Комитет охраны мостов

Видишь мост? А он есть!

Из трёх романов Дмитрия Захарова этот, пожалуй, самый рядовой и будничный. Но от этого не менее нужный и актуальный. Здесь нет фантасмагории на стыке древних саг и социально-политического триллера, как в "Средней Эдде", или корпоративной антиутопии с двойным дном, как в "Кластере". Да и есть ли смысл плодить свежие антиутопии, если с книжных страниц аккурат к столетию "Мы" Замятина они практически незаметно перешагнули в нашу реальность. Так что эти самые "мы" уже ничему не удивляются, просто констатируют очередную главу абсурда в новостной ленте.

"Комитет охраны мостов" - реалистичный и жизненный журналистский роман, в котором и придумывать по сути ничего не надо было. Мост, символ сопротивления наивных тинэйджеров, чётко отсылает к подростку из Канска Никите Уварову, который в феврале получил пять лет колонии за обсуждение со сверстниками взрыва здания ФСБ в игре Minecraft.

Вся остальная фактура также до боли знакомая. Ментовский беспредел, "эффективные методы" работы спецслужб, пытки и насилие, классический сибирский олигарх, таинственный, почти сказочный всесильный прокурор, как символ торжества беззакония, а над всем этим её величество политика, в которой чем дальше от Москвы, тем толще партизаны. Фантасмагорический, совершенно абсурдный и, понятно, изначально нереализуемый мегапроект популярного направления "распил" как вишенка на торте.

"Комитет охраны мостов" не производит такого же впечатления, как две другие работы Захарова. Поскольку здесь всё настолько тонко, что даже толсто. Это скорее "производственный роман" о работе вертикали власти и правоохранительной системы глазами журналиста, но без откровений. В нём всё серо, неприятно на физическом уровне и... привычно.

На фоне происходящего, в котором при нелинейной структуре соединяются судьбы нескольких персонажей, довольно странно и неестественно смотрится "коммунистический" финал с "обещанием" баррикад. А в целом текст выглядит как высказывание, когда невозможно больше молчать, и явное напоминание о том, сколько ещё будет таких Уваровых.

Я тут разговаривала с несколькими разными людьми о постфевральской русскоязычной литературе. Знаете, одно дело чувствовать, как надвигается _что-то_ ужасное и придушенно верещать в ожидании, другое дело – получить на стол завернутые в грязноватую салфетку детские пальцы и смотреть на них.
Верещать уже как-то поздно.
С другой стороны, не то, чтобы у нас появились новые алгоритмы и ли там рецепты реагирования. Мы сами все те же. Вопрос что меняется.

«Комитет охраны мостов» - настолько актуальный, в смысле «основанный на реальных событиях» роман, что не всякий читатель заметит присутствие в нем таки повзрослевшего выводка той зверюшки, что пробралась в (тогда еще) СССР в начале 70-х в повести «СЭС-2» Марии Галиной, и явно скрестилась тут с автохтонными родственниками. Там и тогда присутствие ее людьми остро ощущалось, меняло полностью восприятие, как смена фильтров, как высыпанное за шиворот ведро сухого льда. Сейчас их личное присутствие почти ничего не меняет.
Я уже писала, в отзыве на «Бывшую Ленина» Идиатуллина, что пугаешься не тогда, когда читаешь про хтонь, изложенную в жанре бытописи, а когда ловишь себя на том, что эта бытопись не выламывается из личного опыта. Ну да, десять ребятишек пошли в детский садик, с проверкой приехали из РОНО и их осталось девять, а в чем сюжет-то будет и когда?

Так и тут. Читаем, блин, как будто Тайгу инфо. Ну, каких-то подростков загребли по отрицательной величины поводу. Дали реальные сроки, превышающие сроки за изнасилование годовасика отцом. Среди студентишек вроде бы был провокатор. Кто-то из них вроде как умер в камере. О ком-то бегает и неслышно никому орет мать что-де ребенок больной, в камере помрет – ну, понятно, что помрет, а для чего их брали-то по вашему, не для того же, чтобы они там, не знаю, исправились, чего им исправлять, то что они ни в чем не виноваты ясно с любой точки зрения, не думаете же вы что кто-то всерьез их считает способными на что-то там всерьез.
Параллельно и гораздо громче форсится обсуждение очередной мегастройки века – авиационного моста через полюс, чтоб из Штатов в Индию летать можно было. Параллельно делится пирог каких-то проходящих сквозь регион денег…
Дмитрий Захаров хорошо знает, о чем и о ком конкретно пишет (привет вам, дорогие мои красноярские политтехнологи, живущие теперь в небольших немецких городках и на теплом Бали с хорошими европаспортами, привет вам, как вам спится, вкусно ли кушается, ребята?) Все механики переработки того, что говорят тебе твои бесстыжие глаза, в то, что должно появиться на _ресурсе_, излагаются Захаровым толково и наглядно, но это мы еще в Средней Эдде видели. Что же изменилось? И тогда мочили невинных для того, чтобы отвести точку внимания от страшного, разнузданного грабительства, чего ж тут нового?
Изменилось, имхо, исключительно отношение к процессу. Уходит, и так еле различимое в начале романа, желание вести диалог. Окончательно умирает ощущение, что диалог есть вести с кем – давно, как мне кажется, ошибочное.
Главные герои – журналисты, на наших глазах по тем или иным причинам теряющие страх и родители забранных на всесожжение детей. Они, с разных сторон, по совершенно плотному, вплоть до конкретных блюд в конкретных забегаловках в конкретных локациях, двигаются к одному и тому же выводу. Бояться поздно. Сохранить не удастся ничего. Если ты не сдаешься, то бить надо уже в полную силу.
Автор останавливается в тот момент, когда сюжет юзом тормозит перед шлагбаумом с надписью: А. Горький «Мать». Выжившие герои, сгорбившись, натягивают шапки пониже, ныряют под шлагбаумом и исчезают в метельной ночи, баюкая в карманах искалеченные руки, мы остаемся смотреть им вслед, глядя на указатель латиницей Oscar Wilde: «Vera; or, The Nihilists»

Постфевральская литература стоит на краю того, чтобы назвать вовсю идущую гражданскую войну гражданской войной. Перспектива примерно как переплывать Енисей зимней ночью.
Но на этом берегу весны не будет точно.

«Комитет охраны мостов» — книга, не обещающая легкого чтения. К ней можно относиться решительно по-разному: смотреть в глаза чудовищ, смотреть в собственное отражение, смотреть на сограждан, смотреть «чо там у этих/тех/you name it». Но смотреть не отворачиваясь. Так надо.

Сибирская общественность увлечена очередной драмой, разыгрывающейся стремительно и неумолимо: группа студентов собиралась взорвать мост через Енисей. Или не собиралась, но разговоры какие-то были. Или разговоров не было, но кому-то показалось. Или не показалось, потому что есть же старое правило: «не разговаривай с незнакомцами», но поколение, выросшее в мессенджерах, его не воспринимает всерьез. Словом, процесс идет и у большинства наблюдателей свой интерес. Кто-то хочет громкое дело в журналистский портфель, кто-то переставляет фигурки на доске, а у кого-то забрали самое дорогое – его ребенка. Это первый слой.

Есть второй: все знают, но мало кто говорит вслух о древнем прожорливом чудовище. Толком его никто не видел, имя у него каждый раз новое. Неизменно одно: он питается горем и людьми, перемалывая их в муку между властными жерновами, и можно попробовать откупиться, отдав ему часть себя. Буквально. Последний раз он загребал миллионами в начале прошлого века. В наши дни его называют Зимний прокурор, и он снова голоден.

Есть и третий: цена родительской любви и автономно сдвигаемая отметка «вы находитесь здесь» на карте отчаяния. Во что готов поверить человек, чтобы объяснить себе происходящее. Какой частью себя способен пожертвовать? Какой долей психики? Выбор, который страшнее страха, безумнее безумия.

Это не все слои, но основные. Они склеиваются в сибирский текст, который тем временем вполне применим к какому угодно региону.

И это, кроме прочего, книга о родительских выборах и о той самой любви безо всяких причин по Берестову. О тайной опоре, которая вырывается из мифологического сознания, чтобы стать явной. Или хотя бы попытаться стать таковой.

"Комитет охраны мостов» - первый роман Дмитрия Захарова, который я прочитала. Прочитала за три дня, выкраивая любую свободную минуту, потому что останавливаться не хотелось. Не просто не хотелось — страшно было останавливаться.
Это триллер, в котором фантастика сплетается с реальностью так туго, что часто не понять, что именно ведет по жутким путям персонажей. Древняя легенда про Зимнего Прокурора и Черного Судью? Злая выдумка приезжего журналиста? Или истинные древние чудовища, вечно терзаемые неутолимым голодом? По сюжету, они питаются — впрочем, не буду рассказывать, чтоб не открывать тайн сюжета. Тем более, что все в этой книге не так просто и прямо, как могло бы показаться с первой страницы. Казалось бы, перед нами жесткий, прямой, беспощадный, порой — жестокий реализм. Вот только, чем дальше читаешь, тем сильнее погружаешься в атмосферу не только реальности, но и страшной, глубокой, промораживающей до костей сибирской сказки, то ли старинной, то ли самой что ни на есть современной.
И не зря на обложке строка из стихотворения Николая Гумилева «Волшебная скрипка»: «Посмотри в глаза чудовищ». Прочитать и не посмотреть — вряд ли получится. Если только успеешь зажмуриться вовремя. Но мы же читаем книги не для того, чтобы закрывать глаза?
А для меня, пожалуй, в этом романе самое главное — это знаете, что? Вернее, кто? Люди. Обычные. Земные. Не герои по натуре своей. Те, которые хотели просто жить. Нормально жить в своем доме со своей семьей. Слабые и сильные, умные и глупые, уверенные в себе и окончательно потерявшие путь. И то, что автор оставляет почти каждому из них крохотную, но надежду.

50 отрезанных пальцев из 10!

В последний раз меня так прошибало от Фаулза с его Коллекционером. Но случилось невозможное - в свет вышла книга куда страшнее. По крайней мере из того списка, который мне известен.

Примерно на 40й странице от данного произведения захотелось откреститься, ещë не зная в какие смутные дебри авторской мысли эта история приведëт.

На странице где-то 70й эту книгу захотелось сжечь и выкорчевать все данные о приобретении этой книги. Закрыть и не вспоминать, что воодушевившись отзывами о глубине повествования, мне остро пригорело приобрести Комитет.

И дело здесь не в том, что книга плоха - очень даже наоборот, очень. Соль в том, что с первых страниц, тебя, как цуцика, жестоко бросают лицом в беспощадную реальность. Не эфимерную, о каких-то высоких смыслах, поданную через переживания главных героев, а простую такую реальность, о которой вспоминаешь, натыкаясь на репортажи новостей, статьях в газетах или других информационных источниках. Реальность, которую каждый держит в голове, но старается не вспоминать, не поднимать о ней разговоров иной раз.

Впечатлений добавляет и тот факт, что действие сюжета разворачивается не в далëких девяностых, и даже не в двухтысячных. Оно здесь. Оно сейчас. В нашем времени, напичканном мессенджерами, роликами на Ютубе и прочими развлекательными интернет площадками. Времени, с нынешними глобальными и локальными проблемами и обстановками.
Неумолим даже слог автора, пестрящий руганью, слэнгом и вкраплениями черного сарказма о современном быте.
Автор ввергает читателя сначала в ощущение безысходности, неотвратимости установившихся порядков, узколобия и меркантильности людской породы. Вынуждает посмотреть в глаза тех самых чудовищ, которых мы привыкли не замечать. Стараемся не замечать. Не хотим замечать.
Однако дальше сюжет уходит в более интригующие тона повествования, приправленный крупицами фантастического вымысла. За ним можно просто наблюдать, ожидая итога борьбы между людьми и монстрами, или же продолжать ухватывать спрятанные между строк мысли.

Рассказ ведëтся от нескольких очевидцев: молодого потенциального журналиста-расследователя с наивными идеалами; журналиста, потрëпанного жизнью, которого уже мало пугают удары судьбы; трëх родителей, чьи дети были необоснованно осуждены по серьëзной статье. Автор даëт возможность взглянуть на одну и ту же ситуацию с разных точек зрения, прожить переживания каждого из упомянутых героев, прослеживать ход их беспокойных мыслей до самого финала и узнать получше их нутро.

Фишка этой книги в еë неоднозначности. Здесь нет разделения на добро и зло, на истину и притворство, на справедливость и продажность. Сто процентов, у каждого читателя сложится своë субъективное восприятие героев и их поступков. Зимний Прокурор, он же Чëрный судья, он же Кыши-Кыс... вероятно, каждый решит по своему, что это за существо и в ком из героев скрывается его олицетворение.

Присутствует так же неожиданный твист, который вынудит читателя взглянуть на некоторые события совсем под другим углом. Мессир Воланд говаривал, что кирпич никогда сам на голову не упадëт, но в данном случае, это будет тот самый кирпич по темечку, о котором ничто не предвещало.

Данное произведение, определëнно, встанет в один ряд на полке избранных мною книг. Впечатлений просто масса! Эмоций не меньше, причем абсолютно разного контраста: это и ужас, и интрига, и воодушевление, и сопереживание героям, смешанное с неодобрением.

Читайте, если не побоитесь знакомства с Зимним прокурором и его чудовищной реальностью.
Пальцы тоже берегите, а то мало ли...