Он решил быть вежливым, раз уж казнить не выйдет.
как узнать, что думает другой человек? И надо ли? А то ведь мало ли что найдешь в чужих мыслях.
— …мы просто созданы друг для друга…
— Не приведите боги!
помнится, бабушка повторяла, что ничто не гарантирует верность больше, чем регулярные поступления на счет.
— Мне идет, — это Труди произнесла с той поразительной уверенностью, что свойственна только весьма мужественным женщинам. А Лотта, оглядев майку-сетку и оранжевый комбинезон на тонких бретельках, согласилась, что и вправду идет.
Могло быть и хуже, да.
— Женщинам не следует скрывать свою красоту, — Труди облизала вилку и потянула вырез майки вниз, будто пытаясь открыть еще больше, хотя сие было явно затруднительно. — Но не всем хватает смелости.
С женщинами никогда нельзя понять, обиделись они или нет. Вот казалась бы, чего уж проще, скажи. Так нет, будут гордо молчать, улыбаться, а потом, по прошествии пары месяцев, вспомнят, что тогда-то он, Кахрай, что-то там не так сказал, не туда посмотрел и вообще вел себя, словно голем с ограниченной эмоциональной программой.
— Третий брак случился уже когда я появилась. И тоже не совсем удачно.
— Умер?
— Сбежал.
— С другой женщиной?
— Хуже. С дворецким.
— Дворецкого она ему так и не простила. Он ведь у нас пятьдесят лет служил. Бабушка к нему была привязана. Да и попробуй-ка найди хорошего дворецкого.
— Ага… — только и нашелся Кахрай.
Мужчины — существа нежные, психически неустойчивые. Они должны думать, что сами охотятся, иначе ничего не выйдет.
Мужчины разные. Некоторым… Нужно хорошо дать по голове, чтоб в ней прояснилось.
женщину, которая желает помочь ближнему, так просто не остановишь.
— Я вернусь. А если нет…
…к счастью, разубеждать ее не стали, понимая, что жизнь сложна и полна неожиданностей.
— …то вы знаете, как поступить.
— Все будет согласно вашей воле…
…и родственников она не обрадует. Впрочем, Лотта подозревала, что, если дело дойдет до завещания, она и сама будет не рада.
Все-таки жить хотелось.
И как сказать человеку, что он скоро умрет? Здравствуйте, мы пришли сообщить нерадостную новость. У вас чума. И вы не просто умираете, вы прихватите с собой несколько тысяч человек и, возможно, войдете в историю как нулевой пациент. Если вас это утешит.
— Вакцина нужна.
И все посмотрели на Тойтека, который раскачивался в кресле и что-то весело насвистывал себе под нос. Почувствовав взгляды, великий ученый и гений, остановился и сказал:
— Что? Я, может, почти придумал, как всех спасти. Памятник поставите?
— Всенепременно, — пообещала Лотта. — Из золота отолью. В полный рост.
Если выжить получится.
— Девчонку зачем отослал?
— Ни к чему ей. Она… хорошая.
— Я тоже когда-то хорошей была, — согласилась Труди, подвигаясь. — Никто не рождается на свет плохим. Просто… обстоятельства сложились неудачно.
Лотта знает толк в любви, она о любви семнадцать книг написала.
надеяться на сознательность людей не стоит. Лотта уже достаточно опытна, чтобы понимать: у большинства людей сознательность отсутствует напрочь.
Рисовать — не так уж и сложно, и он пытался… он помнит, что пытался, когда-то в детстве, желая получить матушкино одобрение, но она была слишком гениальна, чтобы признать за ним право на искру таланта. В этом правда, а не в том, что он угнетающе бесталанен.
кто бы знал, сколько всего можно сделать в этих самых рамках закона.
— не совершайте ошибки. Не позволяйте навязанным вам долгам портить вашу же жизнь. Любой долг можно исполнить по-разному.
бывает с женскими платьями такая вот, недоступная примитивному мужскому разуму, штука, когда укрытая за слоями ткани женщина все одно кажется более раздетой, чем одетой.
— Это свадебный наряд, — сказала Лотта и, вытянув руки, крутанулась. Платье заискрило, скользнули косы на спину, и захотелось поднять ее на руки, прижать и больше не отпускать. — Я решила, что мы должны пожениться. Но ты слишком не уверен в себе, чтобы сделать мне предложение.
— Я в себе вполне уверен.
— Тогда ты сделаешь предложение сам? — она склонила голову на бок и посмотрела так, что сердце забилось быстро-быстро.
— Ты… совершаешь ошибку.
— Это ты совершаешь ошибку, — проворчала Лотта. Подошла и дернула за рукав. — И вообще… в нормальных книгах герой, если уж девушку соблазнил, то обязательно на ней женится.
— Это еще разобраться надо, кто и кого соблазнил.
— Хорошо. Героиня, если героя соблазнила, тоже на нем женится. Порядочная. Я вот порядочная.
— Это жестоко!
— Ничуть, — она улыбнулась. — Тот удар я могла отразить, но зазевалась. А что до жестокости, то, если хочешь чему-то научиться, надо учиться, как следует.
Не стоит пугать мужчину грядущим счастьем.
А Тойтек зажмурился, понимая, что не так страшна любовь женщины, как её благодарность.
Отец скончался в собственном замке. И похороны его были пышны, а имя определенно вошло в историю. В историю много чего входит ненужного.