Вас отправляют на практику в древний загадочный замок? С мрачным и безобразным хозяином, про которого ходят ужасные слухи? Не беда! Чего не сделаешь ради науки!
Замок и герцог хранят свои тайны, а вокруг плетутся заговоры. Но тебя это не пугает, у самой имеется ужасное проклятие. Пусть боиться герцог!
Любовь сложная штука, зато дарит огромное счастье! А бедная проклятая девушка заслуживает любви и… герцога. Правда ведь?
– Но есть же истории про Золушку. Говорят, эта сказка имеет разные трактовки. Для детей – благородную – и для взрослых – где эта девушка являлась сущей ведьмой. Она была готова на любые хитрости и беспардонности ради своей цели. К примеру, быть незванной гостьей.
– Вы намекаете на меня? – спросила мисс Ганс.
– Вы очень необычно выглядите для историка, – бросила на меня взгляд мисс Ганс.
Хамим?
– Вы знаете много историков? – вскинула я брови.
– Никто из нас не верит в привидения, а тем более в фениксов. Не так ли, милорд? – покосилась я на герцога с улыбкой.
– Конечно. И может, очень даже зря, Аманда? Моя мама часто говорила, что бабушка, ее свекровь, даже после смерти тщательно следила за личной жизнью хозяев замка, и, если претендентка в супруги герцога ее не устраивала, она ночью душила ее в постели. Возможно, поэтому я не женат?
Как я и предполагала, Ганс заблудилась. Герцог, как только узнал об этом, сразу слег с приступом мигрени, а я потерялась в библиотеке среди легенд и сказок этой местности. Важное историческое изыскание!
– Тут есть и «Нюрнбергская дева», и «Кресло иудеев», и многое другое. Ваши предки занимались пытками?
– Да, один из младших братьев моего предка. Но семья не поддержала его… инициативы.
– Люди, которые использовали такие методы дознания, были очень жестоки. Я рада, что ваш род придерживался других взглядов относительно них.
– А кто совсем недавно хотел испытать эти штуковины? – с улыбкой прищурился герцог.
– Я же гипотетически и не на людях! – возмутилась я. – Человек сразу умрет от такого.
– Вы не правы, мисс Грей, сначала они долго кричат и часто сходят с ума от боли и лишь затем умирают.
- Если вас это так напрягает, почему бы не сделать пластическую операцию?
– Не поможет. К тому же я хочу, чтобы меня принимали даже таким. Полагаете, пустая блажь?
– Сложно сказать. Смотря что для человека важно. Кому-то важны внешность и деньги, кто-то ценит душевные качества и деньги… Всегда можно найти варианты.
– А без денег никак?
– С моей точки зрения, никак. Я материалистка и совсем не романтик.
– Интервью дадите? – решила не останавливаться я на достигнутом.
– Нет.
Ответ был категоричным и обжалованию не подлежал. Жаль. Но позже я попытаюсь снова.
– Тогда ладно. Хотя, конечно, это будет огромной потерей для истории, – заметила я.
– Надеюсь, она это переживет, – хмыкнул его светлость.
– Если хотите, можете подойти и поковырять каменную кладку.
Я смутилась, но отказываться не собиралась.
– Спасибо, поковыряю в другой раз.
Было видно, герцог едва сдерживался от смеха.
– И вы студентка Гари Олдмонда?
По его изуродованному лицу было трудно понять какие-либо эмоции, но несложно догадаться, почему хозяин дома во мне сомневается.
Осмотрев свою одежду, я откашлялась:
– Да, его аспирантка. И иногда я ношу очки, – призналась, отбросив попытки найти в себе хоть что-то, соответствующее канонам книжного червя, увлекающегося историей.
Неформалы – это не просто юношеский бунт против общества. Это разрыв рамок, противопоставление себя предпочтению большинства людей. Мы отрицаем бывший опыт поколений, как во вкусах, так и во внешнем виде. Это я еще сняла все свои железные штучки.