Опасный Петербург

Положительный человек, где положат – там и спит.

Гумилев был человеком, который мог заглядывать в иные миры…
– Он как бы хотел сказать нам о цикличности истории. О том, что все повторяется. Ничто не ново под луной, как поведал нам другой мудрец – царь Соломон. После революции был провозглашен новый строй и иное объединение людей – советский народ… Советский человек – как другой генотип. Здесь можно проследить сходство с историей Вавилонской башни. Смешение языков и народностей при строительстве башни, попытки дотянуться до неба, бросить вызов Богу. Все это присутствовало и при Советах. Но этот строй ждал неминуемый крах, как и строителей Вавилонской башни… Вот что хотел нам сказать несчастный Гуми, который тогда уже все предвидел: и тщетность попыток, и крушение надежд.

Питерские ночи особенные. В них есть надрыв, печаль и некая болезненная страстность…

Перед ночью северной, короткой – И за нею зори, словно кровь, – Подошла неслышною походкой, Посмотрела на меня любовь.
Отравила взглядом и дыханьем, Слаще роз дыханьем, и ушла В белый май с его очарованьем, В невские, слепые зеркала.
Гумилев

Они шли коридором, который тоже, как и лестница, казался нескончаемым, или это так искажалось пространство в Питере – все приобретало дополнительную глубину, оттенок бездонности, не замечаемый в обычной жизни и при привычных обстоятельствах. Но есть некоторые ситуации, к огда все становится иным, и к этому нужно отнестись со смирением, как к неожиданному подарку судьбы.