порой теория с практикой весьма разнятся.
Радожский поднял венец, повертел, любуясь игрой камней. — Негоже простоволосой ходить.
Стася решила пропустить замечание мимо ушей, а то так сперва с покрытой головой ходить научишься, а там и вовсе в светлице осядешь с шитьем да правильными мыслями.
Ну их.
— Еще тогда следовало в монастырь её отправить, да пожалел…
— Монастырь? — уточнила Стася.
Так, на всякий случай.
Мойте руки перед едой. Есть немытые руки вредно.
Из наставлений одного каннибала.
А его недолюбливали.
И за родство с государем, которым Радожские не то, чтобы не гордились вовсе, но предпочитали делать вид, будто родство это совсем уж дальнее, а потому не стоящее памяти. И сие непонятно было многим: как это, имея шанс, да им не пользоваться?
Не любили за молодость.
Что с того, что отец преставился? Так это не повод юнцу в думе сиживать. И за толковость, за преданность… мало ли, за что еще человека невзлюбить можно.
…все-таки к организму стоит прислушиваться. Им это еще на первом курсе говорили. И если организм отчаянно хочет дать кому-то в морду, что ж… почему бы и нет.
— У тятеньки нрав тяжелый, — она развела руками, явно оправдываясь. — С завтрева снова явится. Подкупать будет. Он завсегда так. Если силой не вышло, то золотом попробует…
— Он просто заклятый, — сказала Лилечка, стукнувши ножкой по плечу свея. — Вот и колобродит.
— Заклятый?
— Колобродит?
Лилечка зевнула и кивнула, соглашаясь со всем сказанным. А после добавила:
— Мой тоже ругаться станет. Крепко. И небось дома запрет… а дома скучно. Можно, я тоже к тебе перееду?
— Нет! — несколько нервозно ответила Стася. И поспешила объяснить. — Ты еще маленькая. И родители тебя не пустят. Вот подрастешь…
— Замуж выйдешь, — подхватила Горыня.
— И тогда уже муж не пустит, — завершила Светлолика, подавив зевок. — Чего? Я ж правду говорю!
медведи в здешних лесах водились матерые, плохой экологией не испорченные
Пришлось угрожать мужем.
Моим мужем, оказывается, очень удобно угрожать – все пугаются.
— Ваше место становится вашим тогда, когда вы решаете его занять.
— Госпожа занята. Приходите завтра. А лучше послезавтра. Еще лучше – совсем не приходите.
– Но вас уже заждались придворные кобры. Не следует оставлять их надолго без присмотра, а то потом обнаружите недостачу яда.
Бюрократия – не дракон, просто так ее не победить.
Неприятные ситуации и я – друзья навек.
Я, когда нервничаю, всегда ем, как не в себя.
Я в принципе ем, как не в себя. Наверное, нервничаю много.
— …Ты улыбайся. Пой, птичка, всем назло. Пусть оглохнут.
— Ну и что мне делать? – поинтересовался Кайя.
— Мальчик мой, не позорь семью. В твоем возрасте уже пора бы знать, что с женой делают.
— Ты или веришь, или проверяешь. Если проверяешь, то уже не веришь. А без веры какая дружба?
— Отсутствие доказательств неверности не является доказательством верности. Учи тебя, учи, а все без толку.
Правильно говорят, что голод – лучшая приправа. А я сегодняшний день приправила больше некуда. Все-таки диета – это не мое. Организм, чувствуя неминуемое приближение стройности, взывал о спасении.
Очаровательное хобби. Кто крестиком вышивает, кто ворота штурмом берет.
Рыцари были брутальны. Кони прекрасны. Дамы – как повезет.
Злость – хороший кнут.
Мир вроде другой, а игрушки у мальчишек все те же.
Я прямо чувствую в себе безудержное желание изменить мир. Надеюсь, он выдержит.