– Вы с ума сошли?
Только вот прозвучало это не надменно, как стоило бы, а скорее, жалобно. Неуверенно так…
Альтрес тяжело вздохнул.
– Подозреваю, да. Но признаваться в этом подожду.
– Подслушивать – некрасиво, – попеняла Лиля.
– А я принцесса.
– Тем более, ваше высочество. Надо говорить, что вы осведомляетесь, в государственных интересах…
Служение – не всегда ритуалы, чаще это жизнь. Которую ты проживаешь так, как указали тебе боги.
иногда бывает так, что дорогу указывают боги. Вот, и указали.
Попробуй сойти с нее, и тебе достанется еще сильнее.
А то ведь такие тупые мажоры вырастают, что все настроение в минор уходит.
родство – оно не в крови, оно в душах.
не стоит влезать в грязь, если можно держаться в стороне.
Иногда рядом с тобой кто-то начинает играть в грязные игры, пытаясь получить для себя выгоду. И – да. Часто в них используются дети, и всем плевать на их страдания. Ты не сможешь отвернуться или пройти мимо, но у тебя всегда есть выбор.
– Какой?
– Ты можешь играть с такими людьми. В «перехитри хитреца», «обмани лжеца», «подставь подлеца». А можешь просто устраниться и в нужный момент помочь тем, кто не сможет помочь сам себе.
У России два союзника – ее армия и флот.*
У Англии нет постоянных друзей, есть постоянные интересы.**
Это дураки нос дерут, но дуракам во дворце делать нечего, их тут сжирают. Быстро.
А умный человек никогда не упустит шанс поучиться.
Но в нашем (и чужом тоже) жестоком мире, часто бывает так, прежде, чем оказывать помощь, приходится выколотить средства на нее из чиновников. т
– Пап, так кто эта тетя?
Детский голос прозвучал неожиданно.
Бран помнил про сына, просто…
И глядя в голубые детские глазенки, вдруг осознал, что ответ окажется сложнее вопроса.
Анжелина не растерялась. И присела прямо на траву рядом с ребенком.
– Если ты захочешь – я буду заботиться о вас с папой.
– Мачеха? – деловито уточнил Иан Гардрен.
Теперь растерялась и Анжелина.
– Да. Если ты не будешь против.
Мальчик махнул рукой совершенно недетским жестом.
– Я не возражаю. Няня говорила, что хорошие мужчины долго одни не остаются.
Бран открыл рот. Потом подумал, и закрыл его. Дети, этим словом сказано все. О целой вселенной загадочных фраз и непонятной взрослым логики.
Есть разговоры, в которые не вмешается ни одна умная женщина. Пусть мужчины выясняют, кто тут сильнее, а женщины просто воспользуются результатом.
Любой хороший правитель по определению, такая дрянь, что рядом не встанешь, работа у него такая. Быть сволочью, когда для своих, когда для чужих, лишь бы страна жила.
– Я что – похож на идиота?
В том-то и беда, что не похож. А жаль…
– Надежда – не то чувство, которое могут позволить себе короли.
У наемников, как и проституток есть свой срок, после которого надо либо уходить в отставку, либо переходить на другой уровень.
– Граф, я рад, что вы решили воспользоваться нашим гостеприимством. А где же ваша очаровательная супруга? Надеюсь, она скоро присоединится к нам?
– Вам бы не надеяться, а бояться, – ухмыльнулся в ответ Джес.
Разъяренная женщина – травмоопасна.
И так же, даже тысячи лет спустя, медики будут бояться давать гарантии выздоровления. Не потому, что им плевать на душевное равновесие родных. Им просто страшно сглазить.
Лучше десять раз покрыться потом, чем один раз – могильным саваном.
– Если я все расскажу, меня отпустят?
Лэйр Ольсен прищурился.
– Может, тебе еще и вина с девками? Расскажешь – просто повешу. Промолчишь – умолять будешь, чтобы повесили, понял?
мир тесен, и если на одном его конце ты куда-то вляпаешься, то на другом обязательно об этом наврут с три короба.
мир другой, а люди все те же, и действия те же. Появился рядом хороший доктор?
Хватай и консультируйся по всем болячкам! Своим, жены, детей, собак… а то ведь сбежит – пожалеешь.
– Сказки должны кончаться свадьбой.
– И начинается после нее реальная жизнь. Очень сложная штука.