У талантливого модного скульптора и керамиста Лу́иса Тейлза нет времени на личную и светскую жизнь. Но если королева настаивает, он, конечно же, примет участие в судьбе знатной сиротки из пансиона. Станет ее опекуном и проконтролирует до совершеннолетия. Почему бы не помочь маленькой девочке? То, что девочка не маленькая, а восемнадцатилетняя магичка с полной неспособностью управлять своим дивным даром… Ну, бывает, вышло недопонимание. Придется лорду Тейлзу опекать не девочку, но девушку Ю́на...
- Меня пугает ваш взгляд, - вдруг сбил меня с мысли мужской голос. - Вы задумали сбежать? Скажу сразу, ничего не выйдет.
- Что? - моргнула я. - Сбежать? Зачем?
- Откуда же я знаю? Мало ли, что у вас, взрослых детей, в голове.
- Не-е-ет! - протянула я. - Нет! Я никуда не сбегу, уверяю вас.
В карете мы с опекуном сидели друг напротив друга и украдкой изучали того, с кем предстоит теперь жить, дружить и смириться.
Лорд Луис страдал. На его лице были нарисованы мука и боль. Навязанная "девочка" его не радовала.
В холл вывалился, переступая нижними углами, розовый ковёр с рисунком радуги. "Осмотревшись", он затянул хриплым, прокуренным голосом, словно пьяный матрос :
- Говорят мне, я - старик, только мне не верится.
Посмотрите на меня у меня шевелится...
Напиток, который пьют, когда хочется состояния "было весело, вспоминать стыдно, рассказывать детям нельзя".
Ликёр "Мандраж" вызвал мандраж. Это я помню. А дальше темнота.
Нет, я специально вредить не стану, я хорошая. Но вот нечаянно… тут возможны варианты.