимум двоится, если смотреть на все происходящее с моей, затянутой туманом, колокольни. Если прищурить один глаз, то Пенелопа - верная жена, любящая, все понимающая и прощающая, искренне ждущая, не смотря на ложь. Даже в загробном мире гоняющая докучливых призраков, мешающих мужу задержаться подольше возле любимой женщины. Если зажмурить другой глаз - можно разглядеть сильно переоценивающую свой интеллект особу. Язва с завышенной самооценкой, готовая всех утопить в океане своего презрения. Отца - за то, что в детстве чуть не утонула. Мать - за то, что рыбу ест сырой и с головами. Сестру - за то что красива и пользуется успехом у мужчин. Мужа - за то, что умнее (смертный грех, такое не прощают).

Ох, уж этот муж - вечная заноза в самооценке Пенелопы. Пользуется благосклонностью богов, уважением царей, приезжающих к нему со всех концов за мудрым советом. А Пенелопу и ее ум никто и не вспоминает. Хвалят только за верность. А ей этот комплимент не по вкусу. Даже на том свете неутоленное тщеславие покоя не дает. Наплевав на репутацию, она берется рассказывать как все было на самом деле. Заодно можно и матриархат оплакать. Хотя чего по нему горевать? Был бы смысл, если бы женщина у власти действительно гарантировала мудрое правление, а то ведь есть такие экземпляры...

А вот если закрыть оба глаза, Пенелопа, перестав играть на публику, тихо сядет на берегу глубокой реки, что протекает по землям Аида и грустно заметит, что мир за века, проведенные ею среди бесплотных душ, не стал лучше, природа человека не стала благороднее, а от избытка ума - одни неприятности взамен счастья. Вот и любимого мужа пожалеть хочется. Он же виноват лишь в том, что после двадцати лет путешествий по всему миру вернулся с одними магнитиками, а Пенелопа этот хлам терпеть не может.

Я собиралась еще посмотреть на Пенелопу третьим глазом, но соединение устанавливаться отказывалось, так что осталось недовыясненным, какой же на самом деле была Пенелопа. Не просто так же сидит она безвылазно в Аиде, отказываясь возвращаться в мир живых по примеру сестры или мужа.

Книга прочитана в рамках игры Мужчина и женщина.
Таня Tarakosha и Вика SantelliBungeys , с благодарностью машу вам самолично вытканным платочком)

Пока мужа не было дома...

Вот так, внезапно, и задумаешься на каких таких полях ту асфодель собирали для алхимических лабораторий Хогвартса...
Пенелопа, наша героиня, с врожденной меланхолией все бродит и бродит по полям, цветущим этими белыми цветочками, сокрушаясь однообразию ландшафта. Ни тебе кустиков, ни тебе горки альпийской - скукота. И все эти фигуры бесплотные вокруг скользят безидейно. Один только Антиной хоть радует зеленоватой физиономией и стрелой в горле. И при жизни то был глуповат, а в подземном царстве так и совсем шутлив ограниченно...но хоть какие-то радости, есть на ком глазу отдохнуть. Опять же не избегает и поговорить можно. А то папаша вечно уклоняется от встреч, чтобы на вопрос не отвечать:"За что же вы меня , батенька, в море утопить пытались?" Или девицы, числом двенадцать, за ними хоть бегай - все равно не догнать, только за Одиссеем вечно охотятся, дышат в затылок и на том, и на этом свете полноценно жить мешают...

О муже, величайшем и одним из первейших трикстеров литературы, нам подробнейше поведал Великий Слепец, гражданин ни много, ни мало семи городов. Рассказал без утайки , с подробностями, но облагорожено. Зачем пятнать биографию победителя, если публичных девок можно представить сиренами да богинями, драки в тавернах - боями с циклопом, а многолетнее бродяжничество и поиск всяких приключений - происками недоброжелательных богов. Герой - он и есть герой. Но о нем мало, постольку поскольку, не его это Песня.

Главная же рассказчица здесь Пенелопа, чья биография на первый взгляд совсем не примечательна - вышла замуж за кого сказали, двадцать лет просидела за ткацким станком на маленьком островке в ожидании мужа и окружении настырных женихов, приобрела себе нарицательность - верна была, так что скулы от зевоты сводит.

Что же до меня… конечно, мне говорили, что я красива, — а что еще оставалось, ведь я была царевной, а вскоре стала царицей. Да, уродиной я не была, но на самом деле ничего особенного собой не представляла. Зато я была умна, по тем временам даже очень. Похоже, этим я и прославилась — тем, что была умницей.

Фигура нашей итакской домохозяйки такая из себя...неоднозначная. Сами посудите, находясь в тени своей знаменитой соперницы Елены, да ещё мужа на войну проводила, затеянную из-за неё ( ну поверим уж в эту версию) как она могла к ней относиться? Оказавшись заложницей в собственном доме, не имея фактической власти, вынужденная выслушивать в свой адрес дерзости и ждать, ждать...была ли она верна тому, кто никогда не был верен ей?
Жизнь нашей скромницы и умницы была непроста, впрочем как и у каждой одинокой женщины будь она царицей или не будь. Будь или не будь, сделай же что-нибудь... Вот и пряла она в дневное время суток, чтобы при свете факелов и сплетни служанок распускать саван для своего ещё живого свёкра. Даже сына воспитать самой ей не дали - Эвриклея знала как лучше баловать, кормить, одевать.

Наша ненадежная рассказчица так и не приоткрыла завесу над своими тайнами - многое рассказала, но не добавила ничего, что могло бы прояснить действительную историю. Та что тщательно охраняла свою женскую честь и часто призывала богов для разрешения конфликтов всегда придерживалась совета , данного матерью:

— Вода не сопротивляется. Вода течет. Когда погружаешь в нее руку, чувствуешь только ласку. Вода — не сплошная стена, она никого не остановит. Но она всегда пробьется туда, куда захочет, и в конечном счете ничто перед ней не устоит. Вода терпелива. Капля камень точит. Помни об этом, дитя мое. Помни, что наполовину ты — вода. Если не сможешь сломить преграду, обойди ее. Вода это может.

Была ли Пенелопа феминисткой? Вряд ли, но дурой она точно не была. Нас то она вокруг пальца обвела.

Шпаги звон и свист картечи... за совместное чтение благодарю Лену lenysjatko ))
+
Собери их всех. Дуэльный зал.

Женщина ждёт.
Всегда ждёт.
Её удел - ткать и распускать.
А мужчины, эти изворотливые типы, им-то что - они шляются по миру, пытаясь проскочить между Сциллой и Харибдой, чтобы побыстрее предаться ласкам неуёмных богинь.
А потом вернуться.
Может быть.
Лет через двадцать.
Женщина ждёт всегда: в юности замужества, в замужестве - понимания и любви, потом, когда мужчина улепётывает на сторону - ждёт мужчину и справедливости от богов, а в перерывах - ждёт от детей понимания и любви, и опять, и снова, по кругу. Так уж исторически сложилось.
Все мы, женщины, немного Пенелопы, и мы не устанем ждать даже в загробном царстве Аида.
Книга-игрушка, не полноценный роман, а скорее сочинение на заданную тему, изящный миф о мифе. Но Маргарет Этвуд всегда отлично пишет, за что ни возьмётся, так что меня, верно, даже её список покупок увлечёт.

Воображаю, как эти проказливые боги слоняются по Олимпу и бултыхаются в амброзии и нектаре, упиваясь дымом жертвенных костей и жира, - точь-в-точь десятилетние ребятишки, которым времени не занимать.."Ну, кому из них сегодня, так и быть, ответим на молитву? - спрашивают они друг друга. - Может, бросим кости? Этому - надежда, этому - отчаянье, а во-он той девице, пожалуй, подпортим жизнь: проберусь-ка я к ней в постель в образе лангуста!" По-моему, они просто бесились от скуки"

Новое прочтение старого мифа.

Совы не те, чем кажутся.
Фраза из сериала "Твин-Пикс".

Как всегда истина где-то рядом....
Сериал Секретные материалы.

Вот молодец-же Маргарет Этвуд. Снова взяла неоднозначную историю и вдохнула в нее новую жизнь. И та заблестела яркими красками, заиграла по новому, предоставив читателям очередные поводы для размышлений.
Все или почти все знают распространенный миф о Пенелопе, ждущей своего Одиссея в течение долгих двадцати ( вдумайтесь в эту цифру ) лет. И все или почти все знают эту историю со слов Гомера. то есть получается, что историю женщины рассказывает мужчина. У него может быть один взгляд на вещи, у женщины совершенно другой. Я думаю, что это ни для кого не секрет. Поэтому Маргарет Этвуд решила исправить сие недоразумение и предоставить слово самой Пенелопе, которая разговаривает с нами из загробного мира. Это уже как минимум интересно. Дальше будет еще лучше .
Повествование от первого лица дает нам возможность услышать историю из уст самой Пенелопы и позволить себе задуматься над тем, что правда, а что нет в мифах об Одиссее и что вообще считать за неё. И сама она предстает не просто тихой верной женой, покорно ждущей своего мужа, но и женщиной со своими мечтами, желаниями и потребностями. И по сути, читая эту книгу, снова и снова задумываешься о том, что проходят годы, минуют столетия, века сменяют друг друга, а ничего не меняется в этом мире. Мужчины воюют ради достижения высоких, а порой и мифических целей, а женщины терпеливо ждут, ждут, растят детей, ведут хозяйство и в довершение ко всему поступки тех и других оцениваются окружающими неравнозначно и несправедливо. Предубеждения и суждения по гендерному признаку всегда в силе . То, что для мужчины - хорошо, молодец, то в отношении женщины может рассматриваться как моральная неустойчивость, лживость и так далее и тому подобное. И никуда нам не деться от этого, к сожалению, и история, рассказанная автором еще раз тому подтверждение.
Конечно, читая уже не первую книгу автора, чувствуется её рука. Но в данном случае мне лично немного не хватило уже столь привычной и колкой иронии, которая была здесь не такая острая. Как и в любой своей книге автор не дает прямого ответа, каждый читатель волен сам решить для себя, исходя из услышанного, где правда, а где ложь, кто прав и кто виноват, но в этом безусловно есть свои плюсы и повод еще раз задуматься, настолько ли верно все то, что мы порой слышим от окружающих о других людях, как рождаются сплетни и пересуды и где она та самая золотая середина, как и то, что не все золото, что блестит.

Женский взгляд на миф.

Я была умна, все это говорили, но ум в своей жене мужчина ценит до тех пор, пока держится от нее подальше.

После первого (и единственного пока) знакомства с Этвуд, решила приглядеться к автору получше. И результат оказался очень и очень положительным.

Не буду лукавить, люблю мифы Древней Греции, отношусь к ним с трепетом и уважением. Не потому что их герои - сплошь прекрасные люди/Боги/и прочие Наяды. Вот уж кто не без греха, мягко говоря. Просто я обожаю античность в искусстве и литературе за тот пласт времени, за ту "пыль веков", которые в ней таятся. Даже представить сложно бездонную пропасть лет, нас разделяющую.

Основа основ. Интереснейшее мировозрение и мироустройство, сохранившееся и дошедшее до наших дней. Та самая Старина, от которой захватывает дух.

В детстве зачитывалась Н.Куном, а в институте с удовольствием изучала курс античной литературы, конспектируя по заданию преподавателя самую яркую представительницу архаического периода - Гомеровскую Иллиаду, попутно перечитывая мифы и заново разбираясь в паутине родственных связей бесчисленного количества богов и людей.

Героический эпос "Одиссея" знаком, я думаю, каждому человеку. По крайней мере, все слышали об интереснейшей царственной паре из Итаки, где супруг никак не может вернуться домой, а верная жена двадцать лет терпеливо ожидает хитроумного мужа, страдая от разлуки и отбиваясь от орды наглых женихов, стремящихся пойти с Пенелопой под венец.

Чёткие роли. Никаких интерпретаций сюжета. Великий аэд (он же - рапсод) знал о чём говорил. Против гекзаметра не попрёшь.
Но не тут-то было. Маргарет Этвуд оказалось сложно напугать. Её женский взгляд на события давно минувших дней мне тоже по душе. А как иначе реагировать на умную, тонкую, приправленную сарказмом прозу? Да, пожалуй, феминистически настроенную, но ведь и название романа "Пенелопиада". А значит, приготовьтесь к развороту на 360 градусов от первоисточника.

Получилось очень интересно. Примите такой вариант событий, расслабьтесь и получайте удовольствие). Будь я режиссёром, обязательно превратила бы этот роман в фильм в стилистике "Мулен Руж" или "Чикого". Помните, коронную чечётку героя Ричарда Гира, адвоката Флина, когда он блестяще выкручивался из опасной ситуации со своей подопечной? Наслоение защитной его речи и виртуозного танца. Вот нечто подобное происходит и у Этвуд, иногда принимая форму бурлеска. К слову, заседание суда по невинно убиенным служанкам, имеется и в "Пенелопиаде".

В книге уживаются фарс и драма, загробный мир и дела наши земные - главное, что нет ощущения перебора или скатывания в глупость. 5 баллов и огромное желание продолжить дружбу с писательницей.

«Пенелопиада» («Penelopiad») – масштабная инсталляция двух американских художниц Анны Фалмин (Аnna Fulmine) и Виктории Шахрох (Victoria Shahrokh) (источник)

Мадам, прикройте грудь и опустите копьё!

Кажется, я всё же разобралась в своём отношении к мадам Этвуд и теперь хотя бы знаю, как воспринимать её в дальнейшем. Она женщина изощрённейшего ума и автор тончайшей иронии, и к книгам её на кривой козе подъезжать бесполезно. Она ловко играет на струнах эмоциональных женских душ, нещадно давит на кнопочки феминистской гордости, беззастенчиво дразнит образованные умы мулетой дерзких интерпретаций, — а на деле издевается над всеми и каждым. Можно сколько угодно восторгаться и плеваться и ломать копья, в итоге мы все окажемся одинаково правы и неправы. То, что я поначалу приняла за поразительное неуважение к читателю, оказалось всего-навсего игрой, притом все карты и фишки даны прямо читателю в руки.

— Ты куда, Одиссей, от жены, от детей?
— Шла бы ты домой, Пенелопа!

Вот и здесь мадам Этвуд рисует портрет Пенелопы, больше похожий на картинку-иллюзию: посмотришь с одной стороны — воплощение всего истинно женского, перевернёшь вверх ногами, глядь — холодная, циничная и расчётливая стерва. А почему, собственно, одно должно мешать другому? Пенелопа здесь — просто женщина. Дочка сурового царя Спарты и странноватой наяды, она «в семье своей родной казалась девочкой чужой», выросла замкнутой в коробочке своего интеллекта, вот и лелеет свои неотрефлексированные комплексы и сублимирует свои несбыточные амбиции, пытается бороться с родительским сценарием и в итоге ему подчиняется, ведёт свою деструктивную игру и в нужный момент прибегает к простейшему вытеснению. Несчастная женщина, которой не помешал бы хороший психотерапевт. Хотя как знать — попытайся мы залезть в голову Одиссею, нашли бы, может, и не таких тараканов.

А может быть, всё было наоборот?

Древний эпос, знаете ли, штука тёмная, и можно ли вообще смотреть на античных персонажей как на живых современных людей? Во-первых, и времена, и нравы тогда были совсем иные, нам ту первобытную логику и понять до конца не дано. А во-вторых, кто докажет, что знаменитый сюжет — не иносказание, не отголосок древнего культа, а то и вообще сплетня-эвфемизм? Мадам Этвуд, как я уже сказала, раздаёт всем сестрам по серьгам: пока чувствительные читательницы обливаются слезами над вымыслом о злоключениях античной царицы, феминистки смогут насладиться судом над Одиссеем и поаплодировать возникающей ex machina Афине Палладе, а образованные умы получат в зубы сочную антропологическую концепцию. А в конце концов всё это ненавязчиво наводит на мысль, что любое наше высказывание на эту тему окажется спекуляцией и домыслом. Но ведь именно эти самые домыслы проносят древний образ сквозь века, позволяют по-новому взглянуть на древность и, что важнее, по-новому оценить современность.
Что нам Пенелопа, и что мы Пенелопе? Вот в чём вопрос.

Демифологизация символической женщины, известной своим терпением и верностью. Утомлённая жизнью и нежизнью Пенелопа несколько сварливо рассказывает свою версию женского подвига ожидания: пока муж вкушает райские наслаждения то ли в объятьях белоруких богинь, то ли в постелях портовых шлюх, верная жена воспитывает его сына, преумножает его богатства и отбивается от распустившихся женихов. Её ироничный монолог похож на бабье "не ходите, девки, замуж" и начинается призывом:

"Не надо мне подражать!" - пытаюсь я докричаться до вас - да, до вас, слышите? Но, когда я силюсь это выкрикнуть, слышно лишь уханье совы.

И весь подвиг-то обусловлен этим чёртовым Ewigweibliche - стремлением к мужскому одобрению, к попытке доказать, что я и без тебя что-то могу, хоть и тащу своих символических мышей к тебе на порог, как верная кошка, пардон за оксюморон, да ведь я не хуже тысячи Елен!

Мне явственно рисовалась картина, как Одиссей возвращается, а я — с приличествующей женщине скромностью — показываю ему, как хорошо я справлялась с делами, которые обычно считаются по плечу только мужчине. Как я разумно всем управляла. От его имени, конечно. Только ради него. Как он просияет от радости! Как он будет мною доволен! «Ты стоишь тысячи Елен!» — скажет он. Наверняка так и скажет. И заключит меня в нежные объятия.

А в конечном итоге... вернувшийся Одиссей снова собирается в путь, потому что, видите ли, "судьба толкает его в дорогу", и это даже "звучало очень правдоподобно. Как и все его истории".

Но больше всех страдают вздёрнутые на одной верёвке вечные этвудовские служанки, потому что всегда нужен "Каин для публичного кнутобоища", и чем невиннее этот самый каин, тем удовлетворённее будут боги.

Но мы тоже хотели петь и плясать, тоже хотели счастья.

PS Пока что это самая невесомая, легко читаемая книга у Этвуд. Определённо, буду продолжать знакомство с автором, потому что она звучит на нужной мне волне. Очень женская без женственности. Честная без издёвок и перегибов. Старшая подруга Этвуд, не кичащаяся собственным интеллектуальным превосходством.

Вид на Одиссею со стороны Пенелопы. Ехидной мертвой хитрожопой Пенелопы, "пережившей" века в виде бесплотного духа в царстве Аида. Или я бы уточнила - вольное переложение Одиссеи не менее ехидной живой феминистки Миз Этвуд (только попробуй назвать ее Миссис? или Мисс?) Или я бы еще уточнила - вольное переложение отсутствия Одиссея дома, на царстве.
Пенелопа у Этвуд получилась эдакой Катериной, которая, правда, не пошла разбежавшись прыгать со скалы, а перетерпела Кабаниху-Антиклею (современная свекровь-Антиклей - уничтожь свою невестку!), немного поизмывалась над старым Лаэртом, а что скажете, начать плести свекру саван еще при его жизни - это ли не издевательство? и в итоге стала хитрой интриганткой лгуньей. Не верю ни на грош, что ей ах как жалко все ее двенадцать служанок, которых сначала насиловали "женихи", а потом убил Одиссей. Вырастить себе "дочерей" вырастила, но и попользовала в своих целях на полную катушку. И уж не Одиссей виноват в их смерти, а она, вот мое мнение.

Что-то смешались у меня в кучу конелюди, но что поделать, книга такая. То Пенелопа ноет от зависти к Елене, то Плач Ярославны какой-то в хорно-стихотворной форме, то Служанки в виде Эриний завывают, вот и смешалось, рваный ритм - такой рваный ритм. Что мне понравилось у Этвуд - это яростно-саркастический неприкрытый феминизм, ну и что что звучит страшно, как будто оттуда есть пошли все эти sexual harrassment'ы за приоткрытую мужчиной дверь. А мне нравится, а мне близок такой сарказм. И феминизм в какой-то мере, правда, не в такой.

И еще автор не удержалась и проявила интеллект, разложив по полочкам весь символизм мифа об Одиссее и Пенелопе в одной главке аж. И этот интеллект у нее на высоте, конечно же. Хвалю, хвалю, ай, не надо мне иск, я женщина же тоже. Раз Пенелопе можно на Елену наезжать, а мисс Этвуд представлять Пенелопу в виде едкой грымзы, то и мне к мисс Этвуд придраться можно тоже.

Плюсы есть, но и минусов хватает. И главный - скука. Сарказм сарказмом, но читать давно известную историю даже в таком переложении скучно. Автор навертела много фирменных своих фишечек, раскрыла социальную сторону женских угнетений аж испокон веков, да только все это всем давно известная истина, и про Плодородную Мать, и про Елену-Суккуба, и что в Древности, да и сейчас в принципе, курица не птица, женщина не человек, их можно/нельзя насиловать, нужное подчеркнуть. Второстепенный минус - рваный ритм, но это в какой-то мере стиль автора, я к нему привыкла, но полюбить так и не смогла.
В общем, извините, люблю Этвуд, но в этот раз мимо.

Её пенелопство, его одиссейство

Небес вероломство и судеб злодейство,
Твое - пенелопство, мое - одиссейство.
Как в давние дни той эпохи троянской,
Пространство - одним, а другим - постоянство.

Нет в этом мире справедливости…
Все, от Гомера до Паниковского Кончаловского, создавали свои «Одиссеи» - великие и не очень творения - о нём, о « многоопытном муже, который долго скитался с тех пор, как разрушил священную Трою» (с)
А кто напишет, нарисует, изваяет, снимет «Пенелопиаду»?
Кто, если не она сама?

Устами Маргарет Этвуд, спустя столетия, из мрачных чертогов Аида с нами говорит царица Итаки Пенелопа.

Руки её Одиссей добился в состязании.
Не особенно завидный был жених, но для неё годился вполне: с Одиссеем нелюбимую дочку спартанского царя ждала спокойная и тихая жизнь на маленьком скалистом острове, куда молодые отправились сразу же после свадьбы.
Он оказался неплохим мужем, этот Одиссей. Не пожалел сил и времени, чтобы подобрать ключик к сердцу перепуганной девочки, доставшейся ему в жены.
Всё у них сложилось: и страсть, и нежность, и общее веселье, и долгие беседы.
Потом родился сын. И началась война (черт побрал бы эту красавицу – кузину Елену!).
Одиссей ушел воевать.
А Пенелопа осталась царствовать на Итаке…

Коричневые горы
Над ним в тумане дремлют.
И все то царство - город,
Похожий на деревню.

Сколько же ей было, когда Одиссей уплыл в Трою?
Примерно шестнадцать.
Не очень красивая, но очень умная и очень терпеливая молоденькая женщина.
Двадцать лет в одиночестве, хуже – в обществе нелюбящей родни.
Растила сына, вела хозяйство.
Ей так хотелось к возвращению мужа приумножить его имущество: больше овец, больше коров, больше свиней, больше засеянных полей, больше рабов.
И ещё она тосковала, безумно тосковала.

О муж мой, вечно бодрый,
Из дальних стран взгляни-ка:
Тоскуют мои бедра
Под тоненькой туникой,

Мутится бабий разум
От стынущей постели,
Без мужского глаза
Хозяйство в запустении.

Одинокими ночами Пенелопа молила Богов вернуть ей мужа либо послать быструю и легкую смерть.
Но не было ни того ни другого.
Жив он или мертв? Где он?
Мечется где-то "среди мифов и рифов".
Только злые сплетни, переходящие в легенды, долетают до Итаки.
Сыночек любимый - единственный так и напрашивается на неприятности.
А тут ещё эти женихи – охотники хоть до маленького, да царства.

Везло же Одиссею:
Еще бы день - и поздно...

Вернулся, навел порядок (в его, одиссейском, понимании).
Да только дома надолго не задержался…

Да что теперь об этом. Давние дела.
Смерть уравняла всех. Должна была уравнять.
Но даже тут, в царстве мертвых, нет справедливости.
Все так же хороводится с мужиками устроившая Троянскую войну красавица Елена.
Всё так же коротает дни в ожидании Пенелопа.
И всё так же мечется между тем миром и этим "многоопытный муж" Одиссей.

Ну а я–то, я сама что же?
Пишу о Пенелопе и постоянно цитирую любимых своих Одиссеев Городницкого и Конецкого.
Нет в этом мире справедливости…
И не будет.