В этой истории о любви и отчуждении, преступлении и жертвенности — всего понемногу: и остроты криминальной интриги, и накала человеческих страстей. Случайно встретившись на побережье Корсики, ее герои — французский журналист Родион и греческий хореограф Анна — оказываются в центре криминальной головоломки. События романа разворачиваются на фоне средиземноморских пейзажей, а затем приводят читателя в Париж.
Мне больно на тебя смотреть, мальчик мой, все холишь, пестуешь свое раненое эго и ничего вокруг себя не замечаешь. Жизнь пролетит, так и умрешь обиженный…
Странная все-таки вещь — память. Как бережно она хранит самые пустяковые детали, пока они имеют для тебя значение. И как быстро стирает их за ненужностью, когда ситуация меняется… Так и с людьми. Был человек в твоем окружении, вы часто виделись, вели похожий образ жизни, смеялись над одними шутками, смотрели одни и те же фильмы, и ты знал наизусть его телефон и даже любимую марку сигарет. Но вот прошло несколько лет, человек этот по какой-то причине выпал из обоймы… и будто не было его. Осталось лишь смутное пятно, какие-то условные очертания личности…
... за последнее десятилетие в мире погибло около восьми сотен журналистов. Но большинство из них пострадало не в ходе вооруженных конфликтов, а стало жертвой организованной преступности и коррумпированных чиновников в мирное время и в родной стране…
То, что в молодости казалось внутренней свободой, в итоге оказалось банальным бегством от себя
Почему всю жизнь его тянет к женщинам, которым он не нужен?
... любовь — это чувство, перед которым теряют силу любые факты
"Самая большая ложь - это неверно понятая правда".
"А вообще, — заметил де Перетти уже в дверях, — какой из рыбака апостол? Разве посмел бы ученик предпочесть сына своему Учителю ? Безоглядная отцовская любовь — это привилегия… простых смертных..."
Вот об этом бы почаще задумываться: шанс любить и быть любимым, дарить это чувство своим детям - это ли не наивысшая человеческая привилегия?
"Осенью двадцать второго, когда насильно высылали воачей..."
*
(Я занимался историей здравоохранения непосредственно в архивах, написал книгу на эту тему, поэтому могу сказать точно, что "насильно" в 1922 году никаких врачей не высылали. Их нехватало катастрофически! С исторической точки зрения - полный бред!)
"По пути собирал полузасохшие фрукты, а осенью - подгнивший картофель"
*
(Автор не знает, что картофель в Ташкенте не рос, культивировать этот овощ научились только в начале девяностых, а в книге речь идёт о военных годах)).