Вот так живешь себе, никого не трогаешь, а потом у тебя вдруг бац – четырнадцать сундуков одежды и муж. Благо, муж все-таки в количестве – одна штука.
"– Ну вот ты не могла влюбиться в кого-нибудь потупее?! В малахольного идиота вроде Ирвина? Насколько бы меньше было тогда у нас проблем!"
"– Знаешь, я бы решил, что у тебя поехала крыша. Но тут же вспомнил, что ее и раньше не было."
"– <...> Мне сейчас нужно будет уехать по делам, но к вечеру вернусь.<...> Но не переживай, скучать тебе не придется, я составлю тебе компанию за ужином.
– Чтобы у меня точно случилось несварение?
Он даже засмеялся.
– Ну что ты, ни в коем случае. Лично я рассчитываю на исключительно приятный вечер в нашем с тобой узком кругу. Примирительный семейный ужин с твоей чистосердечной исповедью на десерт.
Угу, и будешь ты на этот ужин есть длинную-предлинную лапшу, снимая ее со своих ушей."
"Игорь часто меня целовал. И это было в общем-то приятно. Я не ждала, конечно, никакого вау-эффекта, дрожащих коленок и закатывания глаз от удовольствия, но и относилась к поцелуям философски. Все-таки по юности наивная вера, что это обязательно будет нечто феерическое, давно уже улетучилась. Или, как говорила моя куда более практичная сестра, ожидания никогда не оправдываются, но в плане мужиков лучше не показывать своего разочарования и стабильно демонстрировать неземной восторг."
"– Раньше ты всегда думала вслух. По любому поводу. Отчего же теперь не спешишь делиться своими мыслями?
– Мыслями делятся с теми, кого считают достойным этого, – с не меньшей снисходительностью парировала я."
– Ну вот ты не могла влюбиться в кого-нибудь потупее?! В малахольного идиота вроде Ирвина? Насколько бы меньше было тогда у нас проблем!
– Знаешь, я бы решил, что у тебя поехала крыша. Но тут же вспомнил, что ее и раньше не было.
не переживай, скучать тебе не придется, я составлю тебе компанию за ужином.
– Чтобы у меня точно случилось несварение?
Он даже засмеялся.
– Ну что ты, ни в коем случае. Лично я рассчитываю на исключительно приятный вечер в нашем с тобой узком кругу. Примирительный семейный ужин с твоей чистосердечной исповедью на десерт.
Угу, и будешь ты на этот ужин есть длинную-предлинную лапшу, снимая ее со своих ушей.
– Давай уже падай в обморок!
Да я пытаюсь! И без вас знаю, что уже позарез надо!
Интересно, а отвечать «Есть!» и вытягиваться по стойке смирно обязательно или и так сойдет? Нет, серьезно, Риан, ну что за командирские замашки? Мы же твоя семья. Ну, точнее, я – бывшая ее часть, да еще и ненастоящая. А Идер – гипотетически будущая. Если доживет.
Кстати, – спохватилась я, – а вы только за ручки держались или за что-то другое тоже успели подержаться?
Одна из несправедливостей этого мира, да и не только этого, в том, что, когда ты больше всего на свете хочешь уткнуться в подушку и не шевелиться, как минимум, сутки, обязательно найдется сто пятьсот дел.
Вот вы такой милый, прям слов нет. Цензурных.