Некромант обязан быть незаметным. Особенно в Староградской Магической Академии Всеискусств. Особенно в присутствии боевого мага. Еще некромант обязательно должен быть бледным, невзрачным и худым, а никак не улыбчивым воплощением легендарного боевого мага Эльрика Несокрушимого. Но Кейт попались какие-то исключительно неправильные некроманты. Мало того, что при ее приближении не дрожат в благоговейном испуге, так ещё имеют наглость звать на свидания! И все бы ничего, но угораздило...
- Ну вот опять ты используешь этот взгляд, Кейт. Ведь знаешь, что у этого тела крайне слабый мочевой пузырь и высокая впечатлительность, но всё равно используешь...
- Спайк, давно хотела сказать, что ты похож на океан.
Дракон горделиво выпятил грудь.
- В смысле такой же глубокий и непостижимый?
- В смысле от тебя тошнит.
- Предупреждаю, Кейт, ты не так харизматична, как я, чтобы хомить без последствий.
- Не выдумывай, трусишка, - приказала я.
- Трусишка?! - задохнулся Спайк. - Да ты хоть знаешь, какой я бесстрашный! Да я качели зимой лизал!
...а я тащила на себе бледного Эдварда.
- Я больше туда не пойду... Нет, и не просите, - категорически шептал он.
- Не бери в голову, - утешала я. - Сегодня просто... эмм неблагоприятный для козерогов день.
- Меня едва не убили! Этого в гороскопе не было!
- Ужинать будешь? - спросил некромант с улыбкой маньяка, связывающего жертву.
- Спасибо, - сказала с той особой интонацией "а тебя не спрашивали", которую так любила использовать моя матушка на семейных сборищах.
Боги, сколько же тайников у этого некроманта. Не человек, а белка с орехами.
Несло гарью, кровью, потом живой плоти и сладковатой гнилью мёртвой. Чудовищный букет ароматов. Прямо как те духи, что мама преподнесла свекрови.
Инстинкт самосохранения оказался убаюкан зеленоватым свечением артефакта, а жажда приключений возбуждённо кричала : " давай же скорее облапаем эту хреновину".
Карма она такая... злобная эгоистичная стерва с отвратительным чувством юмора
— Я говорил! Я подсказывал! Только не левую! Левая соломинка — зло! — бушевал несущийся рядом драколич.
— Ну прости… я затупила…
Слова давались тяжело: дыхание сбивалось, внутренности леденели от жуткого воя и смеха с ноткой безумия, бьющих в спину, мышцы сводило от сдерживаемой телом магии.
— Я даже морду вот так наклонил и хитро подмигнул, — продолжал разоряться Спайк. — Подумать только! Я снизошел до плебейского подмигивания, и все ради чего? Ради непутевой курицы, которая все равно вытащила короткую соломинку!
Лич был просто мастером извинений, почетным членом общества «переверни все с ног на голову», обладателем значка «Сам дурак» и почетной красной ленты «он никогда не признает своих ошибок».
Обида творит с людьми страшные вещи, а уверенность в собственной правоте дарует ощущение вседозволенности.
Рез продолжал стоять у изголовья кровати и транслировать в пространство немой упрек.
Оптимизм предложил сбегать к памяти за адресочком семейного адвоката Хьюстонов. Пессимизм сказал, что не успеем. Здравый смысл предложил строить стратегию защиты уже сейчас, не откладывая это дело в долгий ящик. А опыт, сын ошибок трудных, так вообще воззвал к пофигизму.
— Свяжите этих идиотов.
Вышеупомянутые идиоты повели себя как примерные герои. То есть как два придурка, которым природа недодала мозгов, но щедро отсыпала храбрости.
— Так, парни, подь сюды! В кружок встали. Имитируем мозговой штурм. Ваши варианты? Что сие может быть?
Как громко он кричал «я все знаю», «у меня врожденный дар и пятерка за ориентирование на незнакомой местности», «да я чо хошь найду».
Ага, нашел он, как же. Нашел словарный запас и вагон завышенного самомнения.
Из глубин ДНК каждого зверя всплыл древнейший рефлекс. Этот рефлекс был также могуществен, как открывающийся во время прокраски ресниц рот, как отдергивающаяся от горячего рука и как желание покупать при виде слова «распродажа».
— И вот не надо снисходительно щерить на меня резцы, я, между прочим, породистый дракон с серьезными намерениями вскружить вам голову и чисто по-мужски слинять под шумок чувств…
Спайк танцевал.
И не абы что, а новомодный и, прямо скажем, бесстыдный танец, быстро прижившийся в столице.
Да, друзья, это был староградский попотряс в исполнении драколича.
Раскрыв пасти и вывалив языки, гиены с полным отсутствием понимания сути происходящего следили за жертвой, трясущейся в танцевальной агонии.
— Ты видела, сколько сейчас времени? Даже не так. Ты вообще видела солнце над горизонтом, нет? Вот и я нет!
— Вообще-то рассвет был семь часов назад, — ткнула я в сторону окна.
— Ну так закрой шторы и не порть шутку!
Нежная мужская психика просто не способна устоять перед женской способностью выносить мозги.
Петр был из той особой категории мужчин, в которых из женщин влюблена только мама.
Данте побледнел. Кельвин закашлялся. Невозмутимый дворецкий невозмутимо выронил поднос.
Кто ляпнул про побег? Нет, друзья! Это было стратегическое отступление с целью поиска более удобной локации для нападения. Просьба не путать воинскую выучку с банальным испугом перед толпой.