Автор затронула очень сложный и болезненно честный пласт, не просто о сексе, а о границах любви, честности и самообмана.
Коля - благодетель с дрожащей губой. Он «отдался» любовнице не из страсти, а из великой любви к жене. С ней только нежно, только ваниль. А всё остальное в тени, на вынос.
Мамкин доминатор, мечтающий о двойной жизни, остался у разбитого корыта, не поняв главного: нельзя любить, не разговаривая.
Любовь без диалога — это монолог с эхо.
Да, Коля, возможно, любил жену. Но любил и себя, в особенном сексе, в тайной свободе. И когда «простой секс с женой» не приносил удовольствия, он добирал в других.
Но любовь, которая требует раздвоения, это уже не любовь, а компромисс с собой.
А жена? Она просто выбрала того, кто говорит с ней вслух.
— Молодец, сынок, что нормальную девушку нашел! А то грымза эта твоя старая ни на что уже не годится. А молодую взял — и под себя воспитать можно… — Мама, замолчи, прошу, — слышится в ответ требовательный голос Коли. — Я же говорил уже — Ксюша ничего не должна знать… А у меня с губ истеричный смешок срывается. Ведь грымза старая, по мнению свекрови — это я. Хотя мы ещё посмотрим. И кто тут грымза, и кто старая. — Ну зачем же молчать, — вмешиваюсь в разговор, появляясь перед ними. — Мне тоже...
Коля - благодетель с дрожащей губой. Он «отдался» любовнице не из страсти, а из великой любви к жене. С ней только нежно, только ваниль. А всё остальное в тени, на вынос.
Мамкин доминатор, мечтающий о двойной жизни, остался у разбитого корыта, не поняв главного: нельзя любить, не разговаривая.
Любовь без диалога — это монолог с эхо.
Да, Коля, возможно, любил жену. Но любил и себя, в особенном сексе, в тайной свободе. И когда «простой секс с женой» не приносил удовольствия, он добирал в других.
Но любовь, которая требует раздвоения, это уже не любовь, а компромисс с собой.
А жена? Она просто выбрала того, кто говорит с ней вслух.
Грустно, но честно.