Роман о дружбе, зародившейся в бродячем цирке во время Второй мировой войны, «История сироты» рассказывает о двух необыкновенных женщинах и их мучительных историях о самопожертвовании.
Шестнадцатилетнюю Ноа с позором выгнали из дома родители после того, как она забеременела от нацистского солдата. Она родила и была вынуждена отказаться от своего ребенка, поселившись на маленькой железнодорожной станции. Когда Ноа обнаруживает товарный вагон с десятками еврейских младенцев, направляющийся в концентрационный лагерь, она решает спасти одного из младенцев и сбежать с ним.
Девушка находит убежище в немецком цирке. Чтобы выжить, ей придется вступить в цирковую труппу, сражаясь с неприязнью воздушной гимнастки Астрид. Но очень скоро недоверие между Астрид и Ноа перерастает в крепкую дружбу, которая станет их единственным оружием против железной машины нацистской Германии.
Наверное, Пэм Дженофф - очень хорошая мать (у неё трое детей)...
Возможно, она неплохой специалист в той области, которой профессионально занимается...
Скорее всего, она добрый и отзывчивый человек...
Беда в том, что Пэм Дженофф не писатель. И роман "История сироты" с литературной точки зрения вышел довольно посредственный. Кроме того, в его русскоязычном издании к довольно топорной авторской манере повествования добавился ещё и отвратительный перевод. В итоге читать эту книгу можно, лишь заставив себя думать исключительно о сюжете и не придираясь к словам. И если вас не коробит от фразы "сильная челюсть, лишь немного омрачённая раздвоенным подбородком" - смело читайте эту книгу (я не могла себе представить челюсть, омрачённую подбородком: наверное, у меня слегка закоснелые взгляды на жизнь).
Сюжет произведения практически полностью отражён в аннотации, и, должна признаться, он действительно интересный. Молодая девушка из Голландии по имени Ноа, которую родители выгнали из дома за связь с нацистом, спасает еврейского ребёнка из вагона с обречёнными на смерть малышами. Её с младенцем подбирает передвижной цирк, в котором Ноа знакомится с воздушной гимнасткой Ингрид. До недавнего времени Ингрид являлась женой офицера Рейха, но, поскольку при этом не переставала быть еврейкой, с мужем ей пришлось развестись.
Ну чем не захватывающий сюжет? И читала я роман довольно быстро (правда, постоянно вспоминая Янычара из фильма "72 метра" с его фразой: "Когда я читаю, что ты написал, я чешусь в самых нескромных местах!") Но вот беда: поскольку я не принадлежу к числу тех, кто воспринимает сюжет произведения отдельно от языка, которым оно написано, роман не тронул меня абсолютно. И для этого была ещё одна причина.
Приведу отрывок из интервью с автором романа:
"Мой интерес ко Второй мировой войне восходит к событиям двадцатилетней давности, когда меня отправили в Краков (Польша) в качестве дипломата госдепартамента США. Так вышло, что я стала плотно работать над вопросами, касающимися войны и некоторых выживших после Холокоста. Этот опыт сильно повлиял на меня и вдохновил на писательство.
Также я считаю, что этот период — благодатная почва для рассказчика. Моя цель как автора — перенести своего читателя на место протагониста, заставить читателя задаваться вопросом: «А что бы сделала я?» Война с ее жуткими событиями и необходимостью делать решительный выбор — идеальная обстановка для этого".
И вот тут мне стало тошно. Тема Холокоста - это не "благодатная почва для рассказчика". Это катастрофа, это страх, боль, это что угодно, но не то, чем считает её Пэм Дженофф. Война не может и не должна быть "идеальной обстановкой" ни для какого выбора. И мы, знающие об этой войне только по книгам (в лучшем случае - по хорошим книгам), никогда не сможем ответить на вопрос: "А что бы сделала я?" Это госпожу Дженофф кто-то обманул...
Для меня же, прочитавшей немало книг на военную тему, до сих пор самым пронзительным и страшным произведением остаётся шолоховская "Судьба человека". Так уж вышло...
Наверное, Пэм Дженофф - очень хорошая мать (у неё трое детей)...
Возможно, она неплохой специалист в той области, которой профессионально занимается...
Скорее всего, она добрый и отзывчивый человек...
Беда в том, что Пэм Дженофф не писатель. И роман "История сироты" с литературной точки зрения вышел довольно посредственный. Кроме того, в его русскоязычном издании к довольно топорной авторской манере повествования добавился ещё и отвратительный перевод. В итоге читать эту книгу можно, лишь заставив себя думать исключительно о сюжете и не придираясь к словам. И если вас не коробит от фразы "сильная челюсть, лишь немного омрачённая раздвоенным подбородком" - смело читайте эту книгу (я не могла себе представить челюсть, омрачённую подбородком: наверное, у меня слегка закоснелые взгляды на жизнь).
Сюжет произведения практически полностью отражён в аннотации, и, должна признаться, он действительно интересный. Молодая девушка из Голландии по имени Ноа, которую родители выгнали из дома за связь с нацистом, спасает еврейского ребёнка из вагона с обречёнными на смерть малышами. Её с младенцем подбирает передвижной цирк, в котором Ноа знакомится с воздушной гимнасткой Ингрид. До недавнего времени Ингрид являлась женой офицера Рейха, но, поскольку при этом не переставала быть еврейкой, с мужем ей пришлось развестись.
Ну чем не захватывающий сюжет? И читала я роман довольно быстро (правда, постоянно вспоминая Янычара из фильма "72 метра" с его фразой: "Когда я читаю, что ты написал, я чешусь в самых нескромных местах!") Но вот беда: поскольку я не принадлежу к числу тех, кто воспринимает сюжет произведения отдельно от языка, которым оно написано, роман не тронул меня абсолютно. И для этого была ещё одна причина.
Приведу отрывок из интервью с автором романа:
"Мой интерес ко Второй мировой войне восходит к событиям двадцатилетней давности, когда меня отправили в Краков (Польша) в качестве дипломата госдепартамента США. Так вышло, что я стала плотно работать над вопросами, касающимися войны и некоторых выживших после Холокоста. Этот опыт сильно повлиял на меня и вдохновил на писательство.
Также я считаю, что этот период — благодатная почва для рассказчика. Моя цель как автора — перенести своего читателя на место протагониста, заставить читателя задаваться вопросом: «А что бы сделала я?» Война с ее жуткими событиями и необходимостью делать решительный выбор — идеальная обстановка для этого".
И вот тут мне стало тошно. Тема Холокоста - это не "благодатная почва для рассказчика". Это катастрофа, это страх, боль, это что угодно, но не то, чем считает её Пэм Дженофф. Война не может и не должна быть "идеальной обстановкой" ни для какого выбора. И мы, знающие об этой войне только по книгам (в лучшем случае - по хорошим книгам), никогда не сможем ответить на вопрос: "А что бы сделала я?" Это госпожу Дженофф кто-то обманул...
Для меня же, прочитавшей немало книг на военную тему, до сих пор самым пронзительным и страшным произведением остаётся шолоховская "Судьба человека". Так уж вышло...
От всей души рекомендую!
Начну с конца, вернее с послесловия.
Как оказалось, эта книга художественный вымысел, основанный на реальных событиях!
Действительно был вагон с детьми, действительно был цирк, в котором укрывали евреев. И да, даже во время войны люди могут полюбить.
Произведение и само по себе достаточно сильное, но зная, что в книге есть большая доля так сказать правды, впечатление от прослушанной истории увеличивается в разы.
И не думайте, что книга вызовет депресняк или её тяжело читать. Совсем нет, скорей всего вы в нетерпении будете перелистывать страницы (слушать не отанавливаясь), потому что я не знаю человека, которого эта история не увлечёт и не заденет за живое.
Глаза на мокром месте, комок в горле, и не раз, да.
Но каким-то чудесным образом хорошее, светлое послевкусие.
Может, потому что в кои веки, книга посвящена не козлам, а смелым и отважным людям.
Озвучено на
Сейчас так мало того, в чем можно быть уверенным. Но если найти руку, за которую можешь держаться, пока идёшь по этому пути, даже самые тяжёлые времена кажутся не такими страшными и самые странные места становятся для тебя домом.
Две женщины, которые сперва недолюбливают друг друга, позже становятся опорой и поддержкой, они найдут силу друг в друге.
Ноа — молодая девушка, которая спасла новорожденного малыша от гибели, нашла свое пристанище в цирке. Здесь она обретает семью, в то время как настоящая отказалась от неё. Астрид — еврейка, воздушная гимнастка, научившая Ноа существовать в цирковом мире, станет ей сестрой, подругой, наставницей. Петр — клоун русского происхождения, возлюбленный Астрид. Но вот сможет ли их любовь вытерпеть все трудности и выстоять в тяжёлые времена?
Три человека, у каждого за плечами своя жизнь, своя боль, которая однажды вырывается наружу. И она либо спасёт, либо обрушится на голову с новой силой.
Здесь на первом плане у нас вырисовывается цирк, затем дружба и лишь на третьем у нас вторая мировая война. Но автор так искусно переплетает это все в один целостный сюжет, что ничего не остаётся, только верить и надеяться на хороший исход.
Сказать, что меня зацепила история — ничего не сказать. Мне полюбились эти девушки, несмотря на то, что не со всеми их действиями я была согласна, мне хотелось кричать "стой! Не надо", хотелось их защитить и оградить от неприятностей. Но, увы, это было невозможно.
Эта история, как и любая, связанная с войной, не может закончится хеппи эндом. Грустно, беспокойно, с мурашками по коже я закончила чтение книги. Спасибо Аст за эту историю.
Сломанные судьбы.
Война. Эпидемия. Катастрофа. Вчерашний друг, муж,брат, сегодня может стать врагом.
В таких ситуациях происходят невероятные вещи.
Две встречи. Две судьбы. Это история дружбы двух женщин, которые возможно никогда не сблизились бы в обычных обстоятельствах, если бы не война и потери.
На эту книгу я не видела ещё ни одного отзыва. А ведь она определённо заслуживает внимания! Достойная история
«История сироты» - это роман о самоотверженности и отваге, любви и предательстве и сильной, крепкой женской дружбе.
Одна из них была выставлена из дома и стала уборщицей на железнодорожном вокзале, другая родилась в цирковой династии евреев и потеряла семью, уехав вслед за мужем немцем. А когда вернулась, у неё не осталось ничего.
Их объединит цирк.
Акробатика - это доверие.
«Двенадцать метров . Вот оно, расстояние между жизнью и смертью, тонкая грань.»
Цирк - это свобода, надежда. Но так ли свободен цирк в военное время?
«Оглядывая толпу, я замечаю в глазах людей не презрение, а напротив, восхищение и надежду, которую вдохнул в них наш приезд. Взрослые люди смотрят на нас с удивлением, точно дети. Цирк всегда приносил свет туда, куда приезжал. А теперь это линия жизни.»
Спасибо автору за эпилог. За надежду и веру.
Книга является художественным вымыслом автора. От этого она не менее прекрасна. Как пишет в послесловии Пэм Дженофф, это скорее дань и уважение цирковым династиям времён Второй мировой войны. Тем, кто не сломался и шёл до конца.
"Несчастный случай во время первого выступления в сезоне - дурной знак".
Глубокий вдох и выдох.... Глаза на мокром месте...
Я дочитала.
Закрыла книгу, но эта история меня не отпускает....
Хочется обнять книгу и плакать, а надо собраться с мыслями и написать отзыв.
Но как только я начинаю возвращаться к своим закладкам и перечитывать некоторые моменты, становится так грустно, что слезы подступают вновь.
Две героини - две брошенные на произвол судьбы девушки в страшное военное время. Они найдут убежище в немецком цирке, несмотря на то, что одна - еврейка, а у другой на руках еврейский ребёнок.
Это кажется немыслимым, но тем не менее, это правда. Даже среди немцев были хорошие люди и история о цирке, который укрывал евреев во время войны не просто выдумка автора.
В ней есть доля правды, а у некоторых персонажей были реальные прототипы.
В основе романа лежат сведения, что Пэм Дженофф сумела найти а архивах "Яд ва-Шема" - израильского национального мемориала Катастрофы (Холокоста) и Героизма.
Получилась очень пронзительная история о дружбе, любви, преданности и самопожертвовании.
Я даже не ожидала, что она вызовет у меня столько эмоций. Превосходно! В самое сердце...
Однозначно, рекомендую почитать)
Мы не можем изменить того, кем мы являемся. Рано или поздно всем нам придется встретиться с собой лицом к лицу.
Сейчас так мало того, в чем можно быть уверенным. Но если найти руку, за которую можешь держаться, пока идешь по этому пути, даже самые тяжелые времена кажутся не такими страшными и самые странные места становятся для тебя домом.
Ведь людей любишь такими, какими они были раньше, несмотря на все то, что привело их к ужасным поступкам.
«Двенадцать метров . Вот оно, расстояние между жизнью и смертью, тонкая грань.»
Оглядывая толпу, я замечаю в глазах людей не презрение, а напротив, восхищение и надежду, которую вдохнул в них наш приезд. Взрослые люди смотрят на нас с удивлением, точно дети. Цирк всегда приносил свет туда, куда приезжал. А теперь это линия жизни.