Отмененное в последний момент дежурство в новогоднюю ночь сулило мне встречу праздника в одиночестве. Женщина за тридцать без компании, новогоднего стола, с бутылкой дешевого шампанского. Это мог быть мой праздник, если бы не один военный в лифте...
Нет, не может быть, что мы знакомы….
– Я работала в госпитале, но тебя не помню….
– Я тогда лежал с переломом кисти. Ты не особо-то меня замечала. А я все пытался обратить на себя внимание, даже стихи тебе писал.
– Стихи? Стихи…. – Меня как будто ледяной водой окатили
– И как вы, интересно, жить собираетесь? – спросила у меня мама, ковыряясь вилкой в салате. – Одна врачиха в городской больнице, другой какой-то старшина! Хотя вместе жить вам все равно не долго. Уйдет от тебя к молодой и красивой, вот увидишь!
– Спасибо за поддержку, мамочка, – улыбнулась я. – Во-первых, я не врачиха, а хирург. Во-вторых, Женя молодой и перспективный военнослужащий с достойной зарплатой даже на данном этапе. В-третьих, ты не поверишь, но счастливой можно быть без миллиона в кармане. Ну и, в-четвертых, зачем Жене уходить к молодой и красивой, если у него есть я: молодая, красивая и любящая?
– А я разве не сказал? Мне двадцать шесть.
– Так Вы совсем молодой, Евгений. И зачем же Вам в таком возрасте отношения с Наташей? Она все-таки старше, уже тридцать пять лет почти.
– Мне тридцать три, – скромно напомнила я.
– Ну я и говорю: тридцать пять не за горами, – что ж не сорок-то?
Нужно сказать, половина заведующих отделениями перед Новым годом набирали себе младший медицинский персонал только чтобы порезвиться на праздниках. Причем так делали и женщины, и мужчины.
в кабинет в танце жаркого поцелуя ворвался наш главный хирург с медсестричкой в охапку. Меня аж с головой их страстью накрыло. – Наталья Леонидовна? А Вы что тут делаете?
– Веду наблюдение за выборами президента Киргизии, блин. На дежурстве я вообще-то.