Молодой вдове в мире мужчин приходится трудно. Но ещё хуже, когда мысли никак не покидает тот, кто круто изменил мою жизнь. Кто всё сделал для того, чтобы поставить меня в безвыходное положение. Не того я хотела. Стать женой королевского дознавателя! Напоказ. На время. Да любая молодая аристократка королевства испепелила бы меня, помоги ей это оказаться на моём месте! Но вокруг всё плотнее плетётся сеть Собирателя. И, похоже, мне придётся довериться будущему мужу. Ведь иначе не понять, как...
— Где его сиятельство?
— Его сиятельство временно не сияет. Будет спать довольно долго.
Этим мамзелям нужно прописать терпевтическое покусывание за места, что отвечают за приключения.
- Что вы ему сказали?! — я довольно громко захлопнула дверь.
— Я только сказал, что претендую на вашу руку и… возможно, вторую руку тоже. Ведь целая невеста приятнее половины.
Порой самостоятельность не идёт женщинам на пользу. Вы начинаете считать себя всесильными”.
Я встала и накрыла ладонью руку Ренельда, в которой он держал коробочку. Сжала её, захлопывая крышку — и у герцога дёрнулся глаз, когда та прищемила ему палец. А пружинка в ней на совесть!
— Надеюсь, впредь своих любовниц вы будете прятать лучше…
— Каких любовниц? — на миг Ренельд даже растерялся.
“Каких любовниц? — взбодрился Лабьет. — Все любовницы будут лично мной спущены с лестницы!”
Напуганный таракан может далеко заползти
Кажется, Фабриса стоит встряхнуть.
“Таких встряхивать очень неприятно. Вони будет много, — пёс цыкнул. — Но, видимо, надо”.
“Всё отдал бы, чтобы немедленно ткнуться мордой в колени мадам Конфетки”, — наконец мечтательно протянул он.
— У тебя ничего нет, — напомнил Ренельд. — Ну, кроме ошейника.
— Ну кто бы сомневался, — Ренельд покачал головой. — Только чёрный камень вряд ли годится для помолвочного кольца невесты, правда?
“Судя по тому, как твоя невестушка едва не снесла дверь с петель, чтобы от тебя сбежать, она не отказалась бы от чёрного камня. В знак траура!”
некоторые мужчины хороши ровно до тех пор, пока не откроют рот.
А я, возможно, ещё рискую получить в глаз. Возможно. Но я буду сопротивляться.
— Может, переедешь в Эйл? Будешь её охранять. Да и я побуду в тишине.
“Первый же соскучишься и придёшь в слезах просить, чтобы я вернулся. А так… Может, я и не против. У её повара отличный вкус на мясную вырезку”.
Чудная жизнь… — вздохнул шинакорн. — Отчего я не посол? Гонял бы себе сейчас уток на пруду, а не мотался бы за тобой, не нюхал бы всякую дрянь
любая молодая аристократка королевства отгрызла бы мне голову, помоги ей это оказаться на моём месте! Но, к сожалению, на моём месте только я.