Собиратель рая

Я никогда не перестану удивляться тому, сколькими талантами полнится наша страна. Удивляться и восхищаться.
Без тени какого-то нарциссизма или же превосходства, я просто хочу констатировать факт - только русский писатель может настолько чувственно и точно описать обычный человеческий быт, что из этого описания получается настоящее искусство в мире литературы.

С одной стороны, вроде бы обычные вещи, обычные люди, обычная Московская глубинка, но благодаря именно такой вот русской душе из всего этого получается что-то настолько глубокое, что после прочтения тебе нужно время, чтобы полученную информацию хоть как-то переварить, хоть как-то постараться разложить её по полочкам внутри себя.

Этот роман о жизни одного человека, Кирилла, а в своих кругах всего его зовут Королем. Он очень харизматичный и его портрет автор описал настолько проницательно, что у меня сложилось ощущение, будто мы с главным героем сроднились. Над его внутренним миром и видением окружающего мира можно очень долго размышлять, для него время было основой всех основ, и в то же время не имело истины.

Знаете, если вы посмотрите вокруг и приглядитесь к родителям, к знакомым, вы сможете заметить, что многие тоскуют по временам, которые прошли (тот же СССР), либо тоскуют о времени, даже в котором никогда не жили. Даже я отношусь к этой категории. Например, включив любимую музыку исполнителей 80-х я прям внутри чувствую жжение и задаюсь вопросом: "Ну почему я не там? Почему я родилась намного позже?" Так и здесь, Король и его друзья ощущают тоску по таким временам, и каждому из героев отведено своё время.

Параллельно с этим мы видим, что время порой может играть злую шутку. У Кирилла есть мать, ей 72 года и не так давно у неё обнаружили болезнь Альцгеймера. И я, сейчас сидя на стуле в свои 25, стуча пальцами по клавиатуре, не задумываюсь о том, что когда-нибудь вполне возможно такое может настигнуть и меня. В моей ещё довольно юной голове просто нет представления о том, что когда-то я смогу состариться. Я, конечно, понимаю, что это непоправимо, но кажется, что это будто где-то в другой Вселенной.

Так и здесь, Марина Львовна когда-то была молода, всегда находилась в центре внимания, любила танцевать, знала наизусть большое количество стихотворений, да и сама их писала, а тут... Куда это всё ушло?

Самое страшное, что болезнь прогрессирует. В какой-то момент она часто начинает теряться в своём районе, не помнит, что СССР больше не существует, не помнит, что родителей нет в живых, не помнит, что у неё есть сын..

Страшно забыть любимых. А ещё страшнее быть забытым любимыми.

В общем, эмоций много. Сказать хочется многое, посоветовать роман хочется каждому: "Пожалуйста, прочтите, почувствуйте то, что испытала я!" Цените время, которое сейчас есть у вас. Ностальгируйте о прошлом, но не живите им, никогда не забывайте о том, что есть настоящее и каждый день настоящего вы просто обязаны прожить.

Из того, что было

Начать придется заурядно: «Собиратель рая» - не роман.

Главный аргумент – Чижов не потрудился сочинить хоть какую-нибудь, пусть даже самую ледащую историйку. Безумная мама, ищущая проезд Художественного театра, Кирилл Король, собирающий разное исторически-насыщенное барахло (от пальто до ложки и кружки), чудаки-обитатели блошиного рынка, символические общечеловеческие типы, – вот, как бы и все. Расставил автор персонажей по страницам и сказал «поехали!». Но, ясен пень, на таком раскладе далеко не уедешь. Герои не развиваются, нет ни прозрений, ни падений. Сплошные картинки с выставки. С чего начинается, тем и заканчивается. «Одна лишь только видимость мелькала».

Что же тогда такое «Собиратель рая», если не роман?

Гибрид. Очерк вымышленных персонажей пополам с отвлеченной псевдофилософской эссеистикой, развернутой, как принято уже двадцать лет в российской прозе в диалогах. Правда вместо поднадоевшей судьбы России темы все модные (для них сейчас самая пора) и вечные одновременно, с богословским разворотом в рай и учение об ангелах - время, старость, память.

Вся книга вращается вокруг абстрактных вопросов.

Главное тут не судьба героев, а диспут о сути времени, и только через нее о человеке (вообще, а не конкретном каком-нибудь). Мимоходом выстраивание типологий – вот память предметная, а вот человеческая, у одного она аккумулирована в предметах быта, у другого в изустных рассказах о бывалом. В финале все смыкается и почти получается ехидный выпад в сторону коллег-писателей, торгующих прошлым на блошином литературном рынке. Тут же спор о том, нужно помнить или нет. Марина Львовна – богиня распада и забвения, сын Кирилл – ангел мемориального спецхрана. Человек как стихийная коллекция прошлого. Стало быть, дело за тем, чтобы создать системную. Но какая, спрашивается, может быть система в комнатах главного героя забарахленных старым хламом?

Неочевидна эта системность, стройность и в самом романе.

Для чего вообще взята проблематика прошлого, памяти и времени? Можно ли считать ее значимой и актуальной? Помогает ли она разобраться в себе и в происходящем?

Кажется, что Чижов говорит о нашем современном недуге – одержимости прошлым. Но что взамен? В силу неочевидности содержания (еще один аргумент в пользу того, что при приступах философствования следует писать статьи, эссе, а не романы) остается только догадываться.

Вроде бы, схема такая: будущего нет, настоящее-труха, прошлое – последнее прибежище, единственное, что имеет персональный смысл, поскольку несет в себе начало тоски и ностальгии, последнего высокого чувства, еще не утраченного в наш век. Рай позади, а не впереди, как обещали.

«Будущее нужно государству, а отдельному человеку нет», - замечает один из героев. И в самом романе ни у кого возражений не возникает. Стало быть, роман скорее монологичен, и не склонен к полемике. Герои просто перебрасываются фразами-кирпичиками, из которых складывается единственно правильное и верное учение. До полифонии далеко.

Вернувшись к теме индивидуального будущего, хочется спросить автора: позвольте, а как же мечты, надежды, стремление к идеалу? Пусть и потенциальное, но это как-никак, бытие, а не полное ничто, которого никогда не осуществиться. Нечто приблизительное, проект, который пусть и в измененном виде перейдет в настоящее.

Будущее может быть индивидуальным.

Ну да, в будущем старость (не радость) и все помрем. Все кончится плохо. Но до этого «плохо», может быть еще много чего хорошего. Отчего индивидуальная перспектива ограничена выбором между плохим и никаким? Не иначе, как перед нами авторская диктаторская узость, подгонка решения под готовый ответ – будущего нет и не будет. Откуда такое убеждение, что впереди то же самое плюс старость? Откуда такая убежденность в неизменности? От оперирования пустыми, но потрясающими воображение читателя абстракциями.

Да и со старостью не все так ясно. Старость старости – рознь. У кого-то она будет в достатке, кто-то встретит ее под забором. У одних дети и заботы, у других – тоска одиночества. Кто-то же и вовсе до нее не дотянет.

Насчет «все помрем» тоже по-разному. От одних ничего не останется. От других хоть пузырь по воде. Ну и опять же, старые упования – остаться в веках или хотя бы в примечаниях.

Абстрактная проблематика времени пропитывает роман. Рассуждая про страдания о золотом веке, о рае, оставшемся позади, Чижов всю социальную проблематику памяти и времени подменяет голой метафизикой, сводит к личным проблемам отдельных личностей.

Человек существо временное, то есть преходящее и живущее во времени («и когда успели дети подрасти?»), но это известно и ничего нового тут не прибавишь. Скорее убавишь, что Чижов и делает, проповедуя, что прошлое и память для него нечто внешнее, органически не присущее. Голый он и пребывает в вечности. Прошлое – одежка для иллюзии тепла и прикрытия стыда.

Время, для человека, категория социальная и дано ему как история. А тут в романе социальность эфемерна. Время без истории, как-то так получается у Чижова. Бывает ли так? Да, но только в отвлечении, когда ломаешь реальность в угоду схеме (таковы рассуждения героев о коммунизме как внеисторической идеологии и практике). И то, что тематика прошлого и времени берется у него отвлеченно, эгоистически, сообщает всему роману какой-то искусственный, игрушечный, неубедительный характер.

Ненатуральность, неестественность очевидны, если обратить внимание на избранную Чижовым эпоху - конец 90-х. Странные у него какие-то 90-е. Ну какая одержимость прошлым могла быть тогда? Наоборот, со всех ног бежали хоть куда, лишь бы без кумача и советского прошлого, а одержимость «возвращенными именами» уже ослабела. Тогда как никогда думали о сегодняшнем и завтрашнем. Что сегодня покушать и какая завтра будет новая жизнь. Про прошлую все примерно знали.

Нет тяги к прошлому и сейчас. Будем откровенны, о прошлом и памяти думают только дармоеды и паразиты. Остальным, кто хоть что-то делает, некогда. Вот таких, деятельных, среди персонажей романа нет. Все болтуны. Да что там, всякая мысль об этом отсутствует.

Отсюда шальные и странные идеи в романе – люди выбирают, в каком времени жить. Но это заботы меньшинства. Большинство - пленники прошлого не по своему желанию, а по обстоятельствам. Одни живут во времена крепостного права и натурального хозяйства (рядом с ними размещаются обитатели новых помещичьих усадеб). Другие - во времена рабовладения. Третьи промышляют охотой и собирательством.

Как люди оказались насильно заперты в прошлом? Как это стало социальным проектом настоящего и будущего? Вот об этом стоило бы написать. Но автор витает в вечности.

Чижов в своей книге ограничился вбросом нескольких парадоксальных и эффектных тезисов, затрагивающих проблему времени и человека, но по существу ее не раскрыл. «Собиратель рая» - коллекция сомнительных утверждений о природе человека и времени, хаотичная, нестройная, ненадежная.

Однако самое забавное – то, что Чижов, устремленный в вечность с явным стремлением одарить читателя шедевром вне времени и бытия, написал дистиллированный роман, книгу намертво пришпиленную к стандартам современной отечественной прозы с характерным для нее отсутствием конкретики, обращением не к реалиям, а к какой-то совершенно архаичной риторике, дедовской форме возвышенно-метафорического восприятия действительности (ангелам, раям и т.д.).

Ох, в этой книге поднята постоянно задевающая меня тема старости и смерти. И пусть эта тема и не главная, наверное, для меня именно она ассоциируется с этой книгой. Главный герой по кличке Король постоянно ошивается на барахолках, коллекционирует всякое старье и иногда одалживает его своим друзьям. Вообще он вроде бы зарабатывает на его перепродаже, но расстается с добром неохотно. У него есть друг Карандаш, который тоже собирает старье - но не вещи, а воспоминания людей с той же барахолки. Есть еще пара девушек, которая тащится от Короля и вертится в их тусовке барахольщиков. Король задвигает тему, что он живет вне времени, и что все барахольщики ищут себя в прежних временах. Тут еще куча экзистенциальных мучений в стиле - действительно ли тогда всё было хорошо, а сейчас нет, или тогда все было хорошо просто потому, что мы были моложе? Но откуда тогда ностальгия у молодежи, которая и понятия толком не имеет, каким было это самое "тогда"? Всё это накладывается на смутное время, когда живут герои - распад СССР, непонятно, в какой они живут стране. У Короля есть мама с болезнью Альцгеймера, которая постепенно проваливается в небытие, думает, что живет по-прежнему в СССР, и потихоньку забывает своего сына, а также теряется на улицах города. Всё грустно. И заканчивается тоже грустно. Но мне понравилось, местами очень прям зацепило.

Книга прочитана в рамках встречи Книжного клуба Таллинн-Петрозаводск.

"Это был тупик. Окончательный тупик. Если из двух человек один здоров, а другой болен, то каждый может считать больным другого, и установить, кто из них прав, не прибегая к помощи со стороны, нет ни одного шанса. Больше того, в споре обычно побеждает больной, потому что болезнь сильнее здоровья. Здоровый может менять тактику, может идти на уступки – больной стоит насмерть. И отступать ему некуда, только в смерть".
Два главных героя: мать с прогрессирующей болезнью Альцгеймера и сын - Король блошиного рынка. Ну и как фон, и массовка - свита Короля (тоже с блошиного рынка, тут вообще большАя часть книги отведена этому рынку). Она собирает память, он собирает вещи прошлого, собирает рай. Он застрял в прошлом, он не хочет принимать настоящее, он цепляется за каждую вещь, оттуда, из 90х.
Эта острая социалочка придется по вкусу тем, кто любит современную российскую прозу, тем кто вырос в 90е (не родился,а вырос!) и тем, кому  интересно читать о том периоде времени.
Я не могу однозначно сказать, понравилось мне или нет. Да, автор пишет интересно и своеобразно. Но вот наверное в силу возрастного диапазона (на кого рассчитана книга) я не подхожу, в 90х я под стол пешком только ходила, поэтому не могу оценить всех прелестей того времени. Не могу настольгировать с героем и автором. Я лишь могу наслаждаться стилем письма и посоветовать к прочтению (тем, кто чуть старше меня )

Своевременные мысли

Новая книга Евгения Чижова — это хороший повод поразмышлять о том, что такое время. Что ж, давайте поразмышляем. Начну с настоящего.

Настоящее — это материал, из которого мы ежесекундно создаём прошлое. Не будущее! Прошлое! И эта строка, набитая мной, — уже прошлое. И эта... И эта... И эта... И эта... Мы сотканы из прошлого, из прочитанных книг, увиденных фильмов, встреч, событий. С каждой секундой мы всё глубже прорастаем в прошлое. Прошлое — это наша опора, это наше всё.

В таком случае, будущее — это наше ничто, дуля с маслом. Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своём будущем. Вы можете не верить в Бога, но если вы верите в будущее, вы сильно заблуждаетесь. Будущее — это предмет фантазий. Некоторые из них могут материализоваться, но уже в прошлом.

В "Собирателе рая" на тему прошлого, настоящего и будущего много любопытных высказываний. С чем-то можно согласиться, с чем-то поспорить, но в целом, книга весьма и весьма неплохая.