Цитаты из книг
Девчонка она совсем. Глупая. Что бы ни говорила о своей взрослости. Думает, так легко простить? В юности, наверное. Когда не успеваешь в другого прорасти сосудами и заиметь один на двоих кровоток. Потом… прощение — как пересадка сердца. Да, может, организм его, конечно, и примет. Но совершенно не факт.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Интересно, сколько времени понадобится современным женщинам, чтобы избавиться от этого пещерного рефлекса — делать то, что говорит мужик? На автомате. Прежде чем успевает включиться мозг, способный пресечь на корню эту постыдную готовность покориться чужой воле?
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
– Хочешь сказать, что у тебя кто-то появился?
– То, что я не выпячиваю на каждом углу свою личную жизнь, еще не означает, что у меня ее нет, – ухожу от прямого ответа. – Меня пока миновал кризис среднего возраста, знаешь ли. Нет необходимости доказывать всем и каждому, что я еще о-го-го, при помощи малолетки рядом.
– Думаешь, мне хотелось что-то доказать?
– Я вообще о тебе не думаю.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Все врут… Друг другу и сами себе, что страшней.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
В жизни каждого человека существуют некоторые знаковые этапы, после которых всё и навсегда меняется: встреча с любимым человеком, рождение детей, взлёт и крах бизнеса, болезни и смерти. Жизнь, текущая по накатанной, спотыкается в таких вот судьбоносных точках, и, резво меняя вектор, продолжает свой стремительный бег.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Как же правы те, кто говорят, что рак приходит не к конкретному человеку. Он приходит в семью. И медленно-медленно ее пожирает.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Я недавно заметила, что в сложные моменты и моменты бессилия человеку всегда нужно во что бы то ни стало их для себя объяснить. Ну, или, на худой конец, найти крайнего. ...Злоба — это тоже обратная сторона бессилия. ...Зачастую то, что нас жрет изнутри, все равно оказывается сильней.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Гремит гром. А вы, наверное, помните, я говорила, что если к кому-то песец подкрадывается незаметно, то ко мне… Ну, да. С громом и молнией.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Правда в том, что психика больного человека устроена таким образом, что он думает лишь о себе.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
— Кто я такая, чтобы кого-то осуждать? Да и за что? Уж не думаешь ли ты, что у других людей в шкафах нет своих скелетов?
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Хочешь отогнать непрошенные мысли — садись за работу.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Мстить мужику за счет благополучия собственных же детей — мелочно и недостойно.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Знаете, что я поняла, дожив до тридцати восьми лет? Что все наши планы на жизнь — полная херня. Создание видимости контроля там, где от нас на самом деле ничего не зависит. Просто потому, что осознавать последнее — все равно, что смотреть в глаза бездне.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...
Я глубоко вздыхаю. И в который раз за этот безумный день прячу лицо в ладонях. Это тоже привычка из детства. Кажется, если ты не видишь проблем, то их вроде бы как и нет.
— Нет… Нет. Какого черта ты делаешь? — На что это похоже? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звук воды, текущей из крана. Пар оседает в легких, наполняет их тяжестью. — Олег, ты спятил? — мой голос дрожит. — Нет. Но, кажется, до этого недалеко. Два года без… Он не договаривает, бьет кулаком в стену. И судорожно всхлипывает, уткнувшись лбом мне в плечо. — Она моя дочь! — Вот и помоги ей. — От его шумного, срывающегося от эмоций дыхания у меня шевелятся волосы. А ещё от...