Изобретение Вальса (сборник)

Правда или ложь?

После прочтения данного произведения остается вопрос: так умер ли Эдмонд или остался жить? И от ответа на него ведь зависит смысл данного произведения. Было ли это рассказом о том, насколько внушаем человек и что даже манипулятор уже не властен над своей ложью, ставшей правдой для внушаемого, рассказом о том, как трудно уже переубедить человека, сделавшего ложь своей правдой? А может Эдмонд действительно умер и находится в предсмертии? Ну тогда это попытка автора изобразить это самое предсмертие, интересное рассуждение на тему смерти. На мой взгляд, и хорошо, что Набоков оставил финал открытым, потому что это сделала пьесу глубокой и запоминающейся. Каждый найдет в ней что-то для себя. Она является одновременно и тем, и другим, оставляя пищу для размышлений. А что реально для вас: смерть или жизнь?

на циферблате лет
назад, назад я стрелку передвину,
и снова заиграют надо мной
начальных дней куранты золотые

Самая первая пьеса Набокова, и всего один акт. Он уже тогда любил розыгрыши и мистификации, и отправляя текст родителям в Берлин из Кэмбриджа, написал, что это перевод из работ английского писателя 19 века. Так эта вещь и вышла в бурно расцветшей русскоязычной эмигрантской прессе начала 20-х годов в Берлине, как перевод Сирина (да-да, именно тогда этот псевдоним появился) из английского классика (вымышленную Набоковым фамилию не помню).

Мне очень понравилось. Изящно, умно, стихи временами просто очень красивые, да и общий замысел вполне себе на уровне.

Читаю замечательную биографию Набокова от Брайана Бойда Vladimir Nabokov: the Russian Years , знакомлюсь с совсем ранними стихами, рассказами и пьесами Набокова, и ощущаю счастье.

Смешит меня таинственная ложь
моих же чувств: душа как бы объята
поверием, что это все когда-то
уж было раз

Это было неожиданно для меня. Пьеса от Набокова в стихах, тема глубокая и наисложнейшая и всего два действующих лица не может оставить равнодушным. Сюжет удивительно таинственен, ведь сложно объективно описать "послесмертие". Однако попытка писателя похвальна, мне даже показалось, что Эдмонд сам с трудом поверил в свою смерть. Все же лучше жить, чем умирать...от яда.

Игра в классики. Тур 11

И видеть, мыслить я боюсь — опоры нет у меня, зацепки нет. Когда-то я тихо верил в облачного старца, сидящего средь призраков благих. Потом в опустошительные книги качнулся я. Есть книги как пожары… Сгорело все. Я был один. Тянуло пустынной гарью сумрачных сомнений —

Ранняя пьеса Набокова, явно навеянная 'Фаустом" Гете и написанная им вскоре после гибели отца и разрыва с невестой.

Сильная и очень стильная вещь, хотя сюжет местами и хромает, потому что поневоле все время сравниваешь с Фаустом, а этого как раз и не стоит делать. Эта пьеса хороша сама по себе.

О жизни и смерти, о тонкой грани между сознательным и подсознательным, о борьбе души и разума. Я получила большое удовольствие. Некоторые отрывки, особенно в первой части, просто изумительны.

У страха ли глаза велики Или Событие и как мы его создаем

Для меня понимание произведения первоначальное сформировалось исходя из верхнего, самого простого смысла, того, который можно увидеть, проследив за диалогами и действиями героев. Но одновременно с этим пришло понимание, что не могло быть все настолько просто, в чем же тут дело? И полезла я читать отзывы и отклики... И скажу честно, так глубоко сверять образы и мысли я бы не смогла, ну к примеру - вот пара фраз показавших мне всю глубину моей "плоскости" в этих аллюзиях:

Не принятый Ходасевичем прием персонификации смерти в образе ..... является у Набокова отражением традиции символистского и народного театра. Он проявляется в первую очередь в развитии темы .....

Так я не опишу свои ощущения. Очень жаль, конечно. И так тоже:

насыщенность реплик литературным подтекстом, цитатами, аллюзиями и реминисценциями, рассчитанных на чтение пьесы или же неоднократный просмотр ее в адекватной постановке; пристальное внимание к возможным литературно-драматургическим ассоциациям и вовлечение зрителя в разгадывание все более тонких намеков, открывающих все более глубокие планы; обыгрывание сцен других пьес и постановок, доведенное на низовом уровне восприятия до пастиша («Ревизор»); введение во внешнюю сюжетную канву скрытого внутреннего действия, показывающего подлинный мир драмы лишь соответственно подготовленному зрителю/читателю.

Хотя некоторые параллели и отсылки я уловила, но увидела и то, что этого чудовищно мало. Тот литературный пласт, на который опирался автор и перекладывал в слова своих литературно-грамотных персонажей, мне не знаком на столько досконально. Что же, есть стимул продолжать изучение))
Что же о пьесе говорили при первой постановке? Неужели сто лет назад народ жил настолько другой духовно жизнью и так тонко воспринимал легчайшие оттенки мысли? К счастью (плюсик в карму написавшего этот отзыв, не дал возможности развиться чувству непоноценности):

Первый постановщик Ю. Анненков говорил, что автор написал «злободневно», что пьеса стала первой в эмиграции, «написанной в плане большого искусства», что при замене собственных имен она «может быть играна в любой стране и на любом языке с равным успехом». Вокруг постановки в эмигрантских кругах наблюдались радикальные характеристики и ажиотаж. Одни зрители считали, что пьеса «глубоко оптимистична», так как утверждает, что жизненная угроза, опасность не так страшны, как это подчас представляют себе люди. Другие полагали, что смысл пьесы «очень мрачен» и вступает в диссонанс с подчеркнутым комедийным стилем. В одних «Событие» вселяло оптимизм и жизнелюбие, других поражало пронзительным пессимизмом.

Но вот такой поворот, признаться мне был неожиданен:

Пьесу-шутку, анекдот, пародию на русскую драматургию и ярчайших ее представителей сочинил Владимир Набоков. Вероятно, главного героя Набоков писал с себя.

Мне казалось главный герой настолько тонет в своей трусости и слабости, зарываясь как страус в песок головой, что ассоциировать с таким героем себя вряд ли почетно. Итог: каждый находит свой путь исходя из своих убеждений. Кто-то цепляется за прошлое и варится в позавчерашнем бульоне, не понимая что тухнет. Кто-то умеет оценивать глупости и ошибки прошлого и идти дальше. Кто-то сам не живет, а с радостью копается в чужих.. драмах. Каждому свое. А событием становиться то, что мы посчитаем таковым.

При жизни Набокова его единственная пьеса «Событие» обошла полмира. Ставилась в Праге, Варшаве, Белграде, Париже, Нью-Йорке, однако в России у нее не столь богатая история: наиболее известные премьеры состоялись в 1988 году в ленинградской студии «Народный дом» и в 2002-м – в «Школе современной пьесы»

Прочитано в Театральном капустнике группы Драматургия