Гаю нужна закладка вечной жизни, которая хранится в тайнике на двушке. Он точно знает, как и с помощью кого ее можно достать. Только вот этот кто-то – младенец, ребенок Ула и Яры. Каким-то непостижимым образом тот способен перемещаться между мирами, словно из комнаты в комнату. А значит, может стать проводником. Осталось лишь подвести его к тому самому месту, откуда нырнуть на двушку и достать закладку бессмертия проще всего…
Не могу писать плохую рецензию — это же Емец! — но и не писать тоже не могу. По той же причине. Вообще, давно заметила, что подобную серию со всеми её чудачествами, заумностями и абсурдностями, не стала бы читать ни у кого. Но дядя Дима... Первая его книга попала в мои руки ещё в третьем классе. Можно сказать, он на коленке вынянчил все мои вкусы к литературе, и он же подбодрил мои собственные робкие писательские начинания. Так что я не могу видеть его иначе, кроме как с золотым нимбом вокруг головы.
И оттого вдвое горше читать не очень удавшиеся книги... "Цветок трёх миров" возбудил во мне радостную надежду на большие и светлые начинания. Сбылось предназначение, ШНыр получает вторую жизнь и всё такое. "Замороженный мир" оставил меня в обиженном недоразумении вперемешку со страстным ожиданием. Как же так, ШНыр без Кавалерии и Меркурия Сергеича совсем не ШНыр?! И хотелось скорее, без передышки, внырнуть в следующую книгу. И вот — она. Следующая.
Сразу скажу, дядя Дима удобно выкрутил сюжет с поездкой к Байкалу. Таким образом он собрал в одном месте всех основных персонажей, неважно вылетевших из ШНыра на тот момент, или нет. И вроде бы читателю радоваться надо — полкниги чистых приключений, почти в стиле какого-нибудь триллера-ужастика, но... данный читатель проглотил залпом три шныровских книги подряд, поэтому падение сюжета не заметить было невозможно. В каждой новой книге становится всё больше моментов абсурда и, что особенно раздражает, моментов нравоучений. Ну не люблю я эту доморощенную философию! И ладно бы, если это были бы хоть новые мысли. Но ведь это одно и то же, из книги к книгу, и теми же самыми словами! И в итоге каждый персонаж превращается в рупор-марионетку для правильно-пафосных авторских рассуждений о зле и ЗЫЛЕ. Что занимает добрую треть книги, вклинивается где уместно и неуместно, и отвлекает от сюжета. Наболело! Такое чувство, что ШНыр из приключенческой литературы превращается в трактат умозаключений о правде и кривде...
Дальше — осторожно нечитавшим, впечатление может быть испорчено!
спойлерВозвращаясь к сюжетным моментам - абсолютно разочаровали новички, напоминающие больше псиосных инкубаторов, чем нормальных шныров. Добавляющие только хаоса и новой дури в повествование. Озадачило неожиданное отбытие Насты. Нелогичное и совершенно не в характере персонажа. Гамов слишком долго и с насмешкой игнорировался, чтобы после одной-единственной встречи на поле скакануть к нему в постель такси. И почему-то очень жаль Долбушина... Ещё со "стрекозы второго шанса" он мне полюбился-пожалелся. (Возможно от того, что читатель любит таких непростых запутанных персонажей?) И семь глав "двери" были проглочены торопливым залпом, в ожидании дальнейшего повествования об Альберте Федоровиче. Конечно, автор всё вывернул так, что это смотрится светлым началом и вторым шансом, но это стало одним из самых грустных моментов книги.свернутьВ каком-то интервью я прочитала, что Емец пишет по два часа в день. Помню, это так меня удивило — как можно настолько строго дозировать вдохновение, вызывая его точно по расписанию? Теперь поняла. Вдохновение начало иссякать ещё в районе пятой книги, дальше — просто те самые два часа...
В общем и целом, впечатление осталось смешанное. Вроде хэппи-энд и случился, но отчего-то грустно. И вроде бы между строк явно набросаны куча зачинов для новых идей и поворотов. И несмотря ни на что хочется верить в интересно-захватывающее продолжение
Знаю, что как истинный емцефан, я включу режим ждуна в ближайшие полгода. И... буду просто верить и ждать))
Не могу писать плохую рецензию — это же Емец! — но и не писать тоже не могу. По той же причине. Вообще, давно заметила, что подобную серию со всеми её чудачествами, заумностями и абсурдностями, не стала бы читать ни у кого. Но дядя Дима... Первая его книга попала в мои руки ещё в третьем классе. Можно сказать, он на коленке вынянчил все мои вкусы к литературе, и он же подбодрил мои собственные робкие писательские начинания. Так что я не могу видеть его иначе, кроме как с золотым нимбом вокруг головы.
И оттого вдвое горше читать не очень удавшиеся книги... "Цветок трёх миров" возбудил во мне радостную надежду на большие и светлые начинания. Сбылось предназначение, ШНыр получает вторую жизнь и всё такое. "Замороженный мир" оставил меня в обиженном недоразумении вперемешку со страстным ожиданием. Как же так, ШНыр без Кавалерии и Меркурия Сергеича совсем не ШНыр?! И хотелось скорее, без передышки, внырнуть в следующую книгу. И вот — она. Следующая.
Сразу скажу, дядя Дима удобно выкрутил сюжет с поездкой к Байкалу. Таким образом он собрал в одном месте всех основных персонажей, неважно вылетевших из ШНыра на тот момент, или нет. И вроде бы читателю радоваться надо — полкниги чистых приключений, почти в стиле какого-нибудь триллера-ужастика, но... данный читатель проглотил залпом три шныровских книги подряд, поэтому падение сюжета не заметить было невозможно. В каждой новой книге становится всё больше моментов абсурда и, что особенно раздражает, моментов нравоучений. Ну не люблю я эту доморощенную философию! И ладно бы, если это были бы хоть новые мысли. Но ведь это одно и то же, из книги к книгу, и теми же самыми словами! И в итоге каждый персонаж превращается в рупор-марионетку для правильно-пафосных авторских рассуждений о зле и ЗЫЛЕ. Что занимает добрую треть книги, вклинивается где уместно и неуместно, и отвлекает от сюжета. Наболело! Такое чувство, что ШНыр из приключенческой литературы превращается в трактат умозаключений о правде и кривде...
Дальше — осторожно нечитавшим, впечатление может быть испорчено!
спойлерВозвращаясь к сюжетным моментам - абсолютно разочаровали новички, напоминающие больше псиосных инкубаторов, чем нормальных шныров. Добавляющие только хаоса и новой дури в повествование. Озадачило неожиданное отбытие Насты. Нелогичное и совершенно не в характере персонажа. Гамов слишком долго и с насмешкой игнорировался, чтобы после одной-единственной встречи на поле скакануть к нему в постель такси. И почему-то очень жаль Долбушина... Ещё со "стрекозы второго шанса" он мне полюбился-пожалелся. (Возможно от того, что читатель любит таких непростых запутанных персонажей?) И семь глав "двери" были проглочены торопливым залпом, в ожидании дальнейшего повествования об Альберте Федоровиче. Конечно, автор всё вывернул так, что это смотрится светлым началом и вторым шансом, но это стало одним из самых грустных моментов книги.свернутьВ каком-то интервью я прочитала, что Емец пишет по два часа в день. Помню, это так меня удивило — как можно настолько строго дозировать вдохновение, вызывая его точно по расписанию? Теперь поняла. Вдохновение начало иссякать ещё в районе пятой книги, дальше — просто те самые два часа...
В общем и целом, впечатление осталось смешанное. Вроде хэппи-энд и случился, но отчего-то грустно. И вроде бы между строк явно набросаны куча зачинов для новых идей и поворотов. И несмотря ни на что хочется верить в интересно-захватывающее продолжение
Знаю, что как истинный емцефан, я включу режим ждуна в ближайшие полгода. И... буду просто верить и ждать))
Ну вот долгожданный одиннадцатый ШНыр в пятьсот страниц прочитан. Прочитан, как и все книги Д.Емеца на одном дыхании. Хотя нет, вру. Если прошлая книга была как резкий испуганный вдох, то эта часть позволяет нам, читателям спокойно выдохнуть. Без внутреннего надрыва поразмышлять, пофилософствовать о жизни, о различых гранях добра и зла, о правильных поступках, о сложностях выбора между кажущимся благом и БЛАГОМ. Поразмышлять и понаблюдать за приключениями уже ставших родными героев, которые на своём примере показывают правильность тех или иных мыслей и действий, силу и слабость духа. Показывают , что единичный порыв может спасти душу, а маленькая слабость утянуть в болото.
А ещё мне стало интересно, на сколько книжек растянется цикл, ведь события всё раскручиваются и раскручиваются и совсем не хотят заканчиваться. И хорошо! Пусть не заканчиваются подольше! Жду теперь двенадцатую часть.
Одна из лучших книг серии, на мой взгляд. Понятно, что очень сложно написать внятный отзыв на одиннадцатую книгу серии. Одиннадцатую, Карл! Все никак не могу уложить эту цифру в голове.
В этой части дядя Дима расстарался и постарался раскрыть многие тайны, которые тянулись с самой первой части. Нам становятся понятны те или мотивы героев, мы узнаем их скелеты в шкафу и подоплеку некоторых их действий. Ну и на будущее нам тоже дают несколько затравок, которые так и не терпится узнать. Например - как же будут дальше функционировать три форта? И будет ли их все еще три?
Мне кажется, в этой части Емец умудрился уделить внимание буквально всем героям. Хотите ведьмарей? Вот, пожалуйста, тут и Гай с интригами, и Белдо, и Тилль с охотой на Долбушина. Хотите шныров? Да сколько угодно! Тем более поездка в другой конец России позволяет не забыть про героев, которые в ШНыре не живут - тут и Кавалерия, и Сашка, и Яра с Улом. Отдельное спасибо за Родиона, слишком люблю этого героя и рада каждому эпизоду с ним.
у вороны был пасмурный и недовольный: почему я подмосковная ворона? Почему не африканская? Отчего здесь так холодно? Нет… улечу в Африку, точно улечу… только водимся ли мы, вороны, вообще в Африке, у кого бы узнать? Ох, года мои тяжкие!
- Матрасы же не новые? А кто на них раньше спал? – поинтересовалась она. – Не волнуйся, ешкин кот! Кто спал – все уже померли. Никто забирать не придет, – утешил ее Кузепыч.
Улыбкой можно поощрять, прикосновением, добрыми словами. Мы же только орем, когда что-то не так. А криков люди почти не боятся. Привыкли уже. Отрицательное подкрепление вообще с людьми не работает.
Мы слишком часто разлучались. Теперь я точно вижу, что во всех случаях жизни нужно быть вместе. Это единственная форма выживания.
Когда бежишь – тебе не может быть больно и плохо. Человек не способен вместить бег и еще какую-то эмоцию. Это тезис, многократно проверенный Родионом.