Сахарный кремль

Сорокин - всегда Сорокин.
Вообще всегда. Сорокин - это константа. Сорокин - это болезнь современной русской литературы. Неизлечимая. Только эвтаназия спасет русскую литературу от сорокинщины.
"Сахарный кремль" - последняя книга Сорокина, которая до сих пор была мною не прочитана.
И что мы имеем?
А имеем мы крайне тяжелую форму болезни. Смертельный вирус, который проник в саму кору головного мозга отечественной словесности. В "СаКре" автор прошелся по всем жанрам русской литературы: от самого её появления до современных авторов (от волшебных сказок до Булгакова), вывернул наизнанку и поместил в собственную вселенную. Получился такой хтонический экскурс в постмодернистскую хрестоматию. Конечно, Володенька не обшел стороною и себя любимого. Поэтому в "СаКре" море самоповторов.
Сама вселенная повести "День опричника" (а действия всех 15-ти рассказов происходят именно в ней) уходит на второй план. Остаётся лишь типичная сорокинская магия слова.
Поздний Сорокин практически не использует многим полюбившееся "Хуйкишкиебатьраспидорасилоговножри", но это ему и не нужно (кажется, что никогда не было нужно, а использовал он "соки говн" джаст фо лулз). Самые безобидные и бессюжетные рассказы вроде "Хлюпино" пропитаны страшной тревогой. В них сюжете нет совершенно ничего, чего стоит пугаться. Но Володенька как-то умеет подобрать слова так, что простое изготовление сметаны превращается в ужас и ожидание надвигающегося безумия.
В книге море сатиры. Но от неё не хочется улыбаться, от неё страшно.

ЗЫ 10 из 5-ти. Прочитал за три часа. Сорокину "Букер". А лучше "нобелевку".

...А нам сиять всем будет вечно
наш превосходный белый Кремль
а мы все будем жить беспечно
но токмо видеть белый Кремль
и будут все смотреть прилежно
на очень белый белый Кремль
а после плакать безмятежно
и целовать наш белый Кремль
и все обрадуются сердцем
когда увидят белый Кремль
а он стоять ведь будет вечно
наш златоглавый белый Кремль...

  Конечно, для полного эффекта не помешало бы "День опричника" прочесть, и прочту, но пока -- свежедочитанный "Сахарный кремль". Итак...

  Так и вижу, как Сорокин перечитывает написанный ним отрывок, и, довольно прохаживается по кабинету, мурлыча себе под нос: "Ай да Сорокин, ай да сукин сын!" И самодовольство вполне оправданно: Сорокин-новеллист ничем не хуже Сорокина-романиста. Каждая следующая новелла, будучи законченным сюжетно и стилистически произведением, в то же время -- часть общей панорамы происходящего в Москве и подмосковье в не таком уже и далёком 2028.

  Потоптаться на трупах признанных классиков стало таким же необходимым элементом постмодерна, как обязательная дорожка кокса и изощрённый секс -- можно с блевотиной, а можно и без. Среди новелл присутствует как деревенская проза а-ля Белов, так и явный стёб над "Одним днём Ивана Денисовича" и чем-то невыразимо Горьким тянет от новеллы "Кабак". Но больше всего запомнились очень динамичная, как для рассказа-диалога "Очередь" и тонкий, абсолютно незаметный переход от неспешного эпистолярного повествования к экзальтированному, дико-абсурдному речитативу в "Письме". Так что с "грамматикой рассказа" у Сорокина всё тип-топ.

  Герои. Общим для всех рассказов героем является только, собственно, сахарный Кремль -- самый дорогой подарок, самый дефицитный товар, самый изысканный гостинец, стратегический продукт, высокая награда и сладкий сон. Он -- абсолютное счастье, ироничная метафора сладкой конфеты, жалуемой Государем своим подданным. А в остальном -- прозрачно-гротескные подпольщики, зэки, интеллигенция, режисёры-операторы-сценаристы, палачи и опричники, крестьяне и пролетариат делают своё дело, любят, волнуются, надеются и ненавидят очень трогательно и правдоподобно.

  Атмосфера. Антиутопия? Да навряд-ли... Да, тоталитарный строй, да, будущее... Но антиутопия подразумевает под собой ситуацию, которая могла бы сложиться. А в случае с "Кремлём" -- такого быть в 2028 году никак не может. И только потому, что оно уже есть. Не важно, на чём разъезжает опричник-гэбист -- на сивом мерине, или серебристом "мерине", задавят опричные двух полковников стрелецких или снимут с должностей проворовавшихся депутатов, пересыпан наш язык английскими "Иес", "Фак" и "Кул" или китайскими "Лаовай", "Шаби" и "Яньлиди", бухает государев шут со слугой Егором или роботом Егорром; какая, в сущности, разница -- Государь у власти или премьер -- абы была наша радость, опора и защита -- Сахарный Кремль. Государь дело богоугодное делает, народ свой от врага лютого защищает... А врагов-то тьма-тьмуща:

  

...за Стеною Великой - киберпанки окаянные, которые газ наш незаконно сосут, католики лицемерные, протестанты бессовестные, буддисты безумные, мусульмане злобные, и просто безбожники растленные, сатанисты, которые под музыку проклятую на площадях трясутся, наркомы отмороженные, содомиты ненасытные, которые друг другу в темноте попы буравят, оборотни зловещие, которые образ свой, Богом данный, меняют, и плутократы алчные, и виртуалы зловредные, и технотроны беспощадные, и садисты, и фашисты, и мегаонанисты.

  Конечно, стоило бы написать о чудном архаичном языке и былинно-сказочной манере изложения, но лучше, чем yrimono здесь сделать это не получится, можно ещё рассказать, как это похоже на "Кысь", но не буду, потому что нифига не похоже =)

  Ложка дёгтя? Слишком уж прозрачные порой намёки, взять хотя бы того Федора Лысого, на которого ссылается постановщик разглагольствуя о вседозволенности в кино... Ну и гомосексуальный половой акт, сценка с мочеиспусканием в духе соцреализма и вытеснение головного моска пулей присутствуют, как непременный атрибут сорокинской прозы. А вообще -- очень понравился "Сахарный кремль", свежо и остро. Плюс-плюс директ, мой дорогой лаовай!

Сколько ни говори «сахар» – во рту слаще не станет!

Сборник рассказов "Сахарный Кремль" – это продолжение повести Вл. Сорокина "День Опричника". Получилось оно не ахти какое. Ждал большего от сборника. Нет того задора, что было в "Опричнике", да и однообразно как-то. Если в первой книге представлена острая сатира на власть, на полицейщину, то здесь как-будто высмеивается простой человек. А я не могу смеяться над простым человеком, мне его жалеть хочется.

Не люблю, когда людей загоняют в один стандарт, в так называемый "Народ". Представляют их как безликую массу, где каждый человек однотипен, одинаково мыслит. На самом деде, человек индивидуален, и не так прост как кажется на первый взгляд. И почему он так действует или думает, на это есть своя причина. Если людей постоянно загонять в крепостничество, в колхозы, в бараки, то потом сложно все это вытащить из головы. Не получится за несколько лет вырастить свободное от предрассудков мышление. Но это уже другая тема.

Смысл рассказов Сорокина стоит на том, что власть хитрая, ненасытная, озлобленная, а "Народ" глупый и доверчивый. Народ в книге, это такой коллективный "Иван". Про то, что русский "Иван" - дурак, это мы и так знаем. Все детство про это нам талдычили. Другое дело, если отдельный "Иван" окажется карьеристом, которому дали власть и погоны. Тогда он начинает искать другого "Ивана", желательно дурака, чтобы легче было его посадить, ограбить, облапошить. Тут я согласен, такого человека уже не жалеешь, его боишься.

В целом, рассказы мне не очень понравились, правда есть одно "но". Последний рассказ "Опала" замечательный. Возможно, весь сборник был написан ради данного рассказа. Это прямое продолжение повести "День Опричника". Здесь появляется главный герой из первой книги - Андрей Комяга. А главное, здесь мы узнаем, как ни странно, чем закончилась повесть про новую Опричнину.

...пошла кочерга дальше по дороге. Глядь — навстречу ей майор из Тайного Приказа.
— Здравствуй, кочерга.
— Здравствуй, человек.
— Куда путь держишь?
— Ищу себе работу.
— Ступай ко мне.
— А что я делать должна?
— Будешь вместе со мной врагов народа пытать: пятки им жечь.... работа чистая, легкая и веселая.
Подумала, подумала кочерга и согласилась. С тех самых пор работает она в Тайном Приказе.

Солнышко красное встаёт над Землёю-матушкою, над Русью Святой Златоглавою, над Кремлём Белокаменным, над русским людом честным, Православным. Откладываю полнопрочтённую книжицу буквописца и словопаса Владимира Свет Георгиевича Сорокина. Эх, в деревеньку сейчас бы, да в баньку бы, да на тройке с бубенцами, да медку бы хмельного... но делу время, а потехе - час, на службу надобно, ибо Господним-Божеским повелением указано человеку кусок хлеба себе трудом добывать.
Что ж рассказать-поведать о "Кремле Сахарном", книжке давечапрочитанной? Продолжение это темы из "Дня опричника", книжицы, читанной какое-то времечко позади. Здесь действие происходит в той же самой, что ни на есть, ново-царской Руси, токмо теперь енто сборник рассказов, практически не связанных промеж себя, представляющих собой срезы различных слоёв общества. Автор эти срезы, как колбаску нарезает и подаёт нам, читателям, на стол к водочке в запотевшем графинчике, да с огурчиками малосольными и грибочками маринованными. Ух, хорошо! Хотя и страшновастенько местами, а где и противненько.
Конечно, прибила живородящая шуба, которая жрёт снег и пьёт дождь. А ещё вельми потешно, что автор сам себя пародирует в некоторых рассказах, в той же "Очереди" (есть отдельная одноимённая рассказ-повесть)... Ну, а про остальное-прочее уже другие в своих отписаниях понаписали.

Впечатление от этой книги должно улечься, выдержаться - в общем, сложная штука, не малосольный огурец. Может, я еще добавлю что-то к отзыву.
Пока что показалось, что автор отличный стилизатор. Письмо сестре, переходящее в молитву, переходящую в истерику - если вы хоть ногой заступали в церковное, то узнаете эти интонации. И пишет удивительно зримо. Поэтому хорошо, что все-таки на этот раз не о говне. А то ладно, что сахарные башенки и голые бабы стоят перед глазами, а могло бы, с его умением, все что угодно быть на их месте.