Бог дождя

"А что, совсем неплохо! Даже весело". Это я не про книгу, это цитата из госпожи Кучерской. Образчик, так сказать, стиля. Надо признать, пишет Кучерская бойко. Странно было бы ожидать чего-то другого от журналиста, промышляющего в известном издании. Едва заметная пошлость, правда, пробивается сразу. Все эти "в студне вечера" и "в темной, зрелой зелени мелькают желтые прядки" и "сыворотка элитарности" (о как!) царапают и напрягают.
Сюжет незатейлив: девица-второкурсница потеряла вкус к жизни. Депрессия, видать, у барышни (впрочем, кроме нежелания жить никаких видимых симптомов) без всяких причин. В старину сказали бы "с жиру бесится". Но у Кучерской всё "тоньше": смыслу барышне не хватает. Найти его она не пытается, сразу косит глазом на верёвку. Точнее, бегает на балкон и прикидывает, как сигануть побойчее. А дальше начинается жизнь с Богом. Натуральная православная ересь. Мораль книги проста - если вам некуда себя приткнуть, нечем заняться, некого полюбить - шагом марш в церковь. Там всё найдётся, ибо всё уже за вас припасено - и смысл, и образ жизни, и батюшка. Полюбить которого так сладко. Так запретно.
Ну, прям слюни капали. И капали, и капали...

Роман Майи Кучерской – хороший, только утомительный. Когда героиня совершает первый поворот от черной депрессии, через ужас смерти, к светлой надежде, говоришь: «Ну, да!» Когда героиня переживает первую эйфорию православного неофита, а потом чувствует предательское разочарование, говоришь: «Да, хорошая литература. Наверное, так и бывает». Но когда за означенным разочарованием следует новая эйфория, потом – тоска, сменяющаяся, диким счастьем, за которым следует черная депрессия, за ней – упоение любви… начинает немного мутить, как на серпантине. На восьмом повороте этого крутого девичьего маршрута нить теряется, и думаешь: это роман о вере или про истеричку? Хочется сказать героине: «Аня, когда ты уже дисциплиниешь свои эмоции?!»
Или: «Прекрати, пожалуйста!»
Или: «Выпей валерьянки, Аня».
Но это не самое главное. И шараханья героини из стороны в сторону не просто последствие увлеченности автором «правдой жизни» в ущерб «художественности».

Кучерская написала честный роман о приходе к вере барышни из интеллигентской среды. Надо думать, предельно автобиографический. Для ее героини вера стала спасением от черной тоски. Вера открыла дверь в совершенно новую реальность, скрытую от нас, светских людей, которые бывают на службе раз в год на каких-нибудь крестинах, и не помнят, как правильно складывать руки, когда подходишь к священнику. Кучерская провела нас «внутрь церковной ограды», показала религиозный неофитов и старых верующих, смиренных и высокомерных, показала мир батюшек и иеромонахов в их православной повседневности, честно рассказала о религиозных искушениях и мытарствах, и… отпугнула от церкви.
Кажется, что отпугнула. По крайней мене, читателей неискушенных. Уж слишком тяжела атмосфера этих мытарств, все чересчур сложно. Травматично.

Получается, что идея романа такая: если твой светский мир пуст и лишен смысла, в церкви ты можешь обрести утешение. Но оно будет куплено дорогой ценой страданий и разочарований. Потому что если ты хочешь быть настоящим христианином, без дураков, будь готов к испытаниям, перед которыми старая твоя жизнь покажется санаторием. Другими словами, если тебе тоскливо в санатории «с белым потолком» и невмоготу, иди на войну, тебя изранит и исковеркает, ты будешь корчиться и истекать кровью, но иногда, там, в землянке или окопе, рядом с такими же бойцами за бессмертную душу, ты будешь чувствовать утешение. Ничего другого церковь тебе не обещает.

Христианство – религия для сильных, а не для слабых. Для людей, которые готовы брать ответственность за свою жизнь на себя, а не прятаться за общественными нормами. Христианство – для людей, готовых оказаться лицом к лицу со своей свободой, которая, как известно, никому не дается просто так.
Выбор всегда за тобой, говорит Кучерская, оставайся в санатории или иди в окоп.

ТЕНЬ БОГА

Почему роман о пути к Богу в аннотации называют «роман о запретной любви»? И почему женские духовные поиски всё-таки превращаются в love story?

В аннотации значится: «роман о запретной любви». Фраза-завлекалка — незатейливый образчик книжной коммерции. На самом деле книга о духовных поисках. О пути к Богу в начале 90-х, времени первых христиан новой России, когда духовная литература еще была самиздатовской и вчерашние атеисты передавали ее из рук в руки. Когда девушка после первого поцелуя в подъезде размышляет, не прелюбодеяние ли это — и вместе с тем покупает водку и никак не может бросить курить.

Роман исповедальный, студентка Аня — живая, ее обращение в христианство — не следование моде и не прихоть. Это было спасением на краю бездны: девушка пережила арзамасский ужас, подобно Толстому, ужас бессмысленности собственной жизни.

«Она всё это выучит, и что? Мировая культура повернется к ней не спиной, а вполоборота, пусть даже в профиль, в профиль — и что? Ну вырвет она, зубами, задницей, это мировое гражданство, а дальше, а потом?! Аспирантура, положим, даже преподавание, сосредоточенные занятия наукой, и это — жизнь?» 

«Отчаяние и какая-то непонятная, безадресная злоба поднимались и комкали душу, самое ужасное, что причин этому отчаянию и злобе не было никаких. Почему ей так грустно? Почему так гадко, тошно так? Она не знала, она не могла понять, снова и снова приходя все к тому же. Жизнь ее не имела ни малейшего смысла. Жизнь ее на фиг никому не была нужна». 

Вот только искала Бога, а нашла мужчину. Это она и есть, «запретная любовь» — к духовнику, монаху. Помимо сюжетной составляющей — а история напряженная, страстная, мне было интересно, почему дорога непременно сворачивает в эту сторону.

С точки зрения логики текста — понятно, любовная линия облегчает автору задачу раскрыть героям рты и сделать сильные диалоги, где отец Антоний говорит море важных вещей о Боге, о церкви, о понимании христианства, которые имеют право на существование и сами по себе. С посторонними людьми такими вещами не делятся. Цветаевское: «чтобы люди друг друга понимали, надо, чтобы они шли или лежали рядом».

А вот с точки зрения женской психологии? Что, написать роман о духовных поисках юной девы без закручивания романа с батюшкой — задача на сопротивление? Или это в принципе невозможно? Или писатель думает, что тогда никто читать не будет?

Блок об Ахматовой: «Она пишет стихи как бы перед мужчиной. А надо, как перед Богом». Так вот, у Ани увлечение филологией, которой она занимается, следует за влюбленностью в преподавателя — необычного, неотмирного, смерть которого и вгоняет ее в «арзамасский ужас». А воцерковление потом точно так же неотделимо от влюбленности в священника — тоже неотмирного и недоступного.

И ведь не в том печаль, что женщина не способна заниматься делом, не намешав туда пяти пудов любви! И не в самой любви, конечно. Ну влюбилась бы Анечка в ровесника Глеба, который и привел ее в церковь и сам был в нее влюблен — нет, игра всегда идет на повышение: в принципе нужно то, до чего не дотянуться. Вот что интересно в Ане — откуда в ней эта устремленность, что она означает или что маскирует.

Вспомним мадам Бовари: «А между тем разве мужчина не должен знать всё, быть всегда на высоте, не должен вызывать в женщине силу страсти, раскрывать перед ней всю сложность жизни, посвящать ее во все тайны бытия?» Такой мужчина нужен, и никакой другой.

Аню отделяют от Эммы более 130 лет, а ей всё так же не нужны равноправные отношения — ей нужен проводник в некий недоступный мир. И она смотрит на мужчину как на высшее существо и наделяет его этой ролью, независимо от его собственных желаний и возможностей. Фактически требует стать для нее личным богом-опекуном. Ей в голову не приходит, что она может и должна идти своим уникальным и трудным путем самостоятельно, своими ногами, думать своей головой (к чему ее, кстати, и призывал о. Антоний).

Бесконечно удручает это укорененное в женском сознании стремление «виснуть» на партнере, делать из него себе «старшего», сваливать на него ответственность и чуть ли не духовно паразитировать… а потом, ясное дело, во всем обвинять. Понятно, что этот паттерн укоренялся веками, но сколько же тогда нужно времени на «выдавливание из себя раба», на изменение ожиданий, что получить нечто главное в жизни, включая Бога и истину, можно только через мужчину — подход, который и 130 лет назад, в патриархальном обществе, не срабатывал и приводил к трагедии.

В этой истории нет виноватых, все старались быть правильными, срывались, ошибались, пытались исправиться. Но победили вековой стереотип, что главное в жизни женщины — это мужчина, «liuboff», и литературная романтическая традиция: героиня всё сверяется с «Онегиным» — похоже или нет. Аня поставила всю свою жизнь, будущее и настоящее, всю себя на одного человека. И проиграла.

О том, что всё это в героине не «показалось», говорит и ее слабый, какой-то фоновый интерес к учебе, работе, даже первым профессиональным успехам. 20-летняя девушка публикует в авторитетном толстом литературном журнале (а их тогда читали!) статью о поэзии Бродского, затем становится чуть ли не штатным обозревателем — и этот головокружительный успех совсем не кружит ей голову, почти не отражается на ее жизни? Не вызывает практически никаких мыслей — по сравнению с бесконечными беседами с «воображаемым другом»? С преподаванием и даже волонтерской помощью больным бабушкам — то же самое. Тема диплома не особо увлекает, учеба в аспирантуре тоже не захватывает.

Как-то всё комкается, блёкнет, выдыхается, становится необязательным, неинтересным, неглавным — а «главного» так и нет, потому что оно невозможно. Именно поэтому героиню так жаль в конце — не из-за того, что ее несбыточная мечта так по-сказочному и не сбылась, а потому что она всё скользила и скользила тенью мимо собственной жизни.

Сайт «ВИТАМИНЫ ДЛЯ ТВОРЧЕСТВА»

Любовная лирика и православная пропаганда

Очень неоднозначный и разнооценочный роман. Вызывавший в процессе чтения чувства самого разнонаправленного свойства и степени выраженности — от почти физического отторжения до глубочайшего погружения и интереса — а что там будет дальше, чем закончится вся эта история?

Вероятно, самое сильное отторжение было в моменты, когда количество религиозной пропаганды достигло максимума — по моему, это было во время чтения письма о. Антония Ане. А максимальный интерес возник, когда о. Антоний из искусственного "старца" превратился сам в мятущегося человека со всеми его слабостями и пороками.

Вообще роман имеет несколько смысловых слоёв и оттенков. На первое место, наверное, просится любовно-романтическая линия чувств и отношений между молодой девушкой и совсем нестарым ещё священником. Которую мы отслеживаем от момента зарождения и до более-менее логического финала.

Но для меня гораздо более сильными и значимыми стали другие моменты. Довольно тесно связанные с теми нюансами, с которыми сталкиваются действующие практикующие психологи.
Тут вам и проблема эмоционального и профессионального выгорания самого психолога (в данном случае такая же проблема имеется и у о. Антония). И нередки случаи, когда практический психолог обращается к другому коллеге — для восстановления и отдохновения.
И то, что многие клиенты требуют от психолога соответствия некоему идеалу, забывая, что любой психолог, каков бы он ни был по профессионализму, прежде всего просто человек и потому тоже совершает ошибки и имеет свои слабости (в полной мере это ощущает от своих прихожан и о. Антоний).
Нередки также случаи, когда клиент начинает испытывать к своему психологу личные чувства (так вот и Аня влюбляется в о. Антония) и с этим на определённом этапе приходится разбираться...

Религиозно-христианская доза в этой книге выражена довольно сильно и объёмно. И для человека православноверующего тут есть свои плюсы и свои минусы. Потому что автор устами о. Антония формулирует и выговаривает порой не очень приятные аспекты и сущности. Которые некоторыми прихожанами могут восприниматься едва ли не в штыки (например то, что церковь отчасти является организацией, некой партией особого толка, или что духовник является только лишь проводником — "я только ржавый молоток Господа", или сочетание свободы и несвободы, зависимости от церковных ограничений и от своего духовника, религиозный фанатизм и эскапизм, ну и другие на первый взгляд спорные моменты).
Однако с моими отношениями и к церкви и к религии такие трактовки в принципе во многом совпадают.

Ну и ещё в этой книге содержится ряд простых советов, сформулированных практически впроброс и встроенных в событийный ряд, однако вовсе не теряющих своей ценности и значимости даже при выдёргивании их из контекста:
- ограничивать океан чувств (учитесь властвовать собою)
- будьте проще, не умничайте
- займись собой (не пытайся рулить чужими судьбами, рули своей жизнью)...

Так что книга однозначно непростая и при вдумчивом прочтении многозначная и многослойная, вызывающая и чувства и мысли и отношения, провоцирующая дискуссии и споры.
Кстати, так и не понял, почему книга названа именно так — "Бог дождя"...

Прочитано специально для обсуждения в Клубе любителей чтения "КЛюЧ" г. Валдай. Совет от raccoon-poloskoon

Бежать, не открывая глаз, не разбирая фраз, медленно умирая.
Знаю… Бежать, Имя твоё шептать, видеть тебя и знать, что рядом с тобой другая.. (с) Анна Шаркунова.

Внимание! Спойлеры.
Люблю, когда книги приходят неожиданно. Спасибо turgenevska_d , ты попала в точку.
Этой книге я поставила 5, не смотря на её неоднозначность.
В чём она заключается для меня: девушка Анна Александровна после некоторой распутной жизни потеряла к ней всякий вкус, потеряла смысл. Она так же дружит со своими одногруппниками, ездит на дачи, пьёт водку: всё как у всех. Но как-то неожиданно подоспела к ней ВЕРА. Бог, церковь, Таинство Крещения. И друзья стали отходить на второй план, учёба стала будто лишней. Аня влюбилась. И не просто в какого-то парнишку, а в своего Духовника, в Батюшку. Но всё равно на протяжении всего повествования лично для меня Аня оставалась одинокой девушкой. Все герои появляются ненадолго, родители почти не упоминаются, даже Глеб, который приобщил её к вере, всё равно оставался за кадром. На первом плане мы всегда видим Аню и её одиночество, Аню и её любовь, Аню и Батюшку. Меня не покидало ощущение, что я копаюсь в чьей-то жизни, являюсь невольным смотрителем, будто мне вывернули изнанку души. Я следила за переживаниями Анны как за своими, будто это моя рука писала дневники, будто это у меня было наваждение, будто это я оголяла душу перед Батюшкой, будто это я страдала и любила. Запретной любовью. Неподступной и неподкупной. Я пыталась весь роман (если это можно назвать романом) разобраться в Аниных чувствах, понять, что дала её ВЕРА, ведь если изначально это был порыв души, то позже превратилось в обязательство, в желание увидеть Отца Антония, причём ближе к концу повествования Аня сама в этом признается себе. Я не понимала Отца Антония, его поступки. Единственное я была согласна с его словами о том, что сейчас священников совсем перестали держать за людей, а держат за старца. А ведь они такие же люди, со своими проблемами, мечтаниями, семьями. Им так же может быть не чуждо выпить коньяку. Только к Богу они чуть ближе. Именно от о.Антония я этого не увидела. Мне, как и Анне, казалось, что у него двойная жизнь: такой она и была: в церкви - один, в обычной среде - другой. Да, это правда всё. Но не настолько. Я едва ли поверю в то, что Батюшка, который только час назад принимал исповеди, причащал и крестил, сейчас сидит на кухне с бутылкой водки и пьёт от одиночества. Какое одиночество? У нас есть Бог.
Аня нарушала одну из Заповедей Христа: "Не сотвори себе кумира". У меня складывалось впечатление, что потеряв одного кумира, Аня обрела его вновь, только в лице о.Антония.
Этот роман не только об обретении веры, но так же и об её утрате, некотором разочаровании, опустошении. А всё потому, что помимо Анны есть ещё одна героиня.. Петра. Она такая же потерянная как и Анна. Бросила университет, обратилась в веру, вышла замуж, развелась. Стала пропадать. Как и отец Антоний. А в конце оказалось, что она уехала в деревню, родила от Батюшки ребёнка и... Анна обо всём узнала.
Мне крайне жалко Аню. Она так и не смогла выбраться изо всей этой гнетущей и тянущей вниз пустоты, обречённости. Она, к сожалению, так и не смогла обрести веру в Бога. Настоящую, глубокую, пылкую. Книга логически вернулась к тому, с чего началась. К пустоте и одиночеству.
Книга запала глубоко мне в душу. Я её не воспринимаю как справочник по религии, вере. Это художественное произведение о том, что может случиться в жизни каждой прихожанки, и Анна просто одна из них. В конце-концов, у каждого свой путь. Свой путь во всём: в жизни, в учёбе, в вере. Остаётся только надеяться, что Анна обретет действительную веру в Бога, подлинную. Выйдет замуж (быть может и за священника), станет хорошей женой (матушкой), ведь она так долго шла, искала своё Тепло, свою душу, Себя.

Ника, turgenevska_d , спасибо тебе огромнейшее!