Никогда не проклинайте собственного директора проклятием неизвестного вам свойства, да и еще и десятого уровня! Никогда! Особенно - если вы простая адептка Академии проклятий, а он самый могущественный лорд Темной империи! Ведь совершив подобную глупость, вы можете запустить целую цепь странных событий... К примеру, проклятый вами лорд Риан Тьер внезапно начнет вас преследовать, оказывая недвусмысленные знаки внимания, смертельные проклятия одно за другим как из рога изобилия посыплются на...
-Ты свое лицо видела ?- спросил вдруг Юр. - Дэй, с таким лицом убивать идут, а не счет открывать.
-Мама, - заныл один из гномиков ,- а можно я туда плюну?
-Нельзя, - прошипела , видимо, та самая мама.
-Почемуууууу? - заныл гномик.
И тут Юрао, словно ни к кому не обращаясь, сказал:
-А ты подумай , чего с тобой будет, если Бездна плюнет в ответ.
Дом мужчины – весь мир, мир женщины – только дом...
– Риате, у меня даже жены нет, – ехидно протянул магистр и развел руками. – Что уж говорить о совести?
Один поцелуй может быть разным – нежным, медленным и чувственным, властным, стремительным и обжигающим, состоящим из сотен быстрых поцелуев, и почти непрерывным, затягивающим, как самый бездонный из омутов… Поцелуй может быть ласковым, бережным и осторожным, а может стать глубоким, всепоглощающим и сводящим с ума… Поцелуй, который завоевывает душу, отнимает сердце, лишает остатков самообладания… Поцелуй, пробуждающий что-то спрятанное, скрытое, потаенное, то, что было под запретом воспитания, традиций и даже морали, привитой мне с детства… Поцелуй, так стремительно меняющий меня и все вокруг меня…
Сделал гадость, будь мужиком, исправляй последствия.
Потому что ты его женщина и он вправе тебя защищать. Это не долг и не обязанность, Дэй, это его право.
От всего нужно получать удовольствие, только тогда начинаешь ценить жизнь, в том числе и загробную.
Любовь – это огонь, родная. Теплый нежный огонек, который согревает душу, но крайне редко любви не сопутствует страсть, а страсть – это уже пламя. Бушующее, ревущее, сжигающее все на своем пути.
-Ну, строптивая «ни разу не невеста», идем ужинать, пока наши любимые строят империю и императора заодно.
— Магистр Эллохар, там Риан в опасности!
— Кто? Тьер? — безразлично переспросил Эллохар. — Прелесть моя, просто поверь — это они все в опасности, а не Тьер. Садись, помянем.
— Кого?!
— Тех, кто сейчас в опасности, — пояснил все тот же крылатый демон, что был тут и в прошлый раз.
— Все проблемы из-за женщин, попомните мое слово. Абсолютно все! И вот живешь себе, жизни радуешься, а потом бах, и она!
— Ты же тоже подглядывала.
— Я? — у меня слов не было. — Я только раз обернулась!
— Да? — Риан с силой уложил меня обратно, укрыл, снова обнял и сообщил, — я тоже всего один раз повернулся. Просто уже больше не отворачивался.
Маленькая песчинка иной раз склоняет весы судьбы...
..пусть жажда знаний светом истины освещает твой путь...
Мне было тяжело об этом рассказывать, всегда тяжело оттого, что мечты разбиваются
Но я любила его… И это чувство, как пламя, выжигало все во мне – преданность семье, долг перед супругом, разум, честь… все. Я сгорала в этом пламени, совершая ошибку за ошибкой, забыв о гордости и чести…
На что только не готов мужчина ради сияющих глаз любимой
Сжигающий ужас потерять то, что важнее жизни, – это самое страшное, что только можно испытать.
Мы верим лишь в то, с чем где-то в глубине души полностью согласны...
Величайшее счастье во всех мирах – взаимная любовь, и страшнейшее из всех наказаний – любовь безответная
– Зачем ты научил ценить себя, если в итоге ни мое мнение, ни мои желания для тебя ничего не значат?! И я знаю, что ты очень страшный, я всегда это знала, Риан, но я боюсь не тебя, я до крика боюсь того, что ты отберешь у меня крылья, которые дал сам…
Эллохар подошел к окну, закрыл, запер, и все это с коварной ухмылочкой, после чего, обернувшись ко мне, спросил:
— Чай, сок, платок носовой?
— Мне это место совсем не нравится, — честно призналась я.
— Мое мнение тебя вообще не интересует?
— Тоже постоянно задаюсь этим вопросом, в отношении тебя.
— Человек, — заорал Нурх, — осторожно, чистокровный человек! Осторожно!
Медленно краснею, глядя, как удивленно оглядываются гномы, но в то же время понятливо отступают кентавры.
— Все перебежцы, — догадалась я.
— Ага, — не стал скрывать Нурх, — я ж говорю, у нас люди охраняются законом, братья наши меньшие и все такое.