Таких, как я, называют Марами – отмеченными самой богиней смерти Мораной. Когда-то у меня и моих шести сестер был свой путь. Тогда люди нас уважали и просили о милосердии. Они приносили нам подношения и молились нам. Но 200 лет назад все изменилось, когда принц Серата осмелился поднять руку на одну из нас. Я пыталась отомстить, но погибли мы все. Теперь правители Аракена, погрязшие в длительной войне со своим соседом Сератом, решили вернуть меня к жизни. Дать второй шанс на месть и...
Вы особенные, говорили одни, ваше предназначение важно ничуть не меньше, чем сама жизнь, вторили другие, забирая нас от родных семей, чтобы воспитать ради какой-то призрачной высшей цели.
Что может быть более интригующим, чем красивые девушки, как сама богиня, и несущие милосердную смерть?
В блеске их глаз и тенях на лицах я вижу то, что не разглядела до отъезда.
Злость на свою судьбу и желание отомстить.
Нельзя сбежать к родителям, не зная где они находятся.
Он либо сумасшедший, либо идиот. У остальных хотя бы хватало ума не прикасаться ко мне.
Короли и принцы умирают от меча и истекают кровью так же, как и любой другой человек.
Моя собственная смерть сделала меня беспечной.
Разве могут кого-то бояться такие, как мы, отмеченные самой богиней смерти?
– Ты с первой минуты показался мне занозой в заднице.
– Приятно слышать, что я настолько глубоко задел твои чувства с первой минуты.
– Значит, улыбаться ты всё-таки умеешь.
– Переживала, что вы можете в меня влюбиться, ваше высочество.
– А что будешь делать, если это уже произошло?
-Боишься, что я замёрзну? - насмешливо выдыхает он мне в волосы.
-Умрёшь ты - умру и я.
-Прекрати смеяться. Это не смешно. - Ворчит он.
-Ещё как смешно, - не сдерживаюсь я. - Мой смех тебя обижает?
-Нет, он мне нравится.
-Ты всегда была такой злой или смерть тебя так скрасила?
-Ты снимешь маску? - Я придаю голосу, как можно больше равнодушия, расстилая своё спальное место поближе к костру.
-Ещё никто не видел, как я снимаю маску. Не боишься умереть?
-Ты сам сказал, что защищаешь меня.
-Именно поэтому маску при тебе я снимать не буду.
наверное главное для автора вывести читателя на эмоции Когда я читала эту книгу эмоции зашкаливали Прочитала на одном дыхании Спасибо автору
Я уверена, что нас действительно ценят только пока мы можем убивать нечисть, с которой обычным людям не справиться. Да, мы способны видеть нити жизни, способны их обрывать. Но знания и умение сражаться – это опыт, который нам приходится нарабатывать постоянными тренировками, как и любому другому.
Брак по любви – это роскошь для таких, как я.
– Предложи мне прогуляться кто-то другой, я бы не раздумывая отказал. Погода весьма скверная. – Почему тогда согласились? – Потому что это предложила ты, а ты никогда ничего не предлагаешь...
"В один день он дарит подарки, а в другой пожелает отправить меня в гроб".
– Пока меня не будет, постарайся не попадать в неприятности, маленькая Мара.Вначале я ничего не отвечаю, но когда он разворачивается, чтобы уйти, я вдруг поспешно говорю ему в спину:– Ничего не могу обещать, поэтому тебе лучше вернуться быстрее!Но как только последнее слово повисает в воздухе, я сжимаю губы, смущаясь, насколько двусмысленно это прозвучало. Мужчина замирает и едва оборачивается, так что я могу увидеть только край его маски шакала, а потом кивает.
"Да, я бы не отказалась, чтобы ваше высочество убрал руки подальше от горячего котла и с моей поясницы. И то, и другое может быть опасно для вашего здоровья".
Касаюсь его губ своими. Но из нас двоих я удивляюсь больше, когда он сразу отвечает на поцелуй, обхватывая меня руками, прижимает к себе так крепко, что у меня начинают болеть рёбра. Он целует меня сам, раздвигая языком мои губы. Жадно, поспешно, будто этого хотел именно он, и хватается за возможность, пока она есть. По телу разливается жар, и я забываю, ради чего всё это начала, пока он забирает мой воздух, забываю, что ненавижу его и где мы вообще находимся. От него пахнет металлом и кожей.
Оказывается, не нужно иметь сильные руки, чтобы убивать родных. Хватит и гнилой души.
Эта красота странная, пугающая и неживая...
- Вижу, твоя ненависть ни капли не ослабла, даже спустя столько лет. - Для меня этих двухсот лет словно и не было.